Ничего случайного Глава 31

       Так она целый день просидела на кухне. Сема больше не заходил к ней.
      К вечеру Дашке стало совсем нехорошо, сильно мутило, голова кружилась так сильно, что она боялась встать. Свернувшись калачиком, она расположилась на кухонном диванчике и незаметно для себя уснула.
     Проснулась, когда на кухне зажгли свет. В дверях стояла заплаканная Варвара, Борис и Сема.
     -   Дашенька, мы все знаем. Послушай, нас девочка, мы не хотим тебе зла. -  На этих словах Сема и Борис вышли.  - Дашенька, надо что-то делать пока не поздно, поверь мне. Растить детей неблагодарное занятие. Ты им любовь свою всю до донышка, а они тебе слово доброе не скажут в ответ. Вот Дора прожила хорошую счастливую жизнь, а я …Она заплакала, всю жизнь у плиты, в жару в холод, никому не нужная. Вот только тебе осталась нужна да Берте. А Берта как переживает. -   Варвара опять заплакала. - Дашенька, у тебя еще неделя, давай все сделаем здесь, ты успеешь. Финансово, я помогу. И на работу придешь, никто ничего не узнает. Я договорюсь. Там тебе никто не поможет. Берта сдала совсем, а ты еще рожать надумаешь. Да от кого? От какого-то мальчишки, без образования без работы. Жизнь себе сломать хочешь. Одна в коммуналке с ребеночком, а заболеет и присмотреть-то будет не кому.
     Дашка тупо слушала, потом включила телефон, на котором было два сообщения.
     В одном из них писала Маша, где сообщала, что беременна от Саши, в другом Саша писал, что счастлив и будет ее ждать.
     -   Покажи, кто пишет,- попросила заплаканная Варвара.
    Дашка протянула ей телефон. Та, прочитав, еще больше расстроилась.
     -   Я не буду делать ничего, это грех,-   говорила Дашка, грызя ногти.
     -   Грех одной растить в нищете и всю жизнь мучится, и ребенка мучить. А это еще и не ребенок. Вот я у Семы спросила. Он врач и тоже говорит, что это зигота пока. Я этот грех на себя возьму,-   продолжала настаивать Варвара.
     -   Ой, мне как-то нехорошо совсем, -  Дашка поковыляла в сторону туалета, держась за живот.
     Борис с Семеном стояли на улице, и Борис рассказывал, как они ехали с Варварой сюда, что дорога скользкая, фуры носятся, машина хандрит. Варвара прервала их разговор:
     -   Мальчики, миленькие, ну вы то понимаете, что она дура, что это инстинкт.
     Было слышно, как плохо Дашке, даже при закрытых дверях туалета.
     -   Варвара, ей на сохранение ложиться надо,- с неподдельным сочувствием говорил Сема.
     -   Да, Господь с тобой, какое сохранение,-  Варвара заплакала.
     -   Вот почитайте. Пожалуйста, помогите ей. Она же ведь сирота. Жизнь себе ломает. Я заплачу, только помогите. Семочка, ты же врач.
    Семен недовольно посмотрел на Бориса, а тот сразу отвел взгляд в сторону.
     -  У тебя же знакомые есть. Там от него еще одна баба беременная, а ему, еще и 18 нет,-  Варвара вся в слезах протянула им Дашкин телефон.
       Дашка, скрючившись и чуть волоча ноги, держась за живот, бледная как полотно, выползла из туалета. Она снова прилегла на диванчик. Вид у неё был совершенно убитый. Какое-то время все сидели молча. Варвара продолжала тихо плакать. Борис и Сема вышли из комнаты.
     -   Сема, и надо до же было мне подсесть к ним. Чтоб я так жил! -  Борис достал сигареты и закурил. -   И что будем делать?
     -   Иди погуляй с Варварой, своди её на море, отвлеки короче.
    Он решительно вернулся в дом, еще раз посмотрел на скрюченное Дашкино тело. Наклонился и что-то спросил у нее. Дашка в ответ молча кивнула несколько раз головой.  Сема сделал ей укол, на который она почти не отреагировала. Сделав несколько звонков, он отнес еле живую Дашку в машину и уехал.

