У Ашмедая из клана Обидере, тринадцатого повелителя Империи Теней, носящего титул «Император», сегодня было отличное настроение. Ведь он узнал, что его якобы умершая при рождении жена — Игнис из клана Дефенсор, тринадцатый повелитель Империи Теней, носящая титул «Императрица», жива. Нет, он это давно уже чувствовал, ощущал где-то глубоко внутри. Несмотря на то, что ни его личные поиски, ни поиски его кровников не давали результата, он звал императрицу, и даже трижды ему казалось, что она услышала его «Зов». Нет, император не знал, где скрывается Игнис, и фактически он не видел её, но чётко ощутил страх императрицы.
«Зов» император трижды направлял в другие миры. Ритуал «Зов» отнимал много его сил и требовал от четырех до шести человеческих жертв. И эти жертвы были прекрасны и высокородны.
И стоило Ашмедаю вспомнить о жертвах, как по его лицу скользнула хищная улыбка.
«Да это было прекрасно, но слишком энергозатратно», — подумал повелитель Империи Теней. И его мозг сразу заполнили воспоминания о последнем ритуале «Зова».
Прошло уже тринадцать лет с момента его проведения. Но именно последний «Зов» грел тёмную душу императора не столько чувством радости, что императрица жива, сколько воспоминанием о том, как же было приятно приносить эти жертвы: пьянящее, дурманящее чувство силы, власти, ликование от безграничного могущества и понимание, что эти пять жертв принадлежат тебе. Нет, ему, конечно, принадлежала целая Империя, но вот так просто взять и несколько дней развлекаться с дочерьми сильнейших магов Империи, глав кланов, ему дали всего лишь раз. Каждый глава предоставил ему свою дочь.
И да, повелитель развлекался. И его очень радовало, что для ритуала нужна была их кровь и жизнь. Кроме того, считалось, что чем больше жертвы испытают страха, боли и мучений до того, как отдадут свою жизнь и магическую суть, тем слышнее и сильнее «Зов».
По факту сам ритуал заключался в том, что необходимо было наполнить ванну кровью жертв и, погрузившись в эту ванну, сплести заклинание Зова, в которое вплести нити жизни и магическую суть жертв, и усилить Зов через их кровь.
И самое приятное для императора было то, что жертв необходимо было довести до состояния ужаса, а лучше, чтобы они обезумели от страха и боли. Считалось, что кровь обезумевших стирает границы меж мирами и передаёт Зов в другие миры.
И Ашмедай старался: на пятый день последняя из пяти жертв, дочь одного из сильнейших кланов магов Империи Теней, клана Теней-убийц, лишилась рассудка.
«О этот взгляд!» — повелитель облизнул пересохшие губы, полуприкрыл глаза, откинулся на кресло, расслабил тело, погружая всего себя в сладкие воспоминания. Это были одни из любимых, ярких и прекрасных для императора воспоминаний.
Все пять обнажённых жертв висели прикованными к грубому красному камню в его нижнем круглом кабинете без окон и, казалось, без дверей. Магические факелы слегка освещали тёмное помещение, увеличивая отбрасываемые телами тени.
Две жертвы уже обезумели от ужаса: смотрели стеклянным невидящим взором и едва хрипели, пытаясь кричать.
Одна жертва, ещё совсем ребёнок тринадцати лет, дочь главы клана Дефенсор, в очередной раз провалилась в забытье. Это совсем не нравилось Ашмедаю, на котором также отсутствовала одежда, представляя взору жертв идеальное тело с четким рельефом мышц, высокого, чуть больше двух метров, мужчины-бойца, которому на вид было тридцать пять лет. Густые, чёрные, поглощающие свет, словно созданные из самой Тьмы, крупно вьющиеся волосы до плеч обрамляли белое хищное лицо повелителя. Крупные прямые брови подчёркивали большие чёрные миндалевидные глаза императора. Тьма струилась из провалов глазниц. Казалось, она пожрала его глаза и выливалась наружу, медленно клубясь, вытекая, съедая свет магических факелов.
У повелителя Империи Теней были резкие, хищные черты лица: чёткий овал, абсолютно прямой худой нос с выраженной переносицей, тонкие белесые губы, острый выдающийся подбородок, большой кадык.
