Время Лича. Глава 11. В темнице

      - Лич!? Действительно лич, которая добровольно пошла за тобой? - изумлялся король Улеменера, постукивая костяшками пальцев по прямоугольному широкому столу.
      - Ваше величество... - хрипя проговорил запыхавшийся Ольм.
      - Ольм присядь, и отбрось эти светские беседы, как ни как, мы дальние родственники. Ты так запыхался, убегая, с колдуньей от ворот Басюрхюрна? - смеясь проговорил король. Ольм устало рухнул на обложенный подушками стул напротив.
      - Спасибо, король Раернс…
      - Просто Раернс, - весело усмехнувшись проговорил молодой король.
      - Хорошо, - кивнул Ольм. - Я вам все расскажу, только прошу помогите и попытайтесь понять.
      - Расскажи, а дальше решим, что делать с твоей колдуньей.
      - Как вы знаете, отец послал меня к вашему префекту-чародею. Сообщение носит срочный характер и рискнув я попытался пройти по земле Басюрхюрна. На мой отряд напала лич…
      - Та самая, лич, которая сидит сейчас в темнице Улеменера?
      - Да, та самая, - поморщившись проговорил Ольм. Король хмыкнул, загадочно улыбнувшись. - Она уничтожила весь мой отряд. И могла бы и меня убить, но заприметила на мне отпечаток не знакомой ей руны.
      - А что за руна, на тебе изображена? - сведя брови проговорил король.
      - Ни имею, ни малейшего понятия, - разведя руки в сторону, пылко сказал Ольм. - Её магия, выявляет знак у меня на шее, - белокурый паладин коснулся рукой затылка. Король склонившись над столом, упер подбородок кулаком.
      - Продолжай, свою историю, Ольм.
      - Да. Так вот. Она привезла меня в королевство Басюрхюрн. Отвела к хранителям магии, в донжон. К мраморной ромбоидной призме. К камню, где хранится сила и жизнь мертвецов…
      - Ты видел внутренние стены и башни мертвого королевства, - лицо короля приняло изумленный вид.
      - Видел. Я пытался, как можно детальнее запомнить внутренние улицы. А также, наличие и расположение внутренних башен. И чуть позже я готов помочь вашему картографу составить чуть более детальную архитектуру Басюрхюрна. Но позвольте мне вначале помочь личу.
      - Да, да, конечно. Продолжай, - согласился король.
      - Так вот. Их разговора я не слышал. Она долго стояла напротив хранителей, и потом внезапно меня потащили в катакомбы Басюрхюрна. Сколько я там был не знаю. Мне показалось несколько дней. Едва не сойдя с ума, за мной пришла лич. Она заговорила со мной, живой дахгарской речью..
      - Мертвецы разговаривают? - выкрикнул Раернс, резко вскочив на ноги, и обойдя стол, сел рядом с Ольмом.
      - Да, мой король. По крайней мере она со мной разговаривала. Не сочтите, что я тронулся рассудком, но она разговаривает, - Ольм взглянув на короля, увидел его любопытный взгляд. Король столь увлекся рассказом, что чуть приоткрыв рот, внимательно его слушал. - Она вытащила меня из подземелья. Разрушила катакомбы. Выбираясь из Басюрхюрна, она на моих глазах убила двух личей, и почти десяток скелетов. Но я уверен, чтобы добраться до меня она уничтожила много больше своих. Как бы то ни было, она вывела меня. Уже на границе Улеменера, нас подобрал пущенный вами, мне на подмогу отряд. Видя, что они рядом, я дал ей слово, что она останется живой, и мы продолжим свой путь вместе. Я умолял её, не убивать живых. Она свое слово сдержала. Раернс позволь и мне сдержать данное ей слово…
      Король внимательным взглядом смотрел на Ольма, не говоря ни слова:
      - Это удивительно, - наконец, заговорил король, энергично ходя по комнате. - Ольм, ты понимаешь, что за сотни лет, ты впервые наладил контакт между представителем живых и представителем мертвецов. При чем, не рядового скелета. А лича. Колдунью, магичку. Которых в Басюрхюрне лелеют и берегут. Она ценный артефакт, как для меня, будучи правителя, так и для наших чародеев.
