Вернуться назад. Глава 37

Несколькими днями ранее…

Стрела вонзилась Емельянову прямо в запястье, в ту самую руку, что держала пистолет. Острая боль электрическим зарядом пробежала от кончиков пальцев до плеча. Пистолет выпал, грохнулся с глухим звуком под ноги. Александр пригнулся, спрятавшись за корпус бывшей машины. Ухватившись за конец с черным опереньем, с силой дернул стрелу. Зубы заскрежетали. Из раны хлестанула кровь. Александр нагнулся к земле, сорвал широкий лист растения, похожего на лопух. Обмотал им рану.
Впереди раздалось ржание. Александр бросил взгляд в сторону детей. Он увидел, как Лика сразила из лука подбежавшего мужлана, а Артем копьем пробил голову второму. Освободившись от нападавших, дети развернули коней. Лошади рванули с места, поднимая с дороги пыль. Емельянов улыбнулся. Подобрал здоровой рукой пистолет. Из-за капота возник еще один враг. Меч взметнулся над головой, вот-вот обрушится на Александра. Сталь ослепительным «зайчиком» блеснула на солнце. Реакция была мгновенной: Емельянов выстрелил в упор. Противник, не успевший опустить клинок, рухнул рядом. Его товарищи, показавшиеся за ним, замешкались. Емельянов вновь вскинул пистолет. Палец нажал на курок, раздался глухой щелчок. И всё.
- Блин, патроны!
Емельянов отшвырнул пистолет в сторону. Кинулся к лежавшему ничком Олегу. На ходу выхватил у него из ножен меч, подаренный Крамисом. К нему уже спешили опомнившиеся враги. Их оставалось пятеро. У каждого в руке блестит клинок. Емельянов крутанулся на месте, меч со свистом описал круг, заставив противника отступить. Но разбойники не сдавались. Они видели свое численное преимущество, и пытались подступиться ближе. Александр ловкими движениями пресекал каждую попытку. Сказывался опыт службы в спецназе.
Вот один, что выше остальных, оказался совсем близко, его лезвие почти коснулось шеи. Емельянов увернулся и сделал ответный выпад. Долговязый схватился за живот, согнулся пополам. С глухими хрипами повалился на землю.
Осталось четверо. Они продолжали наседать. Емельянов отступил к машине. Спина уперлась в нагретый солнцем металл. Враги подбирались все ближе. Александр, что есть силы, оттолкнулся от ржавого корпуса и пантерой взмыл в прыжке. На лету рубанул направо и налево, только слышался свист разрезаемого воздуха. С обеих сторон раздались дикие крики. Приземлившись, охранник сделал разворот. Перед ним остались стоять двое. Емельянов попер на них словно ледокол на лед, гребущий всеми винтами, а в глазах тех двоих появился страх. Они отступили на шаг, на два и бросились в разные стороны.
Емельянов помчался за одним из них. В несколько прыжков достиг петляющего, словно заяц, неприятеля. Со всего маху прошелся мечом по спине. Тот пробежал еще несколько шагов и полетел на землю.
Емельянов обернулся. Последний разбойник карабкался по склону, пытаясь уйти в лес. Можно еще догнать. Александр постоял, поколебался. Сплюнув под ноги, решил: «Пусть живет».
Он вернулся к машине. Прислонился к ржавой двери. Пот ручьями стекал по груди, зеленый лист на правом запястье почернел,  из под повязки капали густые багровые капли. Емельянов нагнулся к Олегу. Дотронулся до руки. Безвольная ладонь показалась теплой. Палец Александра нащупал пульс. Еле различимые толчки обрадовали. Он осторожно взялся за торчащий из спины хвост стрелы, медленно потянул. Из груди Олега вырвался слабый стон.
- Потерпи, Куропаткин. Если тебя не убили, значит, будешь жить.
Наконец, стрела вышла. С окровавленного кончика упала на землю бурая капля. На рубахе расплывалось багровое пятно.
Емельянов поднялся. Осмотрел место недавнего боя. «Надо бы прибраться», - подумал он. Александр утащил все трупы с дороги, спрятал в высокой траве кювета. Вновь вернулся к Олегу. Взял на руки, словно ребенка, и направился по «шоссе» в обратную сторону.
