Тихо, сразу скончалась упыриха, раз – и носом в снег уткнулось ее тело безжизненное.
Остался старик – кровосос. Его Настена со своей тройкой преследовала. Хитрый упырь и опытный. Дальше всех он в лес залетел, лучше всех спрятался. Однако, у Настиного кота свой талант имелся. Общительный Баюн был до ужаса, харизматичный очень. На него не только кошки «западали», но и зверюшки лесные – белки там, лисы – равнодушными к обаянию кота не оставались. Вот Яга коту наказ дала: со зверьем лесным пообщаться, узнать, не видели ли кого, не слыхали ли чего…? Баюн рад стараться, по душе ему поручение. Бляху серебряную на ошейнике поправил (не зря чистил-старался), приосанился, и с достоинством, не спеша, по звериной тропе пошел, за кустами скрылся.
- Фу-ты, ну-ты, - поддразнил внутренний голос, - Какие мы важные … Поторопиться бы надо, а он еле лапами шевелит. Кошка Полечка согласно мяукнула, глаза бездонные в небо подняла, головой покачала. На что им Олимпиада ответствовала:
- Много вы понимаете, с таким деликатным делом торопиться нельзя, незнакомые мы здешнему зверью, чужие совсем. Сразу секретов не раскроют, да и найти их еще надо. Мы с этой охотой такой переполох подняли – «мама не горюй»! все куда ни есть попрятались, выманить их надо, в доверие войти, на то время нужно.
- Времени у нас как раз нет, светать скоро начнет, ночь уж кончается, - озабоченно проговорила Яга Настя, - Упырь в сон погрузится, с окружающей обстановкой сольется, что хамелеон, умеют кровососы мимикрировать, жизнь их научила. Что ж, ночи следующей ждать для погони –то? Не одобрит Акула промедления нашего, ох, чую – не одобрит… Где Баюн запропастился, пора вернуться, обстановку доложить.
- Что ты нервничаешь, только – только ушел кот, торопиться в этом деле и вправду не след, подождем, время есть еще, - увещала подругу Липа. Сделав свое дело, убив, как положено, своих упырей, они с Матреной к Насте на помощь поспешили, самый непростой, самый зловредный упырь той попался, помочь надо справиться. Испросив разрешения у Акулы, товарок Настиных собой заменили, на поляну их отправили – негоже всем вместе толкаться, упырь еще глубже забьется-схоронится, тут дело решать требовалось не числом, а умением.
Глянь, Баюн назад бежит, морда довольная, знать все получилось у него. Баюн подбежал, быстренько Настене на плечо забрался, стал в ухо ей что-то мурлыкать, да шипеть. Яга согласно головой кивала, поняла, мол, поняла. К подружкам обернулась, перевод речи кошачьей выдала:
- Недалече упырь, на большой елке прячется, наверху, в кроне. На суку сидит, к стволу прижался, ветками густыми еловыми прикрылся, чуть дышит, чтоб себя ничем не выдать. Дайте подумать, как действовать будем. С Акулой надо посоветоваться.
Связались с Акулой по связи экстренной, та вмиг прискакала-прибежала, командование на себя взяла:
- Сейчас все коты сюда подтянутся, на ель их сворой запустим, упыря выкуривать из укрытия будут. Он, знамо, улететь попытается, тут мы его и словим. Метлы разбирайте, с собой захватила я, да сети ловчие приготовьте.
Все ж отличным организатором Акулина была, не зря командиром летучего отряда числилась. Пока Яги метлы разбирали и сети готовили, коты появились – след в след за Баюном бежали походкой неслышной, кошачьей. Яги метлы оседлали и по-тихому в воздух поднялись, к означенной ели полетели, за деревьями прячась. Коты меж деревьями рассредоточились, елку с упырем окружили, застыли на мгновение, на счет раз-два к ели все враз бросились, по стволу ловко да быстро карабкаться начали. Упырь все дали обозревал, погоню высматривая, не сразу котов приметил. А как увидел, на ноги вскочил, по ветке чуть прошел, оттолкнулся, взлетел и от елки удаляться стал, вниз, на землю смотря, новое место для захоронки подыскивая. Яг и проглядел. Не ожидал, видно, что атака на него с двух сторон, сверху и снизу пойдет. Яги из-за деревьев вылетели, сети ловчие вмиг на упыря набросили. Тот в сетях запутался, оземь упал, сети терзать начал, разорвать попытался – сила у упырей огромная, дьявольская, но сети серебряные, против кровососов наговоренные, не разорвать, не освободиться!
Яги на снег приземлились, метлы отбросили, к упырю поверженному кинулись. Схватили его, еще покрепче в сетях запутали - кол и через сеть пройдет. Тут и Акулина подбежала, кол осиновый прямехонько к сердцу упыря приставила, крикнула – Бей, Настена. Та обернулась молот взять, а Баюн его уж в лапах держит, услужливо хозяйке подает, чуть ли не с поклоном: ее добыча, ее право упыря уничтожить. Настя молот покрепче в руки взяла, размахнулась хорошенько – упырь от ужаса тонко визжать стал, как поросенок перед закланием, - да как вдарила по тупому концу лома. Лом в тело упыря, как в масло вошел, насквозь пронзил извращенца поганого. Кровь фонтаном поднялась – хлынула. Тут Акулина с криком – Посторонись, - мечом своим, то ж серебряным, голову упырю начисто срубила, сетей не пожалела. Что сети, другие сплетем. Главное – свет от мерзких упырей избавить!
Переглянулись Яги, ухмыльнулись устало, Акула меч о снег вытерла, в ножны убрала. До рассвета всего ничего осталось, а дел еще много сделать надо. Пока Матрена с Липой тело упыря на поляну вытащили, другие бойцы отряда летучего уж костер разожгли. В нем тела всех трех упырей и сожгли. Быстро сгорели – как кровь чужая из них вытекла, стали упыри что лист сухой, вмиг пламя их в пепел обратило. Вот потому упыри и жаждут крови людской, что своей не имеют, ох, и лютая та жажда, говорят …
Когда рассвет зачинаться начал, Яги всем отрядом, с котами вместе, уже далече от деревни отлетели. За собой все прибрать успели, пепел упырский по ветру над болотом гиблым развеяли. Проснуться жители и не заметят ничего, вот только смерти внезапные средь них прекратятся.