Император резко повернул голову к юной представительнице клана Дефенсор, чтобы убедиться, что она ещё жива. Волосы от резкого движения головы оголили родимое пятно на задней стороне его шеи в виде тёмной трехзубчатой короны — отличительного знака правителей Империи.
Ашмедай несколько минут напряжённо смотрел на изувеченную жертву из клана Дефенсор, но, дождавшись её едва видимого вздоха, усмехнулся и вернулся к жертве из клана Теней-убийц по имени Виртус. Это была высокая, худощавая девушка, на вид лет восемнадцати. На теле с хорошо сформированным мышечным рельефом виднелись глубокие раны. Длинные чёрные волосы были слипшимися от пота, крови. Тусклые красные глаза были полуприкрыты. Виртус была дочерью главы клана и одним из генералов, руководила внутренними отрядами Империи Теней. Девушка императору однозначно нравилась, но он хорошо осознавал, что надо торопиться. У него максимум есть тридцать-сорок минут до смерти представительницы клана Дефенсор.
«Что ж, милая, придётся ускориться. Я бы конечно ещё поиграл, но, видишь ли, наша любимая из клана Дефенсор пытается нас покинуть. А покинуть меня вы должны одновременно», — вслух произнес он.
На лице Виртус, искаженном нескрываемой уже болью, промелькнула искра облегчения, глаза вспыхнули алым.
«О нет, милая, — продолжил Ашмедай свою игру — даже не надейся! Быстро ты не сдохнешь! Этим временем мы насладимся сполна», — хищная улыбка, оголила чуть увеличенные белые клыки, сделав лицо повелителя ещё более хищным, наполненным силой, животной агрессией.
Тьма волной хлынула из его глаз и стала проникать в тело Виртус через многочисленные раны. Тело девушки начало трястись от нестерпимой боли. Казалось, что она горит изнутри.
«Всё равно слишком медленно, милая. Придётся ещё ускориться», — сказал Ашмадей, слегка прикоснувшись к щеке, бьющейся в агонии Виртус. После чего схватил правой рукой клок её волос, левую руку положил рядом на череп, прекратив метание головы. Резкий рывок, и часть скальпа вместе с волосами повисла в его правой руке. И в это же мгновение Тьма из глаз устремилась в открытую рану на голове. Кровь, преодолевая его левую руку, залила лицо девушки. Она неистово заорала, начала биться головой о стену.
«Ну вот и сказке конец», — с досадой произнес император, убирая руку с головы Виртус.
Он подошёл к столу, взял нож и молниеносно обежал кабинет по кругу, перерезая каждой из висящих девушек горло. Повелитель встал посередине помещения и медленно впитывал жизнь и магическую суть, покидающую жертв, магически усилил вытекание, сбор и количество крови в ониксовой чёрной ванне.
Не прошло и минуты, как Ашмедай уже сидел в наполненной кровью ванне и вплетал в «Зов» поглощённую жизнь и магическую суть представительниц сильнейших кланов Империи Теней. Он отпил из ванны, ещё теплая кровь покрыла его связки и гортань, закрыл глаза. Расслабившись в тёплой крови, император начал свой «Зов»: «Игнис, Игнис, жизнь моя, я жду тебя. И-г-н-и-с».
Ашмедай ощутил, как его сознание протискивается в другие миры: первый, второй, третий… но его «Зов» не находит отклика. Четвертый, пятый, шестой, седьмой… стоп, шестой мир! Что-то отдалось в груди повелителя, сердце замерло. Шестой мир. Он продолжил: «Игнис, Игнис, моя императрица, я жду тебя. И-г-н-и-с». Сердце застучало, император продолжил медленно дышать и увидел её. Нет, не всю, только очертания и глаза. Ашмедай видел в зрачках императрицы отражение себя сидящего в кровавой ванне. Он просил: «Игнис, Игнис, вернись ко мне».
Повелитель видел страх в её темно-зеленых глазах. Он пытался разглядеть мир, в котором была его императрица, но кровь уже остыла, и его сознание резко вернулось в тело. Он открыл глаза, и это были уже нормальные человеческие глаза со зрачком и белком, только угольно-чёрные, как и волосы.
