Семён Семёныч меняет профессию (Ужасная музыкальная сказка). Глава 5

          Сем-Сем раскрыл глаза ни свет ни заря. Насилу всунул в себя чай с бутербродом с колбасой. Невзирая на отвращение к морде в зеркале, чисто выбрил её. Надел свой лучший фрак под бабочку. И, несмотря на то, что поликлиника находилась в шаговой доступности, за два часа до времени на талоне выдвинулся. Выйдя из подъезда, Сеня жизнерадостно-обречённо помахал призывно смотрящей вслед в форточку волоокой Варваре. Светило солнце, пели птицы, стучали костяшки домино в такт уже привычной сонате. Всё бы ничего, и жизнь вполне себе, если бы не осознание инородного органа, таинственно-таящегося непонятно где и непонятно с какого дуба.

          Войдя в коридор, ведущий к заветной двери кабинета, Сем-Сем был поражён контрасту священо-сияющих белоснежностью стен мухообразной скученности скопившихся в ожидании пациентов. Невзирая на неподдельные талонные лимиты и многократные увещевания, надеющиеся попасть на приём всё равно осаждали плотным кольцом двери вожделённого кабинета. В поликлиничных рейтингах, несмотря на свою феодальную раздробленность и пришлость, психиатр безраздельно котировался на первом месте. По непонятным причинам, возможно из-за заокенской моды, подсмотренной в многочисленных сериалах, местное народонаселение в последнее время стало уделять гораздо большее внимание психическому здоровью, чем физическому. А, может, сий феномен был вызван неуёмным распространением телевизоров. Из которых сплошным мутным потоком хлестали на психику негатив, чернуха и враньё. Кто знает…

          -Последний кто? – робко промямлил в напряжённо-психическую атмосферу Сем-Сем.

          -Среди равных нет последних! – чётко продекламировал в ответ дедок с интеллигентной бородкой.

          -За мною будете, – вяло прогрохотал двухметровый верзила с тиком.

          -А тут по талоному времени или по живой очереди? - попытался утвердиться Сеня.

          В тот же момент моментально и бурно проявились два противоборствующих лагеря – талонников и бесталонников. Бесталонников было существенно больше в количественном отношении. Зато менеечисленные талонники выглядели гораздо увереннее измождённых бесконечным пребыванием в надежде на подступах к кабинету бесталонников. Дополнительной уверенности талонникам придавало наличие по обеим сторонам от кабинетных дверей двух дюжих привратников-санитаров с металлическим блеском в глазах.

          -Конечно же живой! – обречённо-возмущёнено возопили бесталонники.
         
          -А вот и неправда ваша! – чеканно резюмировал лагерь талонников. –Пока все по талонам не пройдут, никто вас в кабинет не пропустит, лимита. Не волнуйтесь, молодой человек, мы берём вас под своё крыло. Не дадим в обиду этому отребью.

          -Вот спасибчки! – радостно пропел Сим-Сим, пристраиваясь с краю сочащегося превосходством лагеря талонников под завистливые взоры сразу потерявших интерес ,бесталонников. Которые лишь для порядка несколько минут ещё возмущённо погудели.

          -С чем пожаловали, поделитесь с единомышленниками? – воспросила жеманная дама с собачкой.

          -Да так, я по музыкальной части, - скромно приукрасил действительность Сем-Сем.

          -Ого, да тут у нас музыкантов пруд пруди, - пристроился к разговору импозантный мужчина, обёрнутый геликоном.

          -А вот я по зоологической части, - снова попыталась перетянуть на себя одеяло беседы дама с собачкой. – Каждый раз, когда я путешествую, мне подменяют мою любимую собачонку на большую. Полиция в бессилии разводит руками. Только я успеваю привыкнуть к новой собачонке, полюбить её, как в новом путешествии снова здрасьте – новая собачонка. И каждый раз новой породы. Вот сейчас у меня бурят-монгольский волкодав.

          Хотя Сем-Сем не очень разбирался в собаках, но эту породу он примерно знал по научно-популярной передаче про больших собак, которую он когда-то посмотрел совместно с Варварой. Когда она ещё не очень тотально преследовала его за трёшку и близость. Дамская собачка и вправду походила на бурят-монгольский волкодава, занимая при этом целую кушетку. При этом даже бесталонники опасались сделать даме или её собачонке какое-то замечание. Ну его, себе же дороже. Сожрёт и глазом не моргнёт. В смысле собачонка, а не дама. Тем временем дама продолжала свою исповедь:

          -И даже не столько беспокоит собачье-породная чехарда, к которой стала я уже привыкать. Даже интересно порой, какая следующая порода будет. Волнует меня, что будет, когда собачьи породы закончатся. Вдруг потом будет крокодил. Я к нему привыкну, а он меня сожрёт во мраке ночи. Да и не факт, что в багаж крокодила пропустят. Вот у меня на этой почве и началась фобия…

          В таких ни к чему не обязывающих легко-интеллектуальных беседах незаметно протекало время томительного ожидания приёма. Вдруг как гром с ясного неба вылетел из кабинета и гулко раздался среди коридора, отражаясь от стен, возглас «Следующий!». Взгляды окружающих вне зависимости от лагерной принадлежности твёрдо упёрлись в Сем-Сема. Он понял, что его час пробил вместе с очередью на приём. Робко протиснувшись между двумя придверными амбалами, даже не удостоившими его металлического взора, Сеня с мелодичным скрипом отрыл судьбоносную дверь.