КЛЯТВА...

- Что происходит, Марта? Вы ослушались приказа! Вы в своём уме? Марта?!
- Не кричите на меня, господин майор. Я прекрасно вас слышу и отдаю отчет своим действиям...
- Вы понимаете, что это измена? Я вынужден застрелить тебя... Марта, пойми, русские уже в Варшаве. Они с каждым днем все ближе к Германии. Марта, у нас есть замечательный шанс, вместе с нашим госпиталем эвакуироваться ближе к Франции. Понимаешь меня? Мы не сможем вывезти всех раненых, тем более недвижимых. Ну ладно, эти солдаты Вермахта, а зачем ты тащишь за собой этого русского? Он все равно не жилец, к тому же враг...
- Хельмут, помните, вы, когда читали нам лекции в университете, говорили, что у медиков нет национальности и расовой принадлежности, есть только клятва... Клятва Гиппократа.
- Марта, но сейчас война... Понимаешь, война?
- Я не брошу раненых. Мы с вами приложили столько усилий собрать эту реанимацию. Она может быть полезной, она поможет спасти жизни людям...
- Каким? Двум солдатам, изрешеченным пулями и русскому, с осколком в позвоночнике? Поступайте как знаете, Марта... Лейтенант, прикажите солдатам аккуратнее обращаться с оборудованием, и побыстрее загружайте...

- ...пить... пить... пить...
- Черт-бы побрал этого русского. Я не понимаю, что он говорит...
- Он просит пить.
- Боже! Вы пришли в себя?! Как вы себя чувствуете? Я сейчас сделаю вам обезболивающую инъекцию. Вот, уже лучше. Здесь не болит? Температура снизилась... А вот тебе воды пока нельзя, смочу губки... Ух ты, и ты пришел в себя... Какие вы все молодцы. Вам же поесть нужно, сейчас что нибудь придумаю...
- Как я здесь оказался?
- Вас нашли после сильной бомбежки, три дня назад. Откуда вы знаете русский?
- Учился в Киеве, в 39-ом, в университете. А почему вы не эвакуировались со всеми?
- Я не могла. Я дала клятву...

- Встать! Встать я сказал! Иван Тимофеевич, Иван Тимофеевич гляньте, что мы здесь обнаружили. Подвалы стали прочёсывать, а тут раз, дверь приперта. Я ее пихнул с плеча, а здесь вот, прям госпиталь настоящий. А тут вот два "фрица" лежат и один в нашей форме, капитан... Из них вон трубочки всякие к пузырькам подсоединены. Что делать-то с ними, Иван Тимофеевич?
- Что делать, что делать... Ну приставь охрану к ним, а я пойду "особистам" доложу.

- С какой целью вы остались здесь? Отвечай тварь! Почему на одном раненом китель русского офицера?! Ты мне будешь говорить, будешь... будешь... будешь, сука. Я тебе сейчас "наган" запихаю между ног и нажму пару раз. А? Мразь... Давай того, который в русской форме...

- Ну что с ними будем делать?
- Я считаю, что их надо отправить в тыл, дать подлечиться, солдата в лагерь для военнопленных, а офицеры могут пригодиться разведке, причем как немецкий, так и тот, что в одежде русского офицера...
- А с врачихой что делать?
- Ну что делать. Я, как начальник медслужбы, могу сказать, что самодельную реанимацию она сделала в пять раз лучше, чем мы имеем в наших стационарных госпиталях. Вы понимаете, какую колоссальную работу она проделала? В экстремальных условиях сделала три сложнейшие операции, солдату сшила кишечник, офицеру собрала бедро по кусочкам, а нашему капитану вытащила осколок из позвоночника, полностью сохранив способность передвигаться... Целесообразнее ее использовать в наших интересах, как специалиста...
- Исключено. Завтра утром, раненых расстрелять, а врачиху и капитана передать в особый отдел. Иван Тимофеевич, обеспечь охрану со своими бойцами.

- Смотри не усни.
- Да что с ними будет-то? Три калеки и баба, ни куда не денутся. Пойду постираюсь, пока время есть...

- Боже, выхода нет у нас. Нас просто расстреляют. Всех расстреляют, если они не верят даже своему... Для чего тогда все эти усилия? Я не могу сдаться просто так... Мы спасемся... Я дала клятву... Клятву!
Тихо-тихо, мальчики... Все будет хорошо, я обещаю. Так... и вот так. Ганс, я тебя привяжу сейчас к себе, что-бы швы на животе не разошлись. Вот, хорошо... Альфред, помоги мне стянуть "волокуши", чтоб положить русского, ему еще нельзя ходить, позвоночник еще не окреп... Вот, ребята, молодцы. Эту доску, Альфред, я привяжу к тебе, она укрепит твоё бедро... Потихоньку, выходим... Тяни, Ганс, тяни... Еще не много... Скорее, скорее... Торопимся...

Утренняя дымка начала окутывать грунтовую дорогу, которая вела в лес от города. Свет стал пробираться сквозь густую листву деревьев. И только три фигуры, маячили на горизонте, да след от самодельных "волокуш" на песке...