     Еще в коридоре на каталке Дашка попыталась открыть глаза, но веки были настолько тяжелы, что снова закрылись. Вокруг все кружилось, летали белые птицы, брякали железяки, скрипел у моря фонарь. Она летала над морем птицей и видела, как белые барашки на перегонки спешат к берегу, а она все летает и летает, потом она упала и ударилась лицом о воду, один раз второй, третий.
    -  Девушка, девушка,-  кто-то бил ее по щекам, щелкал перед ее глазами пальцами.
   Она приоткрыла глаза. Мелькнуло лицо Семы в белой шапочке, и все снова поплыло куда-то далеко-далеко. Ей казалось, что она бежит вдоль берега, бушует море, а она кричит:
    - Я не знала. Честное слово, не знала.
   Лодка уплывает от берега и начинает тонуть, а потом она бросается в море плывет по-собачьи, сильно работает руками, но стоит на месте. Дашка проснулась от того, что дергала забинтованной ногой. Она приоткрыла глаза и поняла, что лежит на каталке, а к ней спиной стоят два человека в белом и тихо разговаривают:
    -   Ты, не волнуйся, все хорошо, главное вовремя. Все прошло отлично. Сема тебе надо у нас анестезиологом на полставки,-  говорил чей-то голос.
    -   Нет, я уже пробовал, больше не хочу,-  это был голос Семена.
    -   Сема, а чего так решили, вроде у тебя детей нет, да и девушке твоей пора бы,-  бубнил голос. - Не уверен, но может сохранить удалось бы.
    -   Пока не готовы,-  обрезал Сема.
    -   Ну, тогда договорились, с тебя портрет жены, у нее как раз юбилей намечается.
    -   Напишу, обязательно.
    Они пожали друг другу руки. И врач зашагал по коридору обратно в свое отделение.
    Дашка лежала молча, глотая слезы. Она боялась заплакать и разозлить Семена. Слезы текли по ее щекам прямо в уши.
    -   Помолчи, пожалуйста,-  Семен медленно катил каталку по коридору. На встречу им бежала Фарида неся в руках две большие коробки с конфетами.
    -   Ты постой с ней здесь. Я пойду отдам сестричкам,-  тихо и спокойно сказал Сема.
   Фарида с укором смотрела на Дашку. Взгляд был недобрый, презрительный.
    -   Хотела, наверное, женить на себе. Зря он тебя тогда впустил. Запустил змею за пазуху.
     От этих слов у Дашки защемило сердце, ей было жалко не себя, не то что было еще недавно внутри неё, ей было жалко Сему за то, что она доставила ему столько проблем. Ей было стыдно перед ним. Стыдно перед этим человеком, которой взял на себя ее проблему без всякой выгоды для себя, а скорей наоборот. Просто взял и решил ее. Она отвернулась в другую сторону. Через открытое окно слышалось щебетание птиц, доносился плач маленького ребенка и у нее опять защемило сердце. Сема взял каталку и быстро покатил Дашку положив ей на живот пузырь со льдом и коробку ампул с лекарством.
    -   Тебе телефон твой сейчас отдать или потом? Беспокоится человек о тебе, звонит, хотя похоже у самого проблем хватает, а вот у тебя их поменьше стало. Спасибо Варваре и Борису, и остальным добрым людям, - сердито произнес Сема.
    Он подвез каталку почти к машине, Дашка попыталась встать, но каталка была слишком высокая. Семен подхватил ее на руки и засунул на заднее сиденье как полено.
     -   И только посмей упрекнуть кого-то в этом. Только посмей. Только себя, поняла себя. -   он нервно указывал своим пальцем на Дашку. -   Ты меня уже знаешь, а с сопляком твоим я сам разберусь. -  Семен так круто заложил руль, что Дашка чуть не свалилась с заднего сидения.
     Как только машина подъехала, навстречу выбежали Варвара и Боря. Варвара с Фаридой помогли Дашке выйти из машины и повели ее в спальню. Дашка лежала на свежем белье с тремя подушками под головой и холодным пузырем на животе. Периодически к ней заглядывала Фарида бросая испепеляющие взгляды. Было слышно, что все втроем сидят на кухне, Варвара благодарила Семена, обещала рассчитаться и испечь торт «наполеон».
     -   За это не благодарят,-  сухо ответил Семен. -  Было видно, что он сердит и расстроен одновременно. -   Мне поработать надо пару дней,-  добавил он.
