Война уже близилась к завершению, когда в Тремонте появился некий человек в чёрном пальто. Человек этот был весьма крупен, на голове у него был небольшой фетровый котелок также чёрного цвета, недавно купленный в модном магазине. Также у человека были небольшие тёмно-коричневые усы, и хотя к его образу вполне подошли бы очки, их он никогда не носил, зато был заядлым курильщиком и никак не мог обойтись без сигар.
Надо сказать, что приехал в Тремонт этот человек с вполне определённой целью. Незадолго до приезда важного господина его двоюродный брат подыскал в городе, как казалось ему, идеальный дом. Но приобретение двухэтажного особняка необходимо было ещё тщательно взвесить. Прежде всего нужно было самому лично ознакомиться с объектом недвижимости.
Джош Купертино – а именно так звали этого господина – был знаком с Тремонтом недостаточно хорошо. Но тем большее удовольствие доставляли ему прогулки по старинным улицам города, которые он совершал вместе со своим кузеном или в одиночестве.
В один из облачных дней весны Купертино шёл по длинной мощёной улице к сердцу Тремонта. Это была одна из тех улиц, где обычно можно увидеть на протянутых между домами верёвках вывешенное сушиться бельё, где редко встречаются туристы и где старики целыми днями сидят перед своими домами на принесённых из дому стульях, наблюдая за всеми, кто проходит мимо. Однако в этот раз улица оказалась совершенно пуста. Пальто пришлось господину очень кстати, потому что хмурое небо над Тремонтом то и дело проливало на город моросящий дождь. По воскресеньям жизнь в этих кварталах затихала и приостанавливалась, и Купертино, проходя мимо окон, защищаемых от окружающего мира решётками, иногда слышал чьи-то голоса или негромкую музыку, передаваемую по радио.
Когда Купертино свернул на соседнюю улицу, он вдруг увидел беззвучно идущего ему навстречу молодого человека в бежевом плаще и почему-то с тростью в руках, что было странно, поскольку этот атрибут давно уже вышел из моды, и современные молодые люди им не пользовались. Вообще вся внешность идущего навстречу человека выглядела весьма старомодной и производила впечатление какого-то карнавала. В дополнение к изящной трости у человека на голове был цилиндр, на руках - белые кожаные перчатки, а ещё у него был монокль, что усиливало ощущение странной неестественности. В то же время, в лице незнакомца было нечто неуловимое, его выражение было каким-то неопределённым. Оно показалось Купертино смутно знакомым, но где и когда они могли встречаться, Купертино не помнил.
- Поглядите, что это у вас там сзади? – произнёс вдруг молодой человек, остановившись и указав тростью на что-то позади Купертино, замершего в недоумении.
- Что? Это вы мне?
- Да-да, вам.
Левой рукой незнакомец достал из кармана круглые часы на цепочке. На серебряной крышке часов был выгравирован какой-то затейливый узор. Купертино сначала взглянул на часы, а потом медленно обернулся, почувствовав что-то недоброе. Обернувшись, он услышал прямо над головой удар, чёрная фетровая шляпа слетела с его головы и упала рядом с водосточной трубой у стены дома. Мысль о том, что его сейчас ограбят, промелькнула в голове господина, принявшего незнакомца за налётчика, однако, к ещё большему удивлению Купертино, за ударом тростью по шляпе ничего не последовало, никто не посмел и даже не подумал покуситься на его кошелёк, в котором, кстати, была немалая сумма денег.
- Что ещё за... чертовщина? - растерянно произнёс Купертино и выругался.
Но ему никто не ответил. Снова обернувшись, Купертино увидел незнакомца с тростью, удаляющегося от него быстрым шагом. Происходящее производило впечатление театра абсурда, невольным участником которого стал Купертино. Какое-то время сбитый с толку господин и вовсе не мог сдвинуться с места, оглядываясь вокруг и ничего не понимая. Что это было? Какой-то бред. Наконец, сплюнув, и пробормотав ругательство, Купертино подобрал улетевшую от удара шляпу и, вновь водрузив её на свою лысеющую голову, отправился дальше. Он предположил, что случайно встретился с каким-то городским сумасшедшим, но что-то тревожное было во всём этом, и он поймал себя на том, что совершенно не запомнил лица человека с тростью, как будто у человека этого и не было лица. Но что это тогда было, неужели маска?
Так брёл Купертино в задумчивости по улице, и тревога его с течением времени только нарастала, но он решил ничего не говорить двоюродному брату о странной встрече.
