5
Дверь приоткрылась и в ней показалась женщина в длинном черном платье. На вид ей было около сорока лет. Приподняв шляпу, представился:
– Меня зовут Роберто Беннетти! Я приехал на оглашение его завещания и, само собой, разумеется, попрощаться с дорогим мне, человеком.
– Жаль, что не имела удовольствия вас знать раньше, синьор Беннетти! – кареглазая красотка сделала приглашающий жест рукой. – Мы все уже собрались. Проходите, пожалуйста!
В этот момент дождь усилился, и засверкали молнии. – С превеликим удовольствием! – я нырнул в дверной проем.
Джина, так звали мою спутницу, провела меня в зал, где лежал бедный дядюшка Джованни. Мы присели на стулья, и я изобразил на лице соответствующее выражение – вселенскую скорбь. И вот, молча, со скорбью на лице, я стал рассматривать усопшего родственника. Под его голову была подсунута черная велюровая подушка. Седые волосы были аккуратно зачесаны назад. Облаченное в смокинг, тело, покоилось в оббитом алым атласом гробу и, было украшено бело-красными розами. Композицию удачно дополняли, стоящие по углам, четыре деревянных подсвечника.
– Он так радовался жизни! Он так ее любил! Глядя на него и не скажешь, что он умер… если бы не гроб! – нарушил я тишину, в которой иногда потрескивали свечи.
– Вы когда его видели в последний раз? – Джина промокнула сухие глаза, платочком.
– Когда мне было пять лет!
На ее лице мелькнуло подобие улыбки: – Наверное, нам пора пройти в комнату и… заслушать завещание.
– Да, конечно! Что-то мы тут засиделись с вами! – встав и быстро осенив себя крестом, последовал за миловидной женщиной.
Напыщенный нотариус холодно поздоровался со мной и предложил присесть. Кроме нотариуса, как я узнал позже, его звали Альфонсо Торо, Джины и меня в комнате еще находилась семейная пара с дочкой, женщина неопределенного возраста, худощавый усатый военный и двое, сельского вида, мужчин. Нотариус вскрыл конверт и начал зачитывать: – Когда вам прочтут это письмо, то это будет означать, что я умер. Сейчас вы, синьора Кассандра… – женщина неопределенного возраста всхлипнула. – Кузина Сандра… – та приподняла со шляпки вуаль и бросила быстрый взгляд в сторону мужа с дочкой. – Полковник Мигель, племянник Роберто, домоправительница Джина, компаньон Валерио и егерь Донато, находитесь здесь, чтобы выслушать мои последние распоряжения. Так вот, вам предстоит провести ночь в замке до вскрытия завещания, которое состоится завтра утром. Если кто отлучится из замка, то потеряет свою долю наследства в пользу тех, кто остался. Это последняя моя воля.
В комнате наступила гробовая тишина. Альфонсо Торо ею умело воспользовался – налил в стакан воды и, сделал глоток.
В это время последовало предложение домоправительницы к нотариусу: – Не желаете ли остаться переночевать? На улице разыгралась такая непогода…
6
У синьора Торо, по всей видимости, были другие планы на этот поздний вечер. Услышав о предложении провести ночь в замке Оживших Мертвецов, он чуть не подавился водой. Покрывшись румянцем, Альфонсо стал складывать в папку деловые бумаги: – Спасибо за приглашение, но учитывая обстоятельства, предпочитаю вернуться к себе домой. – Синьоры, я вас покидаю! Надеюсь, что завтра утром застану всех! – он поклонился и быстрым шагом вышел из комнаты.
Домоправительница представила меня пока еще живым родственникам и предложила проследовать в столовую, чтобы немного подкрепиться.
Пока мы располагались за красиво сервированным столом, Джина, на правах хозяйки, удалилась в кухню. Ей вызвались помогать старый спутник дяди – Валерио и егерь Донато.
Усевшись, я стал разглядывать богатство зала, который Джина снисходительно обозвала «столовой». На посудном буфете заметил фигурки негритят. Пересчитал для интереса. Их оказалось девять. Затем пересчитал собравшихся за столом, гостей, включая отсутствующую темноглазую красавицу, компаньона дяди и повелителя лесов. Тоже девять! По спине пробежали мурашки, а в голове пронесся табун мыслей-скакунов, тащивших за собой на разбитой тележке аналогию с известным романом Агаты Кристи. А тут еще шестое чувство начало нашептывать на ухо: – Этой ночью будь осторожен! Кому-нибудь из присутствующих твоя часть наследства явно не помешает!
Кузина Сандра с семейством расположилась напротив меня. Рядом со мной, заняла место сеньора Кассандра. Во главе стола занял место отставной полковник.
Первой, в темный омут, бросила камень синьора Сандра:
– Вам не кажется странным поведение этой троицы? Особенно у меня вызывает подозрение домоправительница!
– Я ее просто ненавижу! – неожиданно прошипела Кассандра и от злости сжала руки в кулачки. – Она разбила сердце бедному Джузеппе!
Я посмотрел на ее дергающееся лицо, сравнил с лицом Джины и пришел к выводу, что у нас с дядей одинаковые вкусы. – И как она сделала это?
– Что, «это»?
– Ну, как ей удалось разбить сердце Джузеппе Гринальди?
– Она помешала ему жениться на мне!
– Теперь я понимаю, почему он внес ее в завещание! А почему он оставил часть завещания вам, этого я понять не в силах! – и опять провел взглядом по побитому оспинками, лицу Кассандры.
– Он, позже… понял свою ошибку и продолжал меня тайно любить! Я это всегда чувствовала! Кстати, я что-то не припомню, чтобы Джузеппе упоминал когда-либо о племяннике…
Так был брошен в черный омут второй камень. И от него, по поверхности, пошла легкая рябь.
– Вы по какой линии будете? – полковник воинственно сверкнул глазами, подкрутил усы и взял в руку столовый нож, всем видом показывая, что за вранье о родстве мне придется ответить. Возможно, даже жизнью.
В это время показалась Джина, Валерио и Донато с легкими закусками. Запах пищи сразу снял все вопросы с повестки дня.
– Они могут быть отравленными! – опять напомнило о себе мое шестое чувство. – Вполне может быть! – согласился я, и, выбрав самый большой бутерброд, со смаком надкусил его…