      - Раернс, - Ольм поднялся из-за стола, чтобы быть на одном уровне с королем. - Для неё, это уже не имеет смысла. Она дезертир, убившая более десятка Басюрхюрнцев. Её убьют, едва она ступит за границу мертвого королевства.
      - Вот как… И этот непростой шаг, она сделала, чтобы разгадать странную незнакомую руну, на шее подвернувшегося дахгарца? - изумленно задался вопросом король.
      - Выходит, что так… Я не до конца понял, что ей движет... - пожав плечами проговорил Ольм.
      - Куда она тебя ведет?
      - Боюсь, что этого я тоже не знаю. Она что-то говорила о башне чародеев, что находится на востоке от Улеменера. Но, я не уверен...
      - То есть, выходит, ты готов довериться той, которая не до конца с тобой честна и откровенна? - Раернс глядел в лицо молодому воину. - Ты готов пойти неизвестной тебе дорогой, неизвестно куда? - Ольм опустил взгляд на пол. - Ты готов идти туда, даже не представляя, какую судьбу вторит тебе, твоя мертвячка? Но более всего, ты готов просить короля о помиловании той, которая должна умереть, во имя привычного течения жизни? Скажи мне Ольм, готов ли ты поставить под удар свой статус, плюнуть на законы наших земель, и пытаться спасти давно умершею  чародейку?
      - Статус? - Ольм сухо расхохотался, по прежнему не поднимая взгляда. - Я попытаюсь её вытащить, Раернс.
      - Зачем, Ольм?
      - Она живая… - Ольм задумался. - Она молчалива, замкнута, порою резка и озлобленна. Но она живая. Она живее многих живых, гуляющих под сводами дворцов, и посещающих амфитеатры. Она умна, и целенаправленна. Знаешь, ради руны, она разрушала две святыни Басюрхюрна. Бросила свое королевство, и бежала от своего народа. Осознавая, что этот шаг перечеркнет путь к её возвращению. Мой король, я спросил её, что если она ошиблась, и руны нет? Что если это лишь иллюзия? Я спросил её глядя на матовый белоснежный череп, убьет ли она меня, зная, что всё было бесполезно? Она не долго заставила меня ждать ответ. Она бы меня отпустила. Я ей верю. И поэтому, я доложен сейчас пойти в тюрьму, вытащить её, из заточения, и вместе с ней, пойти к префекту-чародею, чтобы он смог нам помочь.
      - Хорошо.
      - Что хорошо? - не понял Ольм.
      - Ты можешь идти к ней. С единственным условием. Я созову совет, на котором, как раз будет префект-чародей, и несколько высших рыцарей Улеменера. Вместе с твоей магичкой, мы обсудим вашу проблему. Идет?
      - Ээээ… - замялся Ольм.
      - Что ещё Ольм? Я обещаю не вести её на эшафот. Я обещаю, тебе и ей, ведение диалога. И ты продолжаешь сомневаться?
      - Она слишком молчалива, и боюсь, что она зла на меня. У неё есть основания полагать, что я стал виновником её заточения.
      - Мммм… - король отошел к окну, выглянув на королевскую аллею, окруженную плотной стеной колонн. В тенях, слоноподобных изваяний, сидели дахгарцы: веселились, играли, пели песни. С высокой башни, их жизнь, казалась беззаботной и размеренной. - Ты должен её разговорить, Ольм. Ты хотел, помочь ей решить её задачу? - Король обернулся в полоборота. - Вот и помоги.

* * *

      За стенами темницы, она слышала голоса. Живым невдомек, что шепот всё равно просачивается сквозь плотную каменную кладку. Она знала, что в городе поднялся кипишь, из-за прибывшего лича. И город желает её смерти, опасаясь за свои жизни.
      «Что ж. Перед своей второй смертью, нужно будет побольше утянуть с собой живых», - мысленно пообещала себе Татда.
