Воображение

Если ты никогда не бывал на Иссык-Куле, то это не столь важно. Легко можно представить себя стоящего на берегу озера. На неба ни облачка. Лёгкие волны лижут  песок, а далее, аквамариновая гладь, по которой прыгают солнечные зайчики.  Довершают картину горы с белоснежными вершинами.  Тишину нарушают лишь крики  белокрылых чаек. Их много. Они пролетают  низко, едва не задевая тебя  крылами и вновь взмывают ввысь.  Все прибрежные населённые пункты, как и село Сары-Ой, расположены в пятистах метрах от берега, но местное население редко нарушает уединение туриста, разве, что мальчишки, торгующие рыбой или вареной кукурузой, предложат свой товар, да и побегут дальше, загребая босыми ногами песок. О ночлеге можно не беспокоиться. Приют найдёшь  в любом доме. Тебя радушно примет хозяин дома, за хлебосольным достарханом, уставленным национальными изысками, расскажет, куда можно пойти погулять, что купить и у кого,  и, конечно же,  о местных достопримечательностях. Особое внимание заострит на балбалах – каменных бабах, которые странным образом появляются и исчезают на полях.  Конечно, питание и жильё не бесплатно. Но  история балбалов не оставляет тебя равнодушным  и ты остаешься, ещё на пару дней,  чтобы посмотреть эти таинственные балбалы.
Утром, после завтрака, ты бежишь к озеру. Вода чиста и прозрачна, видно песчаное дно, где стойкою плавают мальки чебачков.   Пробуешь носком ноги воду,  она, как парное молоко.  Вдоволь поплавав,  идёшь смотреть каменных истуканов.  Сразу же за околицей начитаются поля, где над волнами пшеницы выступают там и тут балбалы. Их около десятка, но взор привлекает юная художница, которая сидит на огромном валуне. Рядом с ним тайганчик. Любопытство берёт вверх, и ты подходишь к ней. Тайганчик незлобно тявкает, скорее предупреждая хозяйку о незнакомце. Девушка поворачивается, и на тебя смотрят огромные, чуть раскосые глаза. В них ты замечаешь скрытую  боль. Девушка  бледна и дрожит.
– Вам плохо? Могу я чем-нибудь помочь?
– Нет, со мной всё в порядке.  Просто устала, – ответит она. –  Мне пора домой.  Девушка складывает рисунки ,и ты успеваешь заметить  утренний пейзаж. Косые лучи солнца освещают кусок поля с каменной бабой, село и вдали лучи ровными линиями, падают на водную гладь озера. На всех рисунках один и тот же пейзаж,  но что-то неуловимое рознит их, но что?  
– Очень, красиво, – говоришь ты. – Можно, я провожу Вас? Девушка кивает  головой.  Как оказалось, она живёт совсем рядом.
– Спасибо. Я уже дома. Хлопает калитка и Айгуль, так зовут девушку,  исчезает за высоким кустом сирени.
На следующее утро, обуянный любопытством ты уже бежишь за околицу. Айгуль, сидит на своём обычном месте с неразлучным тайганчиком.  Новый пейзаж почти закончен, но на этот раз тёмное облако закрывает озеро.
Ты глядишь на небо, оно чистое, без единого облачка.
– Откуда облако, его же нет?
– Было. – Просто вы проспали. Улыбка озаряет её  лицо, и оно кажется тебе ангельски красивым.
– Почему вы рисуете одно и тоже? –  спрашиваешь  ты. Этот  вопрос  мучил  тебя всю ночь.
– Они разные. Каждый день приносит что-то новое.  Краски дня постоянно меняются, только не многие это замечают. Я вижу, потому, что скоро умру. Мне об этом балбалы сказали.
– Разве могут говорить камни?
– Балбалы – это духи наших предков.  Они приходят и уходят. Например, видите, ту  каменную бабу, – она указала на ближайший балбал. – Его ещё неделю назад не было.  Зато другие, что вдали – пропали.
Ты припоминаешь, что камни имеют свойство передвигаться, но чтобы так явно – это что-то из области мистики, в которую ты не веришь.
– А рисунки причём?
–  Духи мне сказали, что если я нарисую тысячу рисунков, то буду жить. У меня слабое сердце и с каждым днём мне становится хуже.
– Сколько вы успели нарисовать?
– 996. Осталось совсем немного, но у меня мало сил, ходить сюда. Вчера умер щенок. Он очень любил меня. Она не скрывает слёз. – Теперь  видно мой черёд.
Тебе жаль тайганчика, хороший был щенок, весёлый, добрый. Тебе грустно.
– Можно я буду с вами, скрывая за словами  тревогу, – говоришь ты.  
Ответ ты не слышишь. Но теперь каждое утро бежишь к камню.  Айгуль осталось нарисовать два рисунка. Но в этот день девушка не пришла. Ты бежишь к ней. Заплаканная мама Айгуль,  подводит  тебя к кровати.  Бледная, худая девушка  смотрит  на тебя глазами полными слёз и печали.
– Я не хочу умирать, – шепчет она.
– Вы будете жить, – говоришь ты, стараясь проглотить  горький ком.  Затем бежишь к себе и лихорадочно, на память, начинаешь рисовать морской пейзаж, один, потом второй. А утром, едва забрезжит рассвет, возвращаешься  назад и прикладываешь рисунок к стеклу.   Девушка не спит. Её голова повёрнута к окну. Она  видит рисунок и слабо улыбается. На следующий день, всё повторяется.
Что же будет дальше, ты никогда не узнаешь, потому что тебя нет, и не было.