Окинув взглядом прошлого страницы... Глава 1.

Часть 1.

Глава 1.  Поступление в ВУЗ

  Вечеринка по случаю дня рождения Вячеслава Игнатьевича Катышева подошла к концу. Гости уже разошлись. Остался лишь давний приятель именинника и его коллега, Марк Наумович Карнович, с которым они много лет трудились в центральной заводской лаборатории металлургического завода. Их жёны уединились на кухне, а хозяин квартиры с гостем разместились в креслах, стоявших по обе стороны журнального столика, на который они предварительно поставили чашки с кофе, початую бутылку коньяка, рюмки и блюдечко с лимоном. Дискутировать о политике и спорте, обсуждать новости науки и проблемы на работе не хотелось – обо всём этом уже говорилось  ранее за столом. Перекинуться в шахматишки, как они любили выражаться, тоже не возникло желания. Их состояние было умиротворённо расслабленным.

- Марик, вот сколько я Тебя знаю, - сказал Вячеслав Игнатьевич, - Ты никогда не рассказывал мне о том, как оказался в Московском институте стали и сплавов. Что Тебя потянуло туда? Согласись, для парнишки только окончившего школу, выбор такого института выглядит несколько неожиданным. У Тебя же родители, как я помню, не имели к металлургии никакого отношения.
 
- Да, мой отец был офицером Советской армии. В начале шестидесятых годов, когда я оканчивал школу, он командовал частью военных строителей на полигоне в Казахстане, в районе озера Балхаш. Я тогда никак не мог уразуметь, почему наш почтовый адрес был «Ташкент – 91 ...». Где был тот Ташкент и какое он имел отношение к озеру Балхаш, было не понятно. Ну да бог с ним, у военных кроме этого была масса других тайн, в которые я, по понятным причинам, не был посвящён.

  Я окончил школу с золотой медалью и вместе с мамой приехал в Алма-Ату. Вообще-то, у меня не было каких-то особых предпочтений при выборе института. Правда, в школе я любил заниматься математикой. Мне нравилось решать запутанные уравнения, докапываться до решения  головоломных геометрических задач. Поэтому было решено для начала побывать в местном университете. На мехмате мы узнали, что на следующий день там стартует первая Всеказахстанская математическая олимпиада для выпускников школ. Победителям предоставлялась возможность поступления в главный ВУЗ столицы Казахстана без экзаменов. Это был великолепный шанс, и грех им было не воспользоваться.

- Но как это Тебе удалось сделать? – удивился Катышев, - ведь списки участников, очевидно, давно уже были согласованы и переданы в оргкомитет.

- Сам я, конечно же, не сумел бы прокрутить это дело. Я был тогда тихим спокойным, вполне себе домашним ребёнком. Но надо было знать мою маму. Она смогла разыскать руководителя делегации Карагандинской области, на территории которой находился посёлок и где на самом деле жила наша семья. После недолгих переговоров (о, чудо! Ураганная сила её убеждений и моя золотая медаль сыграли свою роль) я был кооптирован в состав делегации и следующим утром уже трудился в огромной аудитории над решением конкурсных заданий. Они оказались довольно сложными. Мне удалось справиться с тремя из предложенных пяти. В итоге я не попал в число призёров, но был отмечен грамотой ЦК ЛКСМ Казахстана за успехи, достигнутые в ходе Олимпиады. В последний день для участников олимпиады была организована экскурсия по мехмату университета. Я никогда раньше не бывал в подобных заведениях. Ведь всю жизнь провёл в военных городках. А тут меня буквально сразила наповал одна из первых советские ЭВМ «Урал -1». Тебе приходилось иметь с ней дело?

- Сколько я помню, это был огромный ламповый мостодонт, занимавший от 70 до 80 кв. метров с памятью на магнитной ленте и вводом информации с перфорированных карт.

- Совершенно верно. Это сейчас он выглядит каким-то анахронизмом. А тогда он произвёл на меня неизгладимое впечатление. Пока я восхищался достижениями советской кибернетики, моя мама быстро выяснила, что в университете нет военной кафедры, и студентам не предоставляется отсрочка от службы в армии. Этот аргумент оказал отрезвляющее воздействие на мой воспалённый мозг. Уйти на 2 года в армию после первого или второго курса было крайне нежелательно.

- Это понятно. Просто удивительно, как в нашей стране бездумно относились к студентам, - заметил Катышев. – Ведь, насколько я помню, во всём мире в странах со всеобщей воинской обязанностью студентам предоставлялась отсрочка от службы на время учёбы, а в СССР в то время студентам ВУЗов, где не было военной кафедры, такая отсрочка не полагалась. Тогда многие парни после муштры, нарядов, и вдалбливания уставов были не в состоянии продолжить учёбу. И сколько талантов было загублено той системой – не передать. Впрочем, систему не волновал рост количества молодых учёных. Ей важно было, чтобы поток пушечного мяса не иссякал, и желательно, чтобы это мясо было высшей категории качества.

- Вот поэтому-то несмотря на предложенные льготы, я не стал поступать в университет и с большим разочарованием покинул его стены.