     -   Я ее заберу сейчас, -  засуетилась Варвара.
     -   Варвара, ты что, а вдруг где застрянем и так еле доехали,-  возмутился Борис.
     -   Пусть денек полежит здесь, завтра-послезавтра заберешь. Сразу домой не отправляй, подержи у себя мало ли что,-  добавил Семен, обращаясь к Варваре.
     -   Да, надо билет сдавать,-  вздохнула Варвара. -   Мне бы еще Берту живую домой доставить, вся эта нервотрепка совсем подкосила ее, вот сижу и думаю, как она там, что-то трубку не берет.
     -   Варвара, я сейчас с вами поеду, а послезавтра полечу домой,-  Дашка стояла у входа в кухню.
     -   Хорошо, - спокойно ответил Семен,-   Баба с возу-кобыле легче. Я спать,-  он вышел из комнаты.
    Дашка лежала молча и обдумывала как ей быть. Ходить было тяжело, ныл живот.
     -   Ничего я выдержу и завтра уеду, -   размышляла она.
    У нее зазвонил телефон, звонил Саша, и она тихонько сняла трубку.
     -   Да,-  прошептала она.
     -   Ты просто дрянь, грязная женщина, потаскуха, если я потеряю ребенка, я тебя убью, слышишь,-  это был голос Маши.
     Дашка не выдержала, она уткнулась лицом в подушку, чтобы не реветь навзрыд. Она чувствовала себя жертвой несправедливости. Ей казалось, что весь мир ополчился против нее, даже собачка, ненароком забежавшая в спальню увидев ее выбежала вон.
    Дашка выключила звук телефона и решила поспать, завтра ей надо было стоять на ногах, но сон никак не приходил. Ночью пришел Семен с уколом, включил свет:
     -   Давай оголяй задницу, если хочешь завтра уехать.
       Укол был очень болезненный. Когда Семен ушел куда-то исчез ее телефон.
       Утром Семен опять подошел к Дашке, повернул ее на бок и сделал ей укол, вернув телефон на место.
      Только к обеду следующего дня Дашка вылезла из кровати, заспанная, но чувствуя себя значительно лучше. Одевшись в шорты и майку, она пошла на кухню, где на столе стоял завтрак, накрытый полотенцем. Никого не было, лишь на втором этаже было какое-то движение. Она поднялась вверх по лестнице и увидела Сему, стоящего у мольберта, который наносил мазки на холст, периодически поглядывая на фотографию.
     -   Доброе утро, - виновато поздоровалась Дашка.
     -   Добрый день, -  Семен положил кисти на мольберт.
     -   Почему мы здесь, почему не уехали со всеми? -   ехидно спросил он.
     -   Все уехали? -  испугалась Дашка.
     -   Да. Давай садись за стол и пиши заявление на отпуск по семейным обстоятельствам, пока поживешь у Варвары. Я отправлю факсом. Пиши сразу на месяц, мало что там у тебя еще обнаружится. Может глисты, лямблии или еще какие паразиты заведутся,-  он расхохотался. -   Надо ногу посмотреть и антибиотик сделать и температуру померить. Садись на стул, посмотрим. -  Он развязал бинт и опять стал ругаться.
    -   Ну чем ты так распорола, нам гангрены не хватало.
   Это страшно испугало Дашку:
     -   Что так плохо заживает?
     -   Плохо заживает, швы гноятся. Хотел снять, хоть через один, но не буду. -  Он позвал Фариду, чтобы та принесла йод и бинт, но ее в доме не было. Семен взял Дашку на руки и понес вниз. Она держала его за сильную шею и слезы опять навернулись. Она понимала, что он никогда ей не поверит и никогда ее не простит. Она не знала, что сказать и как выразить благодарность за заботу. Она поняла, что Семен, который был с ней в мастерской-  это только обертка, а настоящий он вот здесь. Ей вспомнились слова Алены о том, что он святой человек. Всего несколько дней знакомства, а этот человек так круто повернул ее жизнь.
     -   Пожалуйста прости меня, я действительно не знала, что....
     -   Забудь. Я сейчас тебя забинтую. Ты здесь посиди пока. Если будут звонить сними трубку и просто скажи слушаю и отключи, поняла.
      Долго ждать не пришлось, когда Даша сняла трубку, то услышала голос Алены.
     -   Это ты, курортница? -