Что же мы за люди...

- Здравствуй, Иван Федорович! Федорыч? Эй, ты уснул, что ли?
- А. Славик. Здравствуй.
- Дядя Ваня, ты чего? Заболел? Ну-ка рассказывай, что случилось?
- Да нет, Слав. Все хорошо…
- Ну «колись». Вижу, что что-то не так. Моя помощь нужна?
- Человека я, понимаешь, погубил…
- Ха. Как погубил? Мотыжкой, что ли затяпал, или из валенка застрелил?
- Вот ты, Славка, здоровый, понимаешь, а бестолковый. Все тебе смешочки. Мне вот не до смеха, понимаешь. Я же тебе серьезно говорю, погубил…
- Ну, прости Федорович. Я думал ты шутишь.
-Шутишь… Какие уж тут шутки.
Ты вот знаешь, где утром машина с молоком останавливается? Ну там вон, на углу с Леоновой… А там же лужа всегда, не пересыхает. Сверху течет, понимаешь, от завода. Так вот. Асфальт там просел, вода и стоит всегда. А мы утром, все старики, молоко ждем там. И вот повадилась одна гадюка, понимаешь, из соседнего двора, каждое утро, мимо нас и по этой луже… И специально прижимается, чтобы посильнее нас обрызгать. Ну возьми чуть левее, нет, он нарочно… Да на скорости, понимаешь! Марь Васильевна не успела бидончик закрыть крышкой, он как жахнет нас грязюкой, у неё полон бидон этой жижи вперемешку с молоком. Вот что делает гад.
- И как же ты его погубил?
- Ох, не спрашивай. Вот какая злость во мне разыгралась под старость лет, понимаешь. Я вечером проехал до гаража. А у меня там лежала наковальня кузнечная. Сто лет лежит. Я её взгромоздил на свой велосипед. Довез, по сумеркам, до этой лужи, и сбросил в неё, понимаешь. Ну, думаю, вот тебе, гадина. И, ведь, не подумал, старый хрен, что невинные люди могут пострадать. Ну, все обошлось, слава богу. Три дня его не было. А сегодня, мы стоим с Петровичем, из второго подъезда, разговариваем. Тут эта подлюка из двора выворачивает, и на скорости в лужу… Как там хрястнет все… Слава! Искры, грохот… У него колеса передние с задними встретились, понимаешь.
- Ну а водитель-то живой?
- Живой. Какая ему псина сделается, понимаешь. Выскочил. Глазища вылупил свои… А бабы наши, как набросятся на него… Умора!
- Ну, а ты переживаешь и расстраиваешься. Все же нормально.
- Эх, Слав, да не нормально…
 Что же мы за люди такие стали? Нам бы обидеть, да отомстить… Не правильно как-то…