Пятница. Тринадцатое. Ночь.

Тринадцатого апреля выдался чудесный вечерок! 
Федя ушел с работы раньше обычного, потому что его 
начальница была на больничном и совершенно некому 
было контролировать, насколько тщательно он выполняет 
свой рабочий долг.
Федя шел по весенним улицам и думал,  что хорошо бы 
было загулять. Но как загуляешь без денег?  
А  у него в карманах действительно гуляет ветер. 
Хоть шаром покати!  То есть - ни рубля. 
С каждым шагом настроение падало ,  а  злость в душе  нарастала. 
Ну,  что у него за жизнь? Даже такое небольшое желание 
как погулять , он выполнить не в состоянии! 
К  дому он подошел уже на взводе. В сердцах хлопнул калиткой,  
потом вспомнил,  что жены нет дома  и некому высовываться в 
окно с нравоучениями в его адрес. Сын в школе. Значит, он сам себе хозяин!
В кухне он подошел к плите. В кастрюле суп. На сковороде котлеты. 
О, как пахнет чесночком...  Но он обедать не  будет!  Он сел на диван, 
положил голову на свёрнутый  в рулончик  плед -  но всё было не так!
Выпить, выпить,  погулять!
А в кармах  пусто.
И  тут он вспомнил,  что в шкатулке лежат денежки. 
Правда, они отложены на кроссовки сыну,  но...  тот ещё и старые не сносил.  
А ему нужнее!
Он припомнил анекдот  про обувь, где отец говорит дочке 
-  Ты ещё коньки не сносила!  - и глупо захихикал. 
Смех расслабил его и он легко выхватил деньги из шкатулки,  
всю тонененькую пачку. Бросился к выходу из дома - и был таков.
На полке, беспомощно раскрыв рот,  стояла пустая шкатулка.
Дальше он помнил не очень хорошо. На улице встретил соседа  
и тот сразу распознал его намерения. В "Угол" они пошли вместе, 
плечом к плечу. Там, уже сидя за столиком, он пытался отделаться 
от угрызений совести, заливая в себя водку, порцию за порцией. 
Потом он орал в караоке, дёргался под музыку на пяточке и приставал к девушкам.
Как  доковылял до дома, он не помнил совсем. Темень заливала глаза, 
опутывала с головы до пят -  и ноги заплетались.
Вдруг, раз!  -  и он на  пороге кухни... колдовство.
Лицо жены, её слова:
- Когда кончатся твои пьянки? Как ты посмел взять деньги из шкатулки?
- Пошла прочь, ведьма!  Я сам себе хозяин!...
Ох, он опять ударил её и напугал сына...

Он плюхнулся на диван, стал раздеваться, разбрасывая вокруг вещи. 
Брюки полетели под стол. Рубашка приземлилась на мусорное ведро. 
Туфли отползли под диван и там замерли.
Он как смог, накрыл себя пледом  и замер в расслабленной позе.

Казалось, только закрыл глаза,  и  тут же чья-то сильная рука выволокла его из-под пледа.
Наверное, он ещё спит.  Зубы, белые, крупные, каких не бывает у человека. 
Лицо, не бритое, наверно, больше года...  Звериный рык!  
Когти, как у медведя... они разрежут кожу не хуже скальпеля...
Лхматые пальцы сжимаются в кулак и он получает в глаз!  Потом, после следующего
удара,  он вылетает, спиной распахнув дверь, на  крыльцо, стремглав  скатывается
по ступеньками  и застревает в кустах ежевики. Новые семейные трусы в цветочек  
разодраны на боку, из свежей царапины сочится кровь. 
Этого не может быть!
Он лежит на холодной весенней земле, неловко подвернув под себя руку, он пытается уговорить 
себя,  что всё,  что он видел, всё, что случилось - этого не может быть! Не может бы....

Шаги! Грузные шаг. Тяжелая грозная поступь. Этот зверь... этот снежный человек...
этот медведь... он идет сюда!
Наклоняется.... его окатывает ужасом  и пониманием!
Домовой!
А. вот он кто!
Домовой.
Пронзительные черные глаза видят его насквозь.
- Зря ты выкрал деньги из шкатулки!
Конечно, зря, -  моментально  согласился он и от страха пустил струю в трусы, как  в  детстве.
- Зря пропил их в ресторане,  зря!
Зря, зря, - вторила внутренность неудачного пьяницы  и глаза его едва не разбегались в разные стороны.
- Зря побил   жену  и назвал её   "Ведьмой"!
Ой-ой-ой! -  снова  согласился  с претензиями подсудимый.
Это жуть - глядеть на Домового!
Что же это такое  произошло? Почему именно сегодня?
Пятница? Тринадцатое?
- Ха-ха-ха! - раздалось в ответ
- Я тебя достану в любой день!  Попробуй только ещё раз  стать скотом!

Я...  я не хоч убыть скотом, - с усилием произнёс Федя  и увидел,  что Домовой уходит, а впереди него двигается  
к крыльцу  огромная черная тень.
Федя  с  трудом приподнялся на локте  и сказал Домовому в след:
- Я теперь всегда буду человеком.
Он знал, что так и будет - он больше не хотел встретиться  с  мохнатым реальным Хозяином.  Дудки!