Ты существуешь здесь. Сейчас.
Крохотная жизнь — как вспышка в темноте, и вне тебя нет ни страхов, ни обид. Мы это все придумываем сами. Обрастаем ненужными смыслами, дурными впечатлениями, и потом уродуем обычные слова, придаем им нами же надуманное, какое-нибудь гадкое значение. Извращаем, перевираем сказанное не нами, как параноики.
Из кожи вон лезем, стараясь «соответствовать» чьему-то чужому превосходству. Превосходством наделяем сами. Не спрашивая. И мстим потом. Вымещаем всё темное, что накопилось.
Слова «обыкновенный человек», услышанные в свой адрес, ранят, оскорбляют, расцениваются как личное поражение, как унижение. Дураков нет, мол, никто не хочет быть обычным человеком, потому что тогда — жгучая обида и ненависть, сколько ее ни прячь. Чем никчемнее себя ощущаешь — тем больше обид на жизнь.
Драма иллюзий, нелепостей. Гордость, досада, подозрительность, зависть, ревность, злоба — все это старательно ретушируется, конечно. Подкрашивается. Облагораживается декларируемыми благими намерениями. Украшается модными идеями. Но вместо целебного эликсира остаются горькие пилюли подмен: себялюбие, самолюбие, любвеобильность, влюбленность… Только любви нет. Ни к другому, ни к себе.
Страшно смотреть на голый каркас себя самого — без романтического флёра, социальных бонусов и других лохмотьев собственной значимости. Ты — пустота. Никто. Нигде. Ты тьма. Или — свет. У тебя нет ничего, кроме временного тела и непонятной души, и еще — этого вероломного, безжалостного, распадающегося мира.