Император выглядел уставшим. Он отпил ещё немного крови, скривился, подумав, что теплая она значительно вкуснее. Ещё немного посидел в чёрной каменной ванне, обвёл одобрительным взглядом висевшие изуродованные тела девушек, устало вздохнул и поднялся. Накинул чёрную мантию. Снял магический контур защиты с помещения, мысленно раздал указания по уборке кабинета. Повелитель чувствовал себя опустошённым, вымотанным. Он кое-как дошёл до своих покоев, едва зашёл — рухнул на кровать в двухдневный сон без сновидений.
Да, Ашмедай помнил всё: безумие Виртус из клана Теней-убийц, её горячую кровь, хлынувшую из черепа по его левой руке, изумительный вкус ещё теплой крови дочерей глав всех кланов магов Империи Теней, которая значительно вкуснее крови обычных магов, даже вкуснее крови невинных детей магов. Привкус магии на языке — дурманящий, охмеляющий.
Император вернулся из своих сладких воспоминаний и подумал: «Игнис, Игнис, скоро, совсем скоро тебя доставят мне, и я стану ещё могущественнее, сильнее. Империя Теней вернет себе былое могущество в Сумрачном Мире. Я уничтожу этих выскочек из Закатного Королевства. Отданные им земли обратно станут нашими, и я развлекусь с детьми их сильнейших семей»… Эти мысли пьянили его, от них кружилась голова.
Пламя в камине медленно угасало, наполняя его личный кабинет ещё большим количеством теней. Не дожидаясь угасания камина, он подбросил ещё с десяток огненных жуков, удобнее устроился в кресле, размышляя: «Совсем скоро, всего через пять дней, к нему вернётся его истинная запечатанная сила повелителя Империи Теней. Ждать свадьбы — нет, он не собирался. Все случится через пять дней, либо по доброй воле Игнис, либо он сам возьмет то, что ему полагается, силой. И в том, что это истинная императрица, сомневаться, вроде, причин нет, поскольку она сама с ним связалась мысленно, а связаться с императором могут лишь его кровники и императрица. Но всякое бывает в Империи Теней, так что через пять дней он получит своё могущество, либо хорошо развлечётся».
Ашмедай поймал себя на мысли, что развлечься ему хочется больше, учитывая накатившие сегодня воспоминания о действительно стоящем развлечении тринадцатилетней давности. Лицо императора пересекла хищная улыбка, оголившая великоватые клыки, тьма стала заполнять глаза и стекать с волос…
«Зов» император трижды направлял в другие миры. Ритуал «Зов» отнимал много его сил и требовал от четырех до шести человеческих жертв. И эти жертвы были прекрасны и высокородны.
И стоило Ашмедаю вспомнить о жертвах, как по его лицу скользнула хищная улыбка.
«Да это было прекрасно, но слишком энергозатратно», — подумал повелитель Империи Теней. И его мозг сразу заполнили воспоминания о последнем ритуале «Зова».
Прошло уже тринадцать лет с момента его проведения. Но именно последний «Зов» грел тёмную душу императора не столько чувством радости, что императрица жива, сколько воспоминанием о том, как же было приятно приносить эти жертвы: пьянящее, дурманящее чувство силы, власти, ликование от безграничного могущества и понимание, что эти пять жертв принадлежат тебе. Нет, ему, конечно, принадлежала целая Империя, но вот так просто взять и несколько дней развлекаться с дочерьми сильнейших магов Империи, глав кланов, ему дали всего лишь раз. Каждый глава предоставил ему свою дочь.
И да, повелитель развлекался. И его очень радовало, что для ритуала нужна была их кровь и жизнь. Кроме того, считалось, что чем больше жертвы испытают страха, боли и мучений до того, как отдадут свою жизнь и магическую суть, тем слышнее и сильнее «Зов».
По факту сам ритуал заключался в том, что необходимо было наполнить ванну кровью жертв и, погрузившись в эту ванну, сплести заклинание Зова, в которое вплести нити жизни и магическую суть жертв, и усилить Зов через их кровь.
И самое приятное для императора было то, что жертв необходимо было довести до состояния ужаса, а лучше, чтобы они обезумели от страха и боли. Считалось, что кровь обезумевших стирает границы меж мирами и передаёт Зов в другие миры.
И Ашмедай старался: на пятый день последняя из пяти жертв, дочь одного из сильнейших кланов магов Империи Теней, клана Теней-убийц, лишилась рассудка.
