Разобраться со шнуровкой платья без горничной было непросто, но в итоге она справилась при помощи обнаруженного на подносе столового ножа. Переодевшись, она наконец-то смогла вздохнуть свободнее.
С того момента, как ее заперли, Арабелла не давала себе заснуть, и теперь все силы разом ее оставили. Она прилегла на кровать, слушая доносившиеся с палубы голоса пиратов и звон отмерявшего время судового колокола. Собственная участь виделась ей весьма незавидной, но в то же время слова капитана Волверстона встревожили ее, и она гадала, что могло случиться с Бладом. Все эти месяцы она была уверена, что никогда больше его не увидит, однако судьба уготовила им новую встречу. Значит, так тому и быть, и они, как сказал старый пират, поговорят. Арабелла не представляла, как воспримет Блад ее появление и о чем еще им можно разговаривать, но неожиданно где-то в глубине ее души вновь зародилась надежда. Качка и плеск воды за бортом успокаивали, и девушка сама не заметила, как все-таки уснула.
Второй день плавания был похож на первый. Волверстон держал слово: пленницу никто не беспокоил. Как и накануне, он самолично принес Арабелле обед и, уперев руки в бока, принялся ее разглядывать.
— Не так и плохо. Не хватает шляпы и башмаков, и тогда вы вполне сойдете за юнгу, — поделился своим впечатлением пират, отвечая на недоуменный взгляд Арабеллы. Она вспыхнула от возмущения, и Волверстон счел нужным пояснить: — Глазеть меньше будут.
***
Кайона, которая воображению Арабеллы рисовалась пиратским гнездом, издали не слишком отличалась от других колониальных городов. С палубы девушка могла видеть аккуратные домики с красными крышами, над которыми возвышались колокольни церквей. Однако на мачтах стоящих на рейде кораблей отсутствовали флаги, а некоторые суда выглядели так, будто недавно побывали в сражении. Впрочем, взгляд Арабеллы рассеянно скользил по городу и бухте: ее мысли занимало совсем другое.
Она последовала совету Волверстона и осталась в мужской одежде. Ее костюм дополнили жилет и башмаки, которые, разумеется, были для нее велики. Спрятав густые волосы под платком, Арабелла надела широкополую шляпу, хотя и считала подобную уловку бесполезной. Если говорить о ее репутации, то после всего, что с ней случилось, такой маскарад был просто смешным...
С юта раздался громкий голос Волверстона:
— Джим, веди «Атропос» вон туда!
— Что, Нед, боишься попасть капитану под горячую руку? — язвительно поинтересовался стоящий рядом с ним Хейтон.
— Разумная предосторожность никому еще не вредила, — отозвался старый волк и в свою очередь поддел товарища: — А сам-то ты что?
— Боюсь, — серьезно ответил тот.
Хейтон смотрел в противоположную сторону. Арабелла проследила за его взглядом, и ее сердце замерло: она сразу заметила алый фрегат Блада, который ярким пятном выделялся на фоне других кораблей.
«Атропос» двигалась все медленнее. Вот ее якоря с плеском ушли в воду, и на палубе поднялась обычная суета, предшествующая высадке на берег.
— Мисс Бишоп, — окликнул Арабеллу Волверстон, — сейчас мы спустим шлюпку... — Он вдруг прищурился, глядя на шлюп слева от «Атропос». — Чтоб мне провалиться, если это не «Непобедимый»! Никак, Каузак объявился.
Со шлюпа тоже заметили «Атропос» и поприветствовали ее экипаж в самых забористых выражениях.
— А вот и он сам, — вставил Хейтон, махнув рукой на коренастого мужчину, который недобро их разглядывал, взобравшись на ванты.
«Каузак! Это он рассказал лорду Уэйду о поединке Блада из-за мадемуазель д'Ожерон... отец которой, между прочим, губернатор этого острова», — вспомнила Арабелла и рассердилась на себя за глупые надежды.
— Эгей, Каузак! Какие черти принесли тебя на Тортугу? Неужто ты промотал свое маракайбское золото? — насмешливо заорал Волверстон, вызвав на шлюпе новый взрыв проклятий.
Разумеется, пираты с «Атропос» в долгу не остались. Арабеллу бросило в краску, она чуть не споткнулась, спускаясь в шлюпку, и оперлась на протянутую руку Волверстона.
Когда шлюпка проходила мимо «Непобедимого»,Каузак крикнул:
— Нед, а тебя еще не сожрали акулы?
— Не надейся! — осклабился старый волк. — А вот если ты попадешься им на зуб, бедные твари всплывут кверху брюхом.
Каузак помрачнел и перевел взгляд на Арабеллу:
— Пополнение в команде, Нед? Что-то раньше я не замечал тебя со смазливыми мальчишками.
— А ты вообще не отличаешься наблюдательностью, Каузак, — огрызнулся Волверстон и буркнул загребному: — Пошевеливайся давай.
— Не отличаюсь, говоришь? — пират буравил девушку пронзительным черными глазками и вдруг подмигнул ей: — Ну-ну...
***
Слова Каузака и в особенности его взгляд очень не понравились Арабелле, но гораздо больше ее беспокоила предстоящая встреча с Питером. Красный корпус его корабля медленно приближался, и ей было все сложнее бороться с своим волнением.
— Нед! Где ты пропадал? — окликнули Волверстона с высокой кормы. Девушка подняла голову и увидела светловолосого молодого человека, штурмана Блада.
— Не слишком далеко, Джереми.
Матросы крюками подтянули шлюпку к борту, и Волверстон приглашающе указал Арабелле на штормтрап. Поднявшись вслед за ней, он спросил у встречавшего их на палубе штурмана:
— А капитан где?
— Известно, где, — вздохнул тот.