  Следующим ВУЗом, куда мы пошли, был Политехнический институт. В приёмной комиссии мы узнали, что Московский институт стали и сплавов (МИСиС) впервые в порядке эксперимента выделил 5 мест для молодых казахстанцев, желающих получить образование на физико-химическом факультете этого института. Обучение было целевым, то есть после окончания ВУЗа пятеро счастливчиков, получившие его дипломы должны были вернуться в Казахстан для работы на его предприятиях. Вступительные экзамены было поручено провести Казахскому Политеху. В МИСиСе учился сын маминой дальней родственницы Александр. Созвонившись с ним, я узнал, что физ-хим входил в негласную пятёрку наиболее трудных факультетов среди вузов Москвы. Там были три группы, готовившие  металлофизиков. Это мне очень понравилось. А кроме того туда брали на учёбу еврейских ребят, непринятых в московские физ-тех, университет и МИФИ в связи с «ущербным» пятым пунктом в паспорте. Ты наверно, не знаешь, что это обстоятельство помешало многим  евреям продолжить учёбу в этих престижных ВУЗах.

- Честно говоря, я с этой проблемой тогда не сталкивался, - ответил Вячеслав Игнатьевич.

- Это была негласная и, видимо, поощряемая сверху политика антисемитизма. Ректор МИСиС В.И. Явойский в то время, как мог, старался нивелировать влияние этого «недостатка» в анкетных данных абитуриентов, а сменивший его через два года П.И. Полухин вскоре после вступления в должность произнёс «коронную» фразу: «Мы должны готовить национальные кадры». После этого «еврейская волна» в стенах МИСиСа быстренько сошла на нет.

  Ещё одной приятной новостью оказалось то, что в этом ВУЗе была военная кафедра. После разговора с мамой я решил подать документы в этот ВУЗ. Не могу сказать, что сдача вступительных экзаменов было лёгким делом. Мне предстояло принять участие в конкурсе, где на каждое место претендовало 25 соискателей. Наличие золотой медали в расчёт не принималось, и медалисты сдавали все 5 экзаменов наряду с другими абитуриентами.

- Ого, неслабый конкурс! Тебе пришлось крепко потрудиться.

- Да, уж, поверь мне, это было серьёзное испытание. И выдержать его предстояло в тяжёлых условиях. Дело в том, что в то время в городе стояла одуряющая жара. Современных кондиционеров тогда не было и в помине. Так что работать головой в душных аудиториях во время экзаменов было нелегко.

  Кстати, Ты наверно, не знаешь, что эта жара послужила причиной страшного природного катаклизма, именуемого «селевой поток» или просто «сель», случившегося в Алма-Ате как раз в то время, когда я там находился. В горах Заилийского Алатау началось таяние ледников и снега. Талая вода скапливалась в горных озёрах. Наконец, одно из них переполнилось и вечером 15 июля огромная масса воды хлынула с гор на город. По дороге этот поток сметал всё, что попадалось на его пути, вбирая в себя тонны грязи, камни и даже большие валуны. Этот поток не затронул центральную часть города, но многие дома, расположенные на улицах в окраинных районах были уничтожены. Перестало существовать и изумительное по красоте озеро Иссык, расположенное в горах, излюбленное место отдыха алма-атинцев и туристов. Вода из озера была унесена потоком, а на его месте осталась лишь скопище горных обломков, облепленных грязью.

- Ужас какой!

- Весь город переживал случившуюся трагедию.  Я побывал у этого озера буквально за 6 дней до неё, и в моей голове никак не укладывалось то, что этой горной жемчужины больше не существует.  Мозги терзала мысль, что это страшное событие могло случиться чуть раньше, когда я любовался красотой того озера и я вполне мог погибнуть, как погибли люди, находившиеся в тот момент в его окрестностях. Понятно, что и сама трагедия и эти мысли действовали на меня удручающе.

    Ко всему прочему у меня распухла десна, возникло нагноение и мне в срочном порядке сделали операцию, в ходе которой удалили коренной зуб и прочистили десну. Произошло это накануне письменного экзамена по математике. Так что натерпелся я немало в то лето, но экзамены, тем не менее, сдал успешно, набрав 24 балла из 25 возможных. Это позволило занять последнее пятое вакантное место. Впереди меня шли сплошь  дети больших местных руководителей и уже потом, когда всё было окончено, я никак не мог понять, как мне удалось вклиниться в плотную группу, состоявшую сплошь из местных «мажоров», и оставить часть из них «за бортом».

- Давай за это пропустим по рюмочке коньячка, - предложил Вячеслав Игнатьевич, что и было с удовольствием сделано. – Кстати, а Ты знаешь, откуда пошла мода закусывать коньяк лимоном? - спросил он посасывая лимонную корочку.

- Нет, как-то это прошло мимо меня.

- Легенда гласит, что этот обычай пошёл от царя Николая ll. Правда, гурманы говорят, что эта закуска напрочь убивает аромат коньяка. А мы в студенческие годы подкорректировали царский рецепт и посыпали тонкий ломтик лимона сахаром, а сверху тонким слоем растворимый кофе или измельчённый горький шоколад. Этот «бутерброт» мы клали в рот, надкусывали его пару раз и перемещали языком за щёку. После этого медленно пили коньяк, а затем дожёвывали «лимонный сэндвич». Эту закуску мы так и называли «николашка». Правда, применяли её только когда были при деньгах, а когда их не было, то в качестве закуски шло обычное яблоко. Тоже, кстати, неплохой вариант. Я слышал, что французы его одобряют, а уж они-то понимают в этом деле толк.

- Но это так, к слову, – продолжил Вячеслав Игнатьевич. А как Ты попал на этот завод? Как все по распределению?

- Нет, Слава, это уже другая история.

- Ну, так расскажи её. Должен же я знать, кому или чему я обязан встрече тут с Тобой.

- Тогда слушай...