Встреча с гуру

Старый парк мирно дремал, укутавшись в одеяло из полуночной мглы, разбавляемой лишь тусклым сиянием немногочисленных фонарей, да бледным светом луны. Городской шум едва доносился сюда, не в силах нарушить здешний покой, и лишь приглушённым гулом напоминал о существовании неподалёку оживлённых улиц. Луна, с присущим её лику меланхоличным выражением, наблюдала со своих высот за одинокой фигурой, неспешно шагавшей по тёмной аллее. Это был прилично одетый мужчина средних лет. В руке он держал недопитую бутылку виски. По лицу мужчины растеклось то же меланхоличное выражение, что и у луны.

Игнат всегда приезжал сюда, когда его охватывали чувства, подобные сегодняшним. Когда надо было побыть одному, проветрить голову и собраться с мыслями. Ему почему-то нравился этот неряшливый парк с его потрескавшимися и обляпанными мхом тротуарами и искорёженными скамейками. Нравились могучие вековые деревья, растопырившие над головой свои уродливые ветви, и заросли кустов, в которых кипела невидимая жизнь, волнуя слух таинственными шорохами. Этот уголок дикости и запустения представлял собой разительный контраст с пёстрым и гламурным миром столичной богемы, к которому привык Игнат. Здесь присутствовал некий первобытный дух, заставлявший вспомнить, что ты - живое, мыслящее существо, а не биологический придаток к костюму и золотым часам. Казалось, молчаливые деревья-великаны хранят накопленную за столетие мудрость, которой нет в бездушных офисных коробках и элитных ночных клубах. И если прийти в парк с искренними помыслами и открытым сердцем, то, может быть, он согласится поделиться своей мудростью.

Сегодня мудрость была нужна Игнату как никогда. Он чувствовал себя опустошённым, прямо как бутылка виски у него в руке, на дне которой плескались последние остатки хмельного напитка. Красивая, изящная бутылка с многообещающей этикеткой. Только внутри почти пусто. А скоро и этого не останется. Примерно так Игнат сейчас представлял себе самого себя.

Многие знакомые Игната наверняка сказали бы, что он сошёл с ума. Для большинства из них он был своего рода эталоном, примером для подражания. Успешный во всех отношениях человек, глава крупной звукозаписывающей компании, общающийся на «ты» со звёздами первой величины. Завсегдатай светских вечеринок, сердцеед и обладатель отменного чувства юмора - всё это о нём.  Определённо, надо быть сумасшедшим, чтобы при таком наборе благ считать, что жизнь не удалась.

И всё же Игната неотступно преследовало чувство, что в жизни его смыла не больше, чем в капле дождя, которая, всё ускоряясь, стремится к земле, и, в конце концов, разлетится мелкими брызгами, не оставив после себя ни следа.

Эта навязчивая мысль начала преследовать Игната уже давно, ещё когда он был начинающим коммерсантом и на пару с другом Андрюхой держал небольшой магазинчик аудиотехники. Нельзя сказать, что бизнес был сверхуспешным, но на кусок хлеба с маслом вполне хватало. Да и не только на него, а ещё и на пару бутылочек водки в конце недели и проституток средней паршивости. После бурных посиделок у Андрея на хате Игнат весь день отлёживался в постели, слушая классическую музыку на виниловых пластинках. Слушал и размышлял о том, как он ненавидит вчерашний день, ненавидит себя за то, что этот день всегда повторяется и оставляет после себя головную боль, привкус Сахары во рту и тяжёлые мысли…

Потом в жизни Игната случился прорыв. В их с Андрюхой магазинчик заглянул известный в те времена воротила музыкальной индустрии. Обрадовавшись столь знатному посетителю, Игнат выплеснул на него всё свое природное обаяние, блеснул глубочайшими познаниями в аудиотехнике и даже сбацал на синтезаторе пару мелодий собственного сочинения. Воротила был впечатлён, и уже через три дня Игнат получил должность заместителя директора в солидной студии звукозаписи. Так началось его восхождение на олимп отечественного шоу-бизнеса. Всего за считанные месяцы скромный зам сумел поразить владельцев студии своими выдающимися способностями и перебраться в директорское кресло. А позже, осознав, что без давления сверху способен сделать всё в тысячу раз лучше, основал собственную студию, прихватив с собой половину клиентуры.

Игнат познакомился с такими людьми, знакомство с которыми раньше не пригрезилось бы ему и в белой горячке. Пьянки в андрюхиной квартире сменились гламурными «пати» в лучших клубах столицы, водка сменилась на виски, коньяк и кокаин, а невзрачные уличные путаны на их более дорогих коллег модельной внешности. Свою долю в магазине Игнат продал Андрею, и их дружба постепенно сошла на нет. Появились новые друзья, точнее, люди, старательно изображавшие из себя друзей, покуда им это было выгодно и интересно. Игнат прекрасно видел эту фальшь, но прикрывал на неё глаза, поскольку ему чрезвычайно нравился новый образ жизни. Назойливые мыслишки о смысле жизни на какое-то время исчезли, растаяв в эйфории карьерных достижений и кокаиновом дурмане…

Но потом они вернулись снова. И снова Игнат целыми днями валялся в постели и слушал Бетховена и Баха, правда уже не на пластинках, а из ультрасовременного музыкального центра, коих во всей стране на тот момент было штук десять. И ведь вроде бы дела-то идут в гору! Откуда тогда эта боль и тоска?

