Пустым…вонь своя милее.
В.Шекспир
Возможно, некоторые читатели этой заметки знакомы и с другими материалами автора о жизни и творчестве В.Шекспира. Может быть, кто-нибудь из читателей этой заметки натыкался на сайт автора, озаглавленный «Защита В.Шекспира». Не исключено, некоторые читатели заходили в одноименный раздел автора на другом сайте.
Вот такие читатели, скорее всего, подумают, что себя милым В.Шекспиру автор полагает именно этой самой «защитой». И не угадают. Сам автор очень даже допускает, что свое мнение о деятельности автора Шекспир выразит известным положением: «Упаси нас бог от таких защитников, а с врагами мы и сами справимся».
Очень даже может быть, Шекспир разделит мнение некоторых читателей заметок автора, указывавших на недопустимую грубость и безапелляционность оценок автором всех читателей оригиналов произведений Шекспира, в том числе очень именитых, от Л.Толстого до К.Маркса, и всех этих произведений переводчиков, от В.Гюго до…бесконечности.
В общем, сам автор не сомневается, что он будет мил В.Шекспиру совсем по другой причине. Очевидна эта причина из монолога Уоррика в первой сцене третьего акта второй части хроники «Генрих IV»:
Есть в жизни всех людей порядок некий,
Что прошлых дней природу раскрывает.
Поняв его, предвидеть может каждый,
С ближайшей целью, грядущий ход
Событий, что еще не родились,
Но в недрах настоящего таятся,
Как семена, зародыши вещей.
Их высидит и вырастит их время.
И непреложность этого закона…
Здесь этот монолог приведен в переводе Е.Бируковой, несколько подправленном автором этой заметки. Ведь Шекспиру было очень важно подчеркнуть, что понять закон связи времен может каждый, всякий нормальный человек («a man»), и каждый, всякий нормальный человек может и должен (в силу этого закона непреложности) делать из него необходимые, на практику людей выходящие («with a near aim») выводы.
Сотни лет, прошедшие после написания Шекспиром этих строк, не приносили ему доказательств, по крайней мере, письменных, справедливости выдвинутого им положения. Но с появлением в сети автора этой заметки, а в некоторых библиотеках его брошюрок положение кардинально изменилось.
При этом для Шекспира самым важным является именно то, что этот автор вполне подпадает под характеристику обыкновенного нормального человека. В наше время, когда число людей с образованием выше среднего растет как снежный ком, образование этого автора никак нельзя считать выдающимся.
Более того, средства, которые государство потратило на его техническое образование, вообще практически пошли свинье под хвост. Несколько лучше дело обстоит с его образованием экономическим, поскольку автор все-таки умудрился вывести математическое выражение закона экономии времени и на основе своего изучения экономики самостоятельно понял то, о чем позже прочитал у Т.Карлейля: «Любая реформа, кроме моральной, бесполезна».
Кстати, настоящее знакомство автора с творчеством Шекспира, началось с того момента, когда автор попытался найти в его произведениях слова, попавшие автору на глаза в виде цитаты в одном из номеров журнала «Квант»: «Экономична мудрость бытия, все новое в нем шьется из старья». Ведь эти шекспировские слова имеют прямое отношение к закону экономии времени. И случайно, а может быть, и не случайно, автору захотелось узнать, а не был ли В.Шекспир одним из его предшественников. И это знакомство увело автора на стезю литературной критики.
При этом даже читатели этой заметки могут составить достаточно объективное представление о полном отсутствии у автора необходимого для подвизания на этой стезе таланта литературного. А о том, что поэт автор вообще никакой, автор неоднократно писал и сам.
Короче, таким образом, автор полностью соответствует критерию среднего, обыкновенного нормального человека. Все его отличие от всех других людей сводится всего-навсего к ясному, твердому пониманию, с которым многие нормальные люди знакомы уже по произведениям не только Шекспира, но и множества других авторов.
«Прежде, чем быть верным своим убеждениям, убедись, что сами убеждения верны» (Гланик Подольский).
«Убеждение должно быть дорого потому только, что оно истинно, а совсем не потому, что оно наше» (В.Белинский).
То есть, вообще-то, не только в каких-то частных случаях, но во всем и всегда надо руководствоваться старым мудрым правилом: «Семь раз отмерь, один раз отрежь».
И автору все это было очень легко усвоить именно потому, что, до момента перехода его экономических исследований в новое качество, он отчетливо осознавал полнейшее отсутствие у него вообще каких-либо убеждений по основным вопросам жизни человека, некого «стержня», как говорил Н.Г.Чернышевский.
Автор уже и не помнит, как ему пришла мысль, что из закона связи времен, являющегося самым общим случаем закона экономии времени, и который (закон связи времен) по первенству должен называться Законом Шекспира, вытекают некоторые выводы, которым лежащая в основе этого закона истина взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия и бытия людей придает искомую необходимую научность, твердость, непреложность.
Очень даже может быть, что оформилась эта мысль у автора после того, когда он увидел, что множество собранных к этому времени в его записной книжке мыслей многих других людей являются ничем иным, как выводами из этой самой истины связи времен, о чем авторы этих мыслей, к сожалению, даже не догадывались.
Короче, через некоторое время после того, как автор этой заметки начал делать указанные в монологе Уоррика выводы, он просто не мог не задаться вопросом, почему эти выводы не могут и не хотят делать все другие люди, в том числе высокообразованные и высокоталантливые.
И тут автор не может не обратиться к милой ему теме заинтересованного отношения В.Шекспира к России. В других своих заметках автор уже писал, что Шекспир не только знал о существовании России. Он, похоже, даже подпитывался ее народной мудростью, поскольку, насколько известно автору, среди английских пословиц нет таких, которые могли бы лежать в основе некоторых положений Шекспира. Вот и вынесенное в эпиграф положение, как представляется, является именно переложением русской пословицы, по которой живут все, и не только в России, люди: «Пусть гнило, да нам мило».
В произведениях Шекспира есть места, в которых четко прослеживается (например, в «Кориолане») понимание Шекспиром современного ему положения в России и предвидение (в «Зимней сказке) ее великого будущего. И чем черт не шутит, может быть, В.Шекспир предвидел даже то, что первый обыкновенный нормальный человек, который подтвердит справедливость слов Уоррика, появится именно в России.
Но тогда Ю.Зеленецкий был бы мил В.Шекспиру уже вдвойне.