      Невольно она содрогнулась от мысли, что возможно сейчас по ту сторону стен, ходит, бегает, играет, или наоборот лежит при смерти, доживая свои последние часы, её племянница. Где там за стеной, возможно кому-то она является двоюродной, или троюродной прапрапрапрапрапрапрабабушкой. Только толку от этого родства не было. Татда будучи загнаной в угол, убьет любого. Так же как, возможный племянник, осаждая темницу, требует прямо в эти минуты, прямо сейчас, убить проклятую покойницу.
      «У каждого своя правда», - вновь осматривая стены, проговорила мысленно Татда.
      Ведя рукой, по неровным стенам, и выхватывая шероховатости, она пыталась нащупать брешь. Какой-нибудь слабый участок, где-нибудь в стыках меж камней и железных решеток. Но темницу выполнил, очень искусный мастер. Тщательно и похоже с особым удовольствием утяжеляя и укрепляя внутренние стены казенного дома.
      Голоса стражников за стеной становились отчетливее. Шаги, спешно и целенаправленно приближались. Тяжелая дверь отворилась, впуская в темницу столп яркого света и потока свежего воздуха, которого Татда не смогла бы почувствовать всё равно. Ветер оплетая костлявую фигуру лича, колыхнул полы темного балахона. На Татду смотрели пять разъяренных стражников. Их мотивы были лаконичны и весьма открыты:
      - Взять эту гниль! - рявкнул один из стражников.
      Ослабленная колдовством Татда, слишком медленно услышала, как в руках двух воинов, возникли тяжи. Стегнула нагайка, оплетая шейные позвонки и колени. Её резко дернули. Оплетённая путами она рухнула вперед. Лич безмолвно зарычала. Упершись руками в пол, она попыталась подняться. Но тут же её снова отбросили в сторону, хорошо поставленным ударом ноги. Татда откатилась к стене. Попыталась воссоздать заклинание, ледяного вихря. Но тщетно, её силы заблокированы, а посох так далеко, что она не чувствует его ауры. Невольно ей вспомнился Ольм, обещавший ей помочь в поисках значения руны. Он предал её. Татда опустила голову:
      «Да какое мне дело, до Ольма? До руны? До Иримии? Умру и никчемное существование оборвется. Прекращая с собой все те не нужные телодвижения, которые я зачем-то совершаю все мои долгие столетия», - подумала Татда.
      На неё посыпались удары. Пять стражников зажав Татду в углу темницы, беспощадно били её ногами, руками, плетью. Она не чувствовала боли, она же мертва. Но каждый удар отдаваясь вибрацией в теле, каждая надломленная кость, и чуть большее давление в иссушенных суставах, словно выпивали её связь с миром мертвецов. Она сможет выдержать много ударов, слишком много, для молодой чародейки, и ещё больше в теле лича. Тяжи, что держали её шею, вновь напружинились, её волохом вытянули в центр темницы, бросив на колени. Держа её шею, ноги и руки, один стражник присел перед личем на корточки:
      - Прискорбно, что ты не чувствуешь, боли, падаль! - выругался он, всматриваясь в её глазницы. - Мы хотели бы слышать, как ты плачешь, умоляешь нас пощадить тебя. Я бы хотел видеть тебя истекающим кровью. Ты достоин смерти, как паршивая собака. Ты должен мучиться, за все те лишенные жизни наших друзей и детей. Но твоя проклятая душа не может мучиться.
      - Разорвать, и отдать на съедение псам, но прежде унизить, нежить, - прошипел стражник державший тяжи на её шее. Он резко дернул лича на себе, её голова качнулась. Не удержав равновесия она повалилась на бок. Но Татду быстро посадили в исходное положение.
      - Еще есть идеи? - рыча проговорил воин сидячий перед ней.
      - Нассать и обмазать дерьмом, - пнув её в поясницу проговорил другой стражник.
      Стражники заржали, не забывая отвешивать звонкие тумаки по костлявому телу Татды. Стражник ухмыльнувшись кивнул, и выпрямившись принялся развязывать шнуровку брюк. Татда опустила взгляд на пол. Где-то в глубине тюремных коридоров она услышала легкую, но спешную поступь. Шаги остановились не доходя несколько шагов до её темницы. Сквозняк принес знакомые ощущения. Татда прислушиваясь. В темницу ворвались всполохи ветра. Стражник, что