Пораскинув мозгами, Игнат решил, что пора остепениться, завести семью, благо, что потенциальные жёны вращались вокруг него, как кольца вокруг Сатурна. Свадьба с Кристиной стала грандиозным событием. Празднество проходило в графском особняке девятнадцатого века, в гости пожаловал почти весь столичный бомонд. Было выпито море коньяка и вынюханы тонны кокаина. Кристина должна была стать идеальной парой для Игната. Молодая, красивая фотомодель, дочь состоятельного банкира, отлично разбирающаяся в тонкостях богемной жизни. В пылких объятиях юной красавицы Игнат вновь на время позабыл о своих душевных муках…

Но ненадолго. Как только схлынула волна первоначальной страсти, прелестная жёнушка тотчас перестала радовать, и даже наоборот, стала изрядно бесить. Игнат искал причины этого раздражения в её манере вульгарно одеваться, в её привычке заливаться дурацким смехом над каждой шуткой, в её неумении самостоятельно решать проблемы… Но понимал, что всё это пустяки, с которыми вполне можно было бы смириться, если…

Если бы он любил Кристину. А он её не любил. Нисколько. И детей от неё не хотел, благо, что она и не настаивала. Ведь это моментально поставило бы крест на её карьере.

Тогда-то и повадился Игнат посещать старый парк, пока дорогая жена мотается по кастингам да фотосессиям. Бессмертные шедевры давно умерших композиторов приелись и больше не спасали от хандры, пришлось искать другой способ расслабиться.

Однажды приятель дал прочесть Игнату книжку, в которой рассказывалось о духовной сущности человека и необходимости достичь просветления. Не смотря на кривой язык изложения, на Игната книга произвела сильнейшее впечатление. Ему показалось, что он наконец-то нащупал ту нить, которую так долго искал, и которая, наконец, выведет его из тьмы к свету. Игнат, словно одержимый, принялся штудировать литературу, которая хоть как-то касалась темы духовного развития. Книги Кастанеды, Ошо, Гурджиева и прочих уважаемых мастеров оккупировали полки в домашнем кабинете Игната. Потом были курсы йоги, многочасовые сеансы групповой медитации и потрошащие сознание семинары с участием индийских мудрецов, тибетских лам, алтайских шаманов и других просветлённых личностей. Игнат всё реже стал посещать светские приёмы и вечеринки, вызвав немало беспокойства в рядах своих коллег по тусовкам.

Вот так в один прекрасный день Игнат очутился в Непале в компании таких же одухотворённых искателей истины, как он сам. Там, в девственной горной долине, в поселении, состоявшем из пяти наспех сколоченных хижин, под руководством опытного наставника им предстояло очистить захламлённые цивилизацией души, растворить своё эго в океане безграничного сознания и обрести тотальную свободу тела, духа и разума. Разумеется, не безвозмездно, но что есть сумма в несколько тысяч долларов для состоятельного бизнесмена, стремящегося к просветлению? На достижение вожделенной нирваны отводилось, ни много ни мало, двадцать восемь дней.

Казалось, успех неизбежен. Чистейший, как дыхание Будды, непальский горный воздух, живописные пейзажи, общество целеустремлённых единомышленников и преисполненный мудрости взгляд раскосых глаз учителя – всё способствовало скорейшему и безоговорочному просветлению. Но стоило только прекратить совместную медитацию или пение мантр, как Игнат снова начинал ощущать в отдалённых уголках своей души знакомый зуд неудовлетворённости и отчаяния. И это несмотря на весь прогресс, достигнутый им в последнее время. Да, Игнат стал более спокойным и осознанным. Да, он многое понял о себе и о других. Да, сиюминутные капризы и желания перестали иметь над ним ту власть, какой обладали ранее. И всё же Игнат чувствовал, что ему чего-то остро не хватает, какой-то малюсенькой мелочи, чтобы хитроумный пазл его жизни сложился полностью, и он обрёл покой. Он понятия не имел, как будет жить дальше со всеми новообретёнными знаниями, когда вернётся домой, и окунётся в привычную атмосферу конкуренции, пошлости и потребительства. Эта мысль угнетала Игната всё сильнее, и, в конце концов, он решил, не дожидаясь окончания курса, поделиться ею с учителем. Побеседовать с ним с глазу на глаз, высказать всё как на духу. С этим намерением Игнат и наведался однажды вечером к хижине достопочтенного мастера. Не получив ответа на стук в дверь, Игнат постучал ещё раз, чуть сильнее. Дверь слегка отворилась вовнутрь, выпустив слабый поток мутно-жёлтого света и манящий запах ароматической свечи. Учитель явно отсутствовал, и Игнат уже собирался было уйти, но не смог. Уж больно хотелось узнать, какие тайны скрывает жилище просветлённого старца. Убедившись, что его никто не видит, Игнат прошмыгнул в хижину. Как и ожидалось, обстановка в обители мудреца была более чем аскетичной. Соломенный настил для сна, перевёрнутый ящик, служивший столом, на котором горела свеча и стояла чаша с водой, стопка книг в углу, глиняный кувшин и ещё какой-то сундучок. Вот этот-то сундучок и привлёк пристальное внимание Игната. Умело заткнув шевельнувшуюся было совесть с помощью недавно освоенной техники усмирения эмоций, Игнат подкрался к сундучку и откинул крышку.

Внутри обнаружилась наполовину выпитая бутылка дешёвого бренди, две пачки сигарет и несколько потрёпанных порнографических журналов. Избавиться от хлама цивилизации, значит? Отбросить все желания? Вот ведь лживый сукин сын… В ярости Игнат захлопнул сундук и выскочил из хижины. Наутро, никому ничего не говоря, он собрал свои вещи и покинул лагерь.

Всю духовно-философскую чепуху выдуло из головы словно ветром. Вернувшись домой, Игнат по уши зарылся в работу, надеясь таким образом отвлечься от скребущего чувства обиды и разочарования. Когда это не помогло, снова начал выпивать и посещать гламурные вечеринки. С одной из таких вечеринок он и сбежал сегодня,