Разговор зашёл о Нобелевской премии.
- А я рад, что Российская литература уже десятки лет не удостаивается Нобелевской премии, - сказал начальник пруда Самохин Виктор Кузьмич.
- Почему? – собеседники, рыболовы-любители, уставились на Кузьмича. – Разве у нас нет хороших писателей? Чему тут радоваться?
- Нет лауреатов, значит, нет диссидентов. Вот чему радуюсь. Прикиньте: Бунин, Пастернак, Солженицын, Бродский.
- Интересно, Кузьмич, а кто будет наш следующий Российский лауреат?
- Тут и спрашивать нечего: я, конечно…
Собеседники расхохотались. Уж Кузьмич загнёт, так загнёт. Знатный балагур! Но он и известный сельский эрудит, философ и мыслитель. Пожалуй, единственный такой из всего Тамалинского района. Ещё бы! У Кузьмича одного из первых в районе появился компьютер в доме, а вскоре и Интернет. Кузьмич собрал всю серию ЖЗЛ, а также - сто романов писателей-нобелитатов. Много чего и другого интересного имеется в его библиотеке…
А работает Кузьмич действительно начальником пруда. Так сам назвал свой пост пенсионер Самохин. Бывают же начальники портов, начальники электростанций, был в одном известном кинофильме аж начальник Чукотки. А Кузьмич назвался начальником пруда АОО «Волжские просторы». На общественных началах, конечно. Каждый рыболов-любитель был у него в помощниках, да и каждый житель Липовки. На водоёме у Кузьмича початок камыша без надобности не выломаешь. Порядок полный! Цапли живут. Белые лебеди поселились. А уж рыбы в пруду – немерено!
- За пруд, что ли, Кузьмич, «Нобелевку» ожидаешь? – подковырнул Самохина Лёша Домашин.
- За пруды не награждают, за литературу получу.
Да как же земляки забыли о писательстве Самохина?! Кузьмич неплохие рассказы пишет, в районной газете печатается, писателем себя мнит.
- Рассказ я новый сочинил, - продолжал Виктор Кузьмич. – Про самого Альфреда Нобеля рассказ. Авось комитетчики Премии заметят меня. Такого про учёного ещё никто не писал.
- Интересно!
- Расскажи, Кузьмич.
- Рассказы свои я не мастер рассказывать. Их читать надо.
- Ну, а всё же?
- Я Нобелевскую Премию со святыми мощами сравнил. Ты, Лёша, слышал что-нибудь про мощи святых людей? – обратился начальник пруда к своему лучшему помощнику и постоянному оппоненту Домашину.
- В общих чертах только.
- Вот и я в общих чертах изобразил. Одни мощи исцеляют людей от болезней, другие – помогают в ратных делах, третьи - вдохновляют человека на творческий титанический труд… С чем обратишься к святым мощам, что вобьёшь себе в голову, то и получишь… А Нобель не внушением помогает, а поощряет и вдохновляет Премией. Учёные медики, физики, химики, политики и литераторы всего мира подтягиваются перед Нобилем. Мощи, так уж мощи! Человек, ушедший из бытия, продолжает участвовать в жизни людей, в их успехе и процветании. Да и себе бессмертие надёжное Альфред обеспечил. Представь, Лёха, у учёного триста пятьдесят пять патентов на разные изобретения и открытия; именем его назван новый химический элемент и огромный кратер на Луне, но знает его человечество больше по Премии. Всё, что имел Нобель, оставил людям. Разве не святые мощи – память об этом человеке?!
- Ну, ты даёшь, Кузьмич! – воскликнул кто-то из слушателей.
- Можно поспорить с тобой, Виктор Кузьмич, но мысль интересная, - заговорили другие.
- «Нобелевку» получишь, куда деньги денешь? – нашлись и шутники.
- Деньги? – помедлил Самохин. – Вон там, за прудом Липовский фруктовый сад заложим. Пасеку заведём. А на этом отлогом берегу бахчу разобьём с арбузами, дынями, помидорами и санаторий для людей построим.
- Замечательно, Кузьмич! – воскликнул Лёха Домашин. – Только премию ты никогда не получишь, – возразил он. – В рассказе ты хвалишь хвалёное, а для Премии по литературе в России, надо ругать всё Российское. И лодыри мы, и пьяницы… Зимуем с медведями в берлогах…Последние лапти поизнашивали, уже щи нечем хлебать…
- Ты меня, Лёха, к диссидентам склоняешь?! – резко оборвал Домашина Кузьмич. – Да я сам одной лопатой сад посажу, а с диссидентами рядом… не сяду…
- Почему одной лопатой, Кузьмич? – разом заговорили другие рыболовы. – А мы на что?
День угасал над Липовским прудом. А мечты вслух разгорались.
- И назовём мы санаторий «Лебединым раем».
- Ну, рай тут совсем ни к чему…
- «Приволжские дали»…
Вплоть до темноты шли оживлённые разговоры о жизни и счастье. То ли это потому, что вечер был таким тёплым и беспричинно радостным. То ли потому, что на Липовцев уже благотворно воздействовали мощи самого Нобеля?
Октябрь 2017