Олег казался легким, как котенок. Он слегка постанывал, но глаза были закрыты. Емельянов торопился, шел, не останавливаясь. В обмякшем теле товарища еще теплилась жизнь, и надо успеть, не дать ей оборваться. Он не замечал собственных неудобств. Пиджак насквозь пропитался потом, ткань липла к телу. Раненая рука ныла, из под намотанного на запястье лопуха кровь капала на землю. Но он старался не обращать на все это внимания. Перед ним маячила одна единственная цель: доставить Олега живым. И он шел, шел и шел.
Закончился лес. Тропа потянулась среди полей. Вдалеке засверкали на солнце купола яйцеобразных зданий. Их вид прибавил сил Александру, он ускорил шаг, в конце концов, перешел на бег. От возникшей тряски Олег застонал.
- Терпи, Куропаткин. Спасение близко.
К концу пути Емельянов все же начал выбиваться из сил. Он уже перестал бежать. Руки затекли. Обмякший Олег норовил выскользнуть. Его то и дело приходилось подправлять. Стиснув зубы, Емельянов продолжал идти. Капли пота застилали глаза, не давали как следует разглядеть, что там впереди.
Навстречу вышло четыре человека в комбинезонах и с ножнами на поясах. Они перегородили дорогу перед селением. Среди них Емельянов узнал Рикса.
- Вы изгнаны, - произнес жених Эйс. – В деревню вам путь закрыт.
- Позови Эйс или старейшину, - прорычал Александр. Он уже еле держался на ногах.
Рикс дал команду не пускать никуда Емельянова с раненым Олегом, а сам скрылся за домами. Вскоре он вернулся в сопровождении Крамиса и Эйс.
- О, боже, - вымолвила девушка при виде сидящего прямо на дороге Александра. – Что произошло?
- Олег ранен, - кивнул в сторону товарища Емельянов. – Ему нужна срочная помощь.
Девушка нагнулась над почти бездыханным Олегом. В ее глазах читался испуг. Крамис тоже подошел к раненому.
- Вы его заберите и не дайте умереть, - прохрипел Емельянов. – А я могу уйти.
- Куда же вы пойдете? – произнес старейшина.
- Я изгнан.
- Да, это верно. Но обстоятельства сейчас совсем другие. Ваш друг пострадал. Мы не можем бросить его, не оказав помощи. Я думаю, на какое-то время мы отменим действие приговора, и пока ваш товарищ не поправится, разрешим вам находиться рядом с ним.
- Разве что так, - Емельянов благодарно посмотрел на старейшину.
- Пап, я полностью с тобой согласна, - подала голос Эйс. – Пусть Саша пойдет с нами.
- Помогите донести раненого, - обратился Крамис к дружинникам. Двое подняли Олега и понесли к дому старейшины. Остальные двинулись следом.
Олега поместили в ту же комнату, где до этого он гостил вместе с детьми. Уложили на жесткую лежанку. Неизвестно откуда появилась незнакомая пожилая женщина. Она принесла толстый узел. В нем оказались разные баночки и бинты. С Олега содрали рубаху. Женщина осмотрела рану. Промыла теплой водой, доставленной сюда старейшиной в широком тазу. Смочила тампон, сложенный из бинта, темно-коричневой жидкостью из одной из склянок. По комнате распространился резкий противный запах. Смазала рану. Олег вновь застонал.
- Терпи, боец, - прогремел Емельянов, находившийся рядом.
После этого женщина наложила тугую повязку. Олега перевернули на спину. Веки раненого были опущены, лицо белее бересты. На лбу выступила испарина. Грудь едва заметно вздымалась от слабого дыхания.
- Теперь ему нужен покой, - сделала заключение женщина. Видимо она была лекарем в этом селении. – А теперь покажите вашу руку, - обратилась она к Емельянову.
Он неохотно протянул кисть. Женщина осторожно сняла ставший уже черным лист лопуха. Она также промыла рану и обработала все тем же вонючим раствором. Вскоре запястье Емельянова белело свеженаложенной повязкой.
- У вас рана неопасная. А вашему товарищу требуется время, чтобы поправиться.
- Он будет жить? – подала голос Эйс.
- Надеюсь, да.
Женщина-лекарь, Крамис и Эйс покинули комнату, оставив Емельянова с Олегом.
- Ну вот, Куропаткин, твое боевое крещение, - проговорил Александр. – Не думал ты, наверное, что попадешь в такую переделку? Да я и сам не думал. Дай бог, выкарабкаемся. Нам еще твоих детей найти надо. Как там они?