ЛЕНД-ЛИЗ МОЕГО ОТЦА

Он не воевал на фронте. Но каждое 9 мая мы, давно не молодые его дети, внуки и уже правнуки его, идем с его портретом с «Бессмертным полком». Он заслужил это право – быть в рядах Бессмертного полка.

Слово «ленд-лиз» внедрилось в словарь нашей семьи с самых ранних моих лет. И ассоциировалось оно всегда с любимым словом «папа».
Наш папа был одним из первых в Закавказье советских инженеров, строивших и обслуживавших шоссейные дороги, мосты, тоннели в Армении и Азербайджане. Он был из выпуска тридцатых годов Закавказского института инженеров путей сообщения. Сначала строил дороги в Армении. Потом его перебросили в Азербайджан, в самую глубинку почти совершенно бездорожной республики.
Серпантин знаменитого Ахсуинского перевала, все шоссейные дороги, мосты, соединившие Азербайджан с Грузией, Россией и Арменией, десятки тоннелей, пронзивших скальные горы, - все это построил наш отец, работая то начальником стройуправлений, то главным инженером Главдорстроя республики.
Строителей-рабочих, профессиональных прорабов, мастеров, инженеров дорожного профиля в Азербайджане не было до 50-х годов прошлого столетия. Общаясь с населением, папа освоил азербайджанский язык, днями и ночами не уезжал с трассы, объясняя, контролируя, обучая безграмотных по тем временам крестьян строительным премудростям. Гостиниц в районах, через которые пролегали строящиеся участки, не было, жить и ночевать приходилось в бедных крестьянских домах и саклях дорожных рабочих.

Необычной была роль моего отца в Великой Отечественной. И о Дне Победы мои родители с полным правом могли бы сказать: «Этот день мы приближали, как могли».
На фронт его не взяли. Немцы рвались к бакинской нефти, а он был незаменимым специалистом, который в случае необходимости мог организовать и провести срочный ремонт моста, дороги или построить другую, временную, в обход.
19 сентября 1941 года Черчилль писал Сталину: «Я придаю большое значение вопросу об открытии сквозного пути от Персидского залива до Каспия не только по железной дороге, но и по автомобильной магистрали, к постройке которой мы надеемся привлечь американцев с их энергией и организационными способностями».
Уже 28 октября 1941 года на Советский Союз был распространен Закон о ленд-лизе. Согласно этому закону Соединенные Штаты могли поставлять технику, боеприпасы, оборудование, продукты питания странам, оборона которых была жизненно важной для самих Штатов. Товары по ленд-лизу в СССР поставлялись и из Великобритании и Канады.
Разрабатывая операцию «Барбаросса», Гитлер намеревался распорядиться и судьбой стран Ближнего и Среднего Востока. Дабы разгромив СССР, дальше двигаться через Иран на Британскую Индию. И экономическая помощь Советскому Союзу через «персидский коридор» была выгодна Англии, поскольку создавался барьер против германского проникновения на Восток. А США благодаря программе ленд-лиза выигрывали необходимое время для мобилизации собственного военно-промышленного комплекса и создания армии.
Помощь союзников оказывалась по нескольким маршрутам. Через Трансиранский, пролегавший через Иран, американцы и англичане поставляли оружие и военные материалы в Баку, а затем весь груз переправлялся в центральную часть Союза. Американцы в кратчайшие сроки, уже к июню 1942 года, построили в Иране шоссейную и железную дороги до границ СССР. Шоссейные дороги, мосты, туннели этой части Азербайджана, идущие от Трансиранской трассы, и обслуживал Давид Мкртичевич Ахсахалян, мой отец.