«О этот взгляд!» — повелитель облизнул пересохшие губы, полуприкрыл глаза, откинулся на кресло, расслабил тело, погружая всего себя в сладкие воспоминания. Это были одни из любимых, ярких и прекрасных для императора воспоминаний.
***
Все пять обнажённых жертв висели прикованными к грубому красному камню в его нижнем круглом кабинете без окон и, казалось, без дверей. Магические факелы слегка освещали тёмное помещение, увеличивая отбрасываемые телами тени.
Две жертвы уже обезумели от ужаса: смотрели стеклянным невидящим взором и едва хрипели, пытаясь кричать.
Одна жертва, ещё совсем ребёнок тринадцати лет, дочь главы клана Дефенсор, в очередной раз провалилась в забытье. Это совсем не нравилось Ашмедаю, на котором также отсутствовала одежда, представляя взору жертв идеальное тело с четким рельефом мышц, высокого, чуть больше двух метров, мужчины-бойца, которому на вид было тридцать пять лет. Густые, чёрные, поглощающие свет, словно созданные из самой Тьмы, крупно вьющиеся волосы до плеч обрамляли белое хищное лицо повелителя. Крупные прямые брови подчёркивали большие чёрные миндалевидные глаза императора. Тьма струилась из провалов глазниц. Казалось, она пожрала его глаза и выливалась наружу, медленно клубясь, вытекая, съедая свет магических факелов.
У повелителя Империи Теней были резкие, хищные черты лица: чёткий овал, абсолютно прямой худой нос с выраженной переносицей, тонкие белесые губы, острый выдающийся подбородок, большой кадык.
Император резко повернул голову к юной представительнице клана Дефенсор, чтобы убедиться, что она ещё жива. Волосы от резкого движения головы оголили родимое пятно на задней стороне его шеи в виде тёмной трехзубчатой короны — отличительного знака правителей Империи.
Ашмедай несколько минут напряжённо смотрел на изувеченную жертву из клана Дефенсор, но, дождавшись её едва видимого вздоха, усмехнулся и вернулся к жертве из клана Теней-убийц по имени Виртус. Это была высокая, худощавая девушка, на вид лет восемнадцати. На теле с хорошо сформированным мышечным рельефом виднелись глубокие раны. Длинные чёрные волосы были слипшимися от пота, крови. Тусклые красные глаза были полуприкрыты. Виртус была дочерью главы клана и одним из генералов, руководила внутренними отрядами Империи Теней. Девушка императору однозначно нравилась, но он хорошо осознавал, что надо торопиться. У него максимум есть тридцать-сорок минут до смерти представительницы клана Дефенсор.
«Что ж, милая, придётся ускориться. Я бы конечно ещё поиграл, но, видишь ли, наша любимая из клана Дефенсор пытается нас покинуть. А покинуть меня вы должны одновременно», — вслух произнес он.
На лице Виртус, искаженном нескрываемой уже болью, промелькнула искра облегчения, глаза вспыхнули алым.
«О нет, милая, — продолжил Ашмедай свою игру — даже не надейся! Быстро ты не сдохнешь! Этим временем мы насладимся сполна», — хищная улыбка, оголила чуть увеличенные белые клыки, сделав лицо повелителя ещё более хищным, наполненным силой, животной агрессией.
Тьма волной хлынула из его глаз и стала проникать в тело Виртус через многочисленные раны. Тело девушки начало трястись от нестерпимой боли. Казалось, что она горит изнутри.
«Всё равно слишком медленно, милая. Придётся ещё ускориться», — сказал Ашмадей, слегка прикоснувшись к щеке, бьющейся в агонии Виртус. После чего схватил правой рукой клок её волос, левую руку положил рядом на череп, прекратив метание головы. Резкий рывок, и часть скальпа вместе с волосами повисла в его правой руке. И в это же мгновение Тьма из глаз устремилась в открытую рану на голове. Кровь, преодолевая его левую руку, залила лицо девушки. Она неистово заорала, начала биться головой о стену.
«Ну вот и сказке конец», — с досадой произнес император, убирая руку с головы Виртус.
Он подошёл к столу, взял нож и молниеносно обежал кабинет по кругу, перерезая каждой из висящих девушек горло. Повелитель встал посередине помещения и медленно впитывал жизнь и магическую суть, покидающую жертв, магически усилил вытекание, сбор и количество крови в ониксовой чёрной ванне.