— Он не сказал, когда вернется?
— Да бог весть... — Джереми, с любопытством поглядывающий на незнакомого юношу, вдруг воскликнул: — Это же мисс Бишоп! — Он ошарашено уставился на Волверстона. — Нед, ты же не хочешь сказать...
— Да, — угрюмо бросил тот.
— Мисс Бишоп, прошу нас извинить, — лицо молодого человека выражало крайнюю степень замешательства. — Капитан Блад на берегу... и я не могу сказать, как долго он там задержится...
— Право, вам не стоит извиняться, мистер Питт. Я слышала ваш разговор, — с ноткой иронии в голосе ответила Арабелла. — Я дождусь капитана Блада, раз уж мистер Волверстон был столь любезен и доставил меня сюда.
— Конечно, вы можете дожидаться капитана в его каюте, — спохватился Джереми и кинул уничтожающий взгляд на мистера Волверстона. — Бен... приготовит там все...
— Благодарю, — губы Арабеллы тронула улыбка, — вы очень добры.
Штурман смутился еще больше и пробормотал:
— Через час вам подадут обед...
***
— Пожалуйте, мисс Бишоп, — низко поклонился Бен, открывая перед ней дверь капитанской каюты.
Арабелла остановилась на пороге и растерянно огляделась: на какой-то миг ей подумалось, что стюард ошибся. Каюта носила следы поспешной приборки, однако на столе и полу оставались плохо затертые пятна, а морской бриз, врывающийся через распахнутые настежь окна, не мог развеять застарелый густой запах табака и рома. Теперь становилось понятно, что подразумевал Волверстон, говоря о болезни Блада, однако это совершенно не укладывалось у девушки в голове.
Очередной порыв ветра сбросил со стола исписанные витиеватым почерком листки, адресованные «Monsieur Blood». Арабелла машинально подобрала их, и ее взгляд упал на подпись.
«Madeleine d'Ogeron».
Дрожащими руками она сложила все записки обратно на стол.
Арабелла постояла немного возле окон, твердя себе, что ее не касаются сердечные дела капитана Блада, затем сняла шляпу и стягивающий волосы платок и с облегчением встряхнула головой. Оглянувшись, она шагнула к полке с книгами. Взяв одну их них, Арабелла сдула покрывающую ее пыль и села в кресло. Чтение всегда помогало ей обрести присутствие духа. Однако она быстро убедилась, что не в состоянии прочесть ни строчки. Вскоре стюард принес ей обед, но Арабелла почти не притронулась к еде.
Солнечные лучи медленно перемещались по каюте, день клонился к вечеру. Огромный корабль будто вымер, только изредка до Арабеллы доносились чьи-то шаги или обрывок разговора, и тогда она с тревогой смотрела на дверь. Однако Блад все не возвращался.
Когда начало темнеть, в дверь негромко постучали. Это снова был Бен, на сей раз с зажженной лампой в руках.
— Возможно, капитан Блад останется этой ночью на берегу? — решила уточнить у него Арабелла.
В глазах стюарда мелькнул испуг:
— Обычно он возвращается...
Уклончивый ответ вкупе с ее собственными догадками о характере «болезни» Блада не способствовали оптимизму, но Арабелла лишь пожала плечами: у нее не было иного выбора, кроме как терпеливо дождаться, когда же капитан изволит явиться на борт. Она взяла у Бена лампу и поставила ее на стол.
— Извините, мисс Бишоп, — пробормотал стюард, пятясь, — мне надо на камбуз.
После его ухода Арабелла с ногами забралась на небольшой диванчик и через какое-то время задремала.
Разбудили ее крики и громкий всплеск. Суета, сопровождаемая резкими командами, продолжалась в течение нескольких минут, затем раздались неровные шаги, и дверь каюты распахнулась.
Арабелла подавила крик, прижав пальцы к губам. В первый момент она не узнала стоящего на пороге человека. С капитана Блада ручьями текла вода. В расстегнутом камзоле, осунувшийся и небритый, он выглядел значительно старше своих лет. Спутанные волосы висели сосульками, но больше всего девушку испугал мутный взгляд капитана, устремленный в никуда. Блад пошатнулся и схватился за косяки, что-то бормоча себе под нос, затем ввалился в каюту, на ходу стягивая мокрый камзол.
Кажется, Блад не замечал присутствия Арабеллы, а ту настолько поразил его вид, что она на несколько мгновений утратила дар речи. Не без труда справившись с камзолом, Блад швырнул его в угол, туда же отправилась рубаха, но когда он взялся за пояс, намереваясь снять штаны, девушка не выдержала и с протестующим возгласом вскочила на ноги. Воспаленные глаза Блада уставились на нее:
— Пардон, мадемуазель... Я вас не приметил...
Он... не узнает ее?! Арабелла тяжело дышала, не веря своим ушам. Она смотрела на капитана с гневом и ужасом, а Блад щурился, силясь разглядеть неожиданную гостью в скупом свете лампы.
— Очень невежливо с вашей стороны быть так похожей на нее... — на его губах появилась кривая усмешка. — Кто вас сюда провел? Один из моих капитанов решил доставить... мне удовольствие... раз уж другие способы не действуют...
Он развернулся и, каким-то чудом удерживаясь на ногах, шагнул к двери своей спальни.
— Капитан Блад! — в отчаянии воскликнула Арабелла. — Питер!
Блад вздрогнул и прошептал:
— Delirium... что неудивительно...
— Питер, — тихо позвала девушка, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы.
— Вы зря теряете здесь время, мадемуазель: сами видите, клиент из меня сегодня никудышный. Впрочем, можете оставаться... Я заплачу вам... утром, — глухо пробормотал он, скрываясь за дверью.
***
С