О северных конвоях союзников в Мурманск, Архангельск, Владивосток мы более-менее знаем, в том числе из документальной книги Пикуля «Реквием  каравану PQ-17”. О том же, какую роль сыграл южный коридор, известно мало. Между тем первые 2972 тонны грузов прошли через него уже в ноябре 1941 года. С мая 42-го они составляли 80-90 тысяч тонн в месяц, а во второй половине 1943-го – до 200 000 тонн в месяц. Всего по Трансиранскому коридору было доставлено около трети объема всех грузов из США и Великобритании по ленд-лизу. Доля этого пути в объеме внешнеторговых перевозок СССР в тот период превышала 70%.
Все поставки из Ирана от западных союзников отправлялись через Азербайджан. Участок дороги от иранской границы и два моста обслуживал мой отец. Круглосуточно, с интервалами в полтора часа, шли караваны по 600-700 машин. Огромные груженные студебеккеры везли в Союз вооружение, одежду, продовольствие. И в эти каждые полтора часа надо было успеть отремонтировать разбитые дороги и мосты. Ночью, при свете керосиновых ламп и автомобильных фар, папа с дежурными бригадами приводил их в порядок, используя подручные материалы - речной песок, гравий, гальку, ракушечник, доски и то, что производили сооруженные тут же, у мостов, битумный и асфальтобетонный заводики.
Семья видела отца раз-два в месяц, в те редкие минуты, которые он выкраивал, чтобы доехать до дома - вымыться и переодеться.
По данным, приведенным в издании Минобороны СССР «Великая Отечественная война Советского Союза. Краткая история», наша страна получила по ленд-лизу для народного хозяйства 401 400 автомобилей, 9600 орудий, 18 753 самолетов, 11 567 самоходно-артиллерийских установок из Англии и США, паровозы, горючее, средства связи, цветные металлы, химикаты. Все это шло через северную (Мурманск, Архангельск) и южную границы СССР, через отцовские дороги и мосты.
Маршал Жуков в послевоенных беседах говорил, что американцы выручали с порохом, взрывчаткой, листовой сталью, наличие которой позволило быстро наладить производство танков. «Без американских грузовиков нам нечем было бы тягать нашу артиллерию», - признавал военачальник.
Анастас Микоян, нарком внешней торговли страны, оценивая роль ленд-лиза, отмечал: « Благодаря союзническим поставкам 400 тысяч автомобилей вся наша армия фактически оказалась на колесах – это повышало ее маневренность, темпы наступления».

Вторую половину своей достаточно долгой жизни отец наш строил дороги в России. Это по выстроенному под его руководством  замечательному шоссе Горький – Москва мчат вас и сегодня легко и быстро «волги», «лады», «джипы», «мерседесы». Это им возглавляемый Мурманскдорстрой через сопки и скалы прокладывал шоссе Мурманск – Ленинград, лебединую его песню.
В любое время суток - летом, когда солнце и в три ночи висело над заполярными сопками, или зимой, когда четыре месяца подряд не просыпалась черная полярная ночь, когда пуржило и мело во все пределы, - нашему отцу не сиделось на месте. Часов в десять-одиннадцать вечера он мог вдруг уложить в свой небольшой чемоданчик пару-другую белья, бритвенный прибор, зубную щетку, бутерброд с колбасой и, сообщив «Еду на линию», отправиться попутным поездом на строящийся участок дороги в карельскую топкую глухомань, где нет ни гостиниц, ни домов, а стоит где-нибудь на перекрестье всех ветров хлипкий, промерзший прорабский вагончик.
Утром сюда привезут автобусом рабочих, задымит передвижной битумный заводик, защебечет гравий под асфальтоукладчиком… Или взрывники из соседней воинской части будут готовить к взрыву очередную скальную сопку, через которую пролегает по проекту шоссе Мурманск – Ленинград. И начальник Кольского отделения Главдорстроя СССР Ахсахалян все это будет контролировать, всем этим руководить. А потом, через несколько дней, вернется домой – плащ, пальто, костюм, как всегда, в битумных подтеках, глаза сияют, простуженные легкие хрипят, как меха гармони, - а он доволен и счастлив, этот удивительный инженер, всю долгую жизнь несказанно влюбленный в свою профессию…











                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                   
                                                                 

.