Младенчик

– Вот ты, Петрович, называешь себя атеистом. Говоришь, у человека нет души, а одна биология. И нет ни ада, ни рая! А я сам, собственными глазами видел, когда помирал старый Игнась, ты мимо его хаты проходил, увидел чёрного кота, выскочившего из подворотни, побелел от страха и на другую сторону дороги перешёл! Почему так? Потому что все знают, что дед Игнась был колдуном, и душа у него чёрная…

– Глупости! – Петрович, высокий крепкий мужик лет шестидесяти с пышной седой шевелюрой и аккуратно подстриженными "будёновскими" усами досадливо поморщился, наколол на вилку очередной кусок жареной свежанины и подлил пшеничного самогона себе и приятелю. – Ты угощайся, Серёга, и меньше болтай!

Жена Петровича, оценив меткое замечание соседа в адрес своей второй половины, заливисто рассмеялась.

– А я что?! Это ты, дорогой, правды боишься, – не унимался Серёга. – В атеистах спокойнее. Нет души, нет адовых мук, живи, как тебе вздумается! Впрочем, вам, партийным, так положено, хоть и партии, что была, давно уже нет.

– Не дури, приятель!  Лучше попробуй огурчики, сам солил. Супруга так не умеет.

Гость мотнул смоляными кудрями, которые несмотря на Серёгины шестьдесят три года седина едва коснулась, понимающе усмехнулся и захрустел огурцом.

Между тем, румяная пышногрудая жена Петровича выставила на стол блюдо дымящейся паром картошки, тушеную в сметане щуку и блестящие от жира домашние свиные колбаски. Женщина покровительственно улыбнулась сухощавому красавцу Серёге и шутливо погрозила ему пальцем. Мол, не время за столом о всяких ужасах вспоминать!

Однако Серёга уже вошёл в раж. – Все чувствуют, что душа имеется! Люди тянутся к тем, у кого душа светлая, а чёрные души их пугают. Но у большинства душа ни то, ни сё, и светлого, и тёмного хватает!

– Снова ты за своё! – перебил приятеля Петрович. – Как выпьешь – сразу философствовать начинаешь!

– Ну, прости. Но я знаю точно, что душа у человека есть!

– Можно полюбопытствовать откуда? – едко поинтересовался собеседник.

Серёга задумчиво посмотрел на гранёный стакан с прозрачным содержимым, потом сделал несколько глотков и вздохнул. – Я видел душу.

– Ты даёшь! – Петрович и его супруга расхохотались. – Фа-антазёр! – сквозь смех выдавил из себя мужик и похлопал приятеля по плечу. – Не смеши меня!

Серёга поставил на стол полупустой стакан, и лицо его сделалось отрешённым и серьёзным. – Помнишь послевоенные годы? – негромко спросил он.

– И что? Не хочу, но помню, – Петрович поморщился и вздохнул. – Голодуха, нищета. Лебеду ели и на себе пахали. Мы тогда малыми были. Мамка сшила мне в школу из мешковины штаны и выменяла за картошку тетрадку. Так я пришил к обложке нитку и носил тетрадь на шее вместо нательного креста.

– А помнишь, какие тогда были зимы? Темно, вьюжно. Керосин экономили. Деревенские по вечерам собирались по очереди в одном доме. Женщины рукодельничали, мужики делали мелкую работу и беседовали, а мы, малые, играли.

– Было такое, – нехотя подтвердил Петрович. – Ты ж меня всего на два года старше.

– За неделю до Рождества вечеровали в доме, где месяц назад помер младенчик. Мне семь лет в том году исполнилось. Играли с хлопцами в прятки. Я шустрый был. Всех всегда находил.

– Ты и сейчас молодому фору дашь! – улыбнулась жена Петровича.

– Да не в том дело! – отмахнулся Серёга. – Спрятался я под кровать, лежу и прислушиваюсь. Под кроватью темно и сыро, мышами пахнет. Под потолком что-то шуршит. А я лежу тихо-тихо. И вдруг меня словно кто-то в бок толкнул. Поворачиваю голову – а у самой стены светлое пятнышко мерцает. Смотрю – глазам не верю! Вместо пятнышка – младенчик. Сидит и ручками машет, а сам светлый-светлый и искрится, совсем как снег в солнечный день! Только младенчик весь прозрачный. Гляжу на него и радуюсь, так легко на сердце сделалось и радостно. И тут младенчик пропал! Я даже расстроился. Сказать, что испугался – нет. Страшно не было. После пытался рассказать старшим, но они только посмеялись, не поверили. А я точно знаю, что видел чистую душу. Как бы меня не разубеждали – ничего не выйдет! Что видел, то видел!

– Фантазёр ты, – повторил Петрович и задумчиво поглядел на пузатую, наполовину пустую бутылку самогона. – Тоже мне, душу увидел! Померещилось с голодухи! – подытожил мужик. Супруга его с пониманием пожала плечами и жалостливо посмотрела на мужнего приятеля.

– Вот и вы мне не поверили... А я точно знаю, душа существует! – развёл руками Серёга, самостоятельно наполнил опустевший стакан и тихо добавил. – Но не всем дано душу видеть…