Не прошло и минуты, как Ашмедай уже сидел в наполненной кровью ванне и вплетал в «Зов» поглощённую жизнь и магическую суть представительниц сильнейших кланов Империи Теней. Он отпил из ванны, ещё теплая кровь покрыла его связки и гортань, закрыл глаза. Расслабившись в тёплой крови, император начал свой «Зов»: «Игнис, Игнис, жизнь моя, я жду тебя. И-г-н-и-с».
Ашмедай ощутил, как его сознание протискивается в другие миры: первый, второй, третий… но его «Зов» не находит отклика. Четвертый, пятый, шестой, седьмой… стоп, шестой мир! Что-то отдалось в груди повелителя, сердце замерло. Шестой мир. Он продолжил: «Игнис, Игнис, моя императрица, я жду тебя. И-г-н-и-с». Сердце застучало, император продолжил медленно дышать и увидел её. Нет, не всю, только очертания и глаза. Ашмедай видел в зрачках императрицы отражение себя сидящего в кровавой ванне. Он просил: «Игнис, Игнис, вернись ко мне».
Повелитель видел страх в её темно-зеленых глазах. Он пытался разглядеть мир, в котором была его императрица, но кровь уже остыла, и его сознание резко вернулось в тело. Он открыл глаза, и это были уже нормальные человеческие глаза со зрачком и белком, только угольно-чёрные, как и волосы.
Император выглядел уставшим. Он отпил ещё немного крови, скривился, подумав, что теплая она значительно вкуснее. Ещё немного посидел в чёрной каменной ванне, обвёл одобрительным взглядом висевшие изуродованные тела девушек, устало вздохнул и поднялся. Накинул чёрную мантию. Снял магический контур защиты с помещения, мысленно раздал указания по уборке кабинета. Повелитель чувствовал себя опустошённым, вымотанным. Он кое-как дошёл до своих покоев, едва зашёл — рухнул на кровать в двухдневный сон без сновидений.
***
Да, Ашмедай помнил всё: безумие Виртус из клана Теней-убийц, её горячую кровь, хлынувшую из черепа по его левой руке, изумительный вкус ещё теплой крови дочерей глав всех кланов магов Империи Теней, которая значительно вкуснее крови обычных магов, даже вкуснее крови невинных детей магов. Привкус магии на языке — дурманящий, охмеляющий.
Император вернулся из своих сладких воспоминаний и подумал: «Игнис, Игнис, скоро, совсем скоро тебя доставят мне, и я стану ещё могущественнее, сильнее. Империя Теней вернет себе былое могущество в Сумрачном Мире. Я уничтожу этих выскочек из Закатного Королевства. Отданные им земли обратно станут нашими, и я развлекусь с детьми их сильнейших семей»… Эти мысли пьянили его, от них кружилась голова.
Пламя в камине медленно угасало, наполняя его личный кабинет ещё большим количеством теней. Не дожидаясь угасания камина, он подбросил ещё с десяток огненных жуков, удобнее устроился в кресле, размышляя: «Совсем скоро, всего через пять дней, к нему вернётся его истинная запечатанная сила повелителя Империи Теней. Ждать свадьбы — нет, он не собирался. Все случится через пять дней, либо по доброй воле Игнис, либо он сам возьмет то, что ему полагается, силой. И в том, что это истинная императрица, сомневаться, вроде, причин нет, поскольку она сама с ним связалась мысленно, а связаться с императором могут лишь его кровники и императрица. Но всякое бывает в Империи Теней, так что через пять дней он получит своё могущество, либо хорошо развлечётся».
Ашмедай поймал себя на мысли, что развлечься ему хочется больше, учитывая накатившие сегодня воспоминания о действительно стоящем развлечении тринадцатилетней давности. Лицо императора пересекла хищная улыбка, оголившая великоватые клыки, тьма стала заполнять глаза и стекать с волос…
Ашмедай... красноречивое имя... В одном месте описка выдает, какое имя послужило прототипом
Надеюсь, этого маньяка кто-нибудь грохнет
Мир прорисовывается интересный, но еще вычитывать и вычитывать, и причесывать... Может, отложить на время и перечитать - иногда помогает. Я когда свои опусы перечитываю годы спустя - за голову хватаюсь - кромсать и править до потери пульса