Произведение «Как будто... мы все вместе живём.» автора Надежда Шереметева - Свеховская.

– Папа, помоги мне, пожалуйста, разобраться в этом тексте…Тут такое написано…
– Мама целый день находилась дома, обратись к ней, а мне надо немножко передохнуть перед второй работой. Я же должен поддерживать ваш прожиточный уровень, — привычно ёрничал отец, меняя положение на диване. В комнате повисло выразительное безмолвие, хотя аналогичный диалог случался в этом семействе многократно между родоначальником и сыном, но в этот раз, что-то видоизменилось.

Сын, как всегда, не отправился, по выстроенному отцом социальному азимуту, а продолжал сидеть, неподвижно вонзившись в книгу. Было заметно, что он мучительно принимает какое-то решение и серьёзно готовится к поступку, ранее неосуществимому даже для чисто мысленного восприятия, не то, чтобы вот так…
– Папа, а ты что, нас с Алёнкой не хотел? Это мама тебя заставила нас полюбить, да? Мы тебе мешаем что-то другое делать?— спешно, с прерывистым жарким дыханием проговорил мальчик отцу слова, копившиеся в нём уже давно, но лишь только сейчас вылетевшие из взволнованной десятилетней груди.
– Ты, ты… что такое говоришь?! — как ужаленный подпрыгнул отец. – Как это не хотел?! Что означает, заставила?! Да меня разве можно вынудить что-то делать, если не захочу? У тебя такой же нрав, сын. Э-э-э-э-э, брат, благополучно же дожили мы с тобой до таких ужасных разборок. Будь ты взрослый, то я бы сейчас так самого себя окрестил… уши б завинтились в спираль у тебя, но… Да я… да я жить без вас с Алёнкой не могу. Это я мамку твою поставил перед необходимостью сразу второго рожать после тебя, чтобы уж сразу двое. Да я попросту му… — опомнившись, — ну, этот, как его там – закружился, в общем… значит, — абсолютно разволновавшись, не находя подходящих слов, чтобы выразить смятение. Понимаешь, — поднявшись с дивана, окончательно придя в себя, продолжил, — работа так затягивает в круговорот разных обязательств, а у меня их две, что ты вращаешься, забывая о себе самом. Конечно же, я понимаю, что на маме лежит самая важная нагрузка в нашей жизни. Она взращивает вас — моё сокровище, смысл… Совершает это так безмолвно спокойно, и начинаешь привыкать к тому, что так и должно быть, словно совершает что-такое… не требующее ни малейшего напряжения. Чертова привычка, — извини, сын за выражение, но иначе не скажешь.

Я сам вырос без отца. Ты же знаешь, дедушка твой погиб рано, и дал себе клятву сделать своих детей счастливее, чем жилось мне. Всегда не хватало его. Но иной раз так устаёшь, что остаются силы только командировать тебя к маме, хотя сам должен ходить с тобой на каток, гулять с Алёнкой, играть в футбол. И ведь я же этого хочу, но... Мы это делаем, но до обидного редко. Я… я дьявольски виноват, сын, что заставил тебя жить с таким болезненным вопросом в душе.
– Нет, пап, нет. Ты не виноват. Я тебя очень люблю и понимаю. Только ты… ты, всего только… говори со мной. Мне это очень, очень надо… Понимаешь? Разговаривай…Рассказывай все, как сейчас, как будто... мы все вместе живём. Я все пойму. Уже ведь совсем взрослый. Отдыхай, папа.

Отец подошел к сыну, и со всей силы прижал к себе, долго не отпуская. Тело взрослого мужчины вибрировало под душевными беззвучными рыданиями.