Глава 3. На службе у некромага. Часть 2.
Энгел, закончив с уборкой, радостно подошёл к учителю, читавшему какой-то древний фолиант. Галактион на миг поднял на него глаза и сказал:
— Чего улыбаешься? Твоя работа ещё не закончена, — улыбка сползла с лица мальчика, он разочаровано вздохнул.
— Но вы обещали покормить меня, — проговорил он обиженно.
— После того, как ты закончишь работу, — маг кивнул на гору посуды на кухне. Энгел, надувшись, исподлобья взглянул на мага.
— Я не буду её мыть, — буркнул он и тут же попятился, поймав на себе недобрый взгляд учителя.
— Перечить ещё будешь? — спросил некромаг голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
— Я не буду мыть посуду, пока не поем, я устал, — не отступал мальчик. Галактион легко согласился:
— Хорошо. Тогда готовь завтрак в грязной посуде. Выбор твой, — Энгел поморщился, посмотрев на гору посуды и сдавшись, покорно взял её и понёс на близлежащую речушку, протекавшую за домом некромага. Галактион шёл рядом с ним, помогая донести остальную посуду. Вода в реке была ледяной, и Энгел передёрнул плечами. Он поднялся на помост и с завистью посмотрел на игравших неподалёку ребят. Пока мама была рядом с ним, он не мыл посуду, а лишь бегал и гонял голубей, пока она занималась делом. Тяжело вздохнув, мальчик принялся мыть посуду, с трудом доставая до воды. Руки быстро замёрзли и начали ныть. Учитель стоял рядом, наблюдая за мальчишкой.
— Эй, Галактион, и не стыдно тебе загружать мальца работой, он же ещё ребенок! — крикнул ему кто-то из юных магов, проходящих мимо.
— Хочешь занять его место? — громко спросил Галактион. Парень подумал с минуту и поспешил ретироваться от греха подальше — кто их знает, этих некромагов.
— У меня болят руки, — прохныкал Энгел.
— Мой давай, это всего лишь боль — одна из спутниц нашей жизни. Привыкай, — ответил безразлично Галактион.
— Не буду я больше мыть, я рук уже не чувствую! — возмутился мальчишка, бросив посуда на землю. Маг нахмурился и двинулся к Энгелу, капризы мальчика его достали, сейчас он больше всего хотел просто утопить его в реке.
— Хорошо, тогда отправляйся к рыбкам, — сказал Галактион, взяв мальца за шкирку. — Выплывай сам и отправляйся на все четыре стороны, пусть другие с тобой нянчатся. Ленивых здесь не любят, — мальчик задёргал руками и ногами, отрицательно мотая головой и со страхом смотря в воду.
— Не надо, я больше не буду!.. — проскулил он. Галактион ещё несколько мгновений подержал его над водой, грозя вышвырнуть в воду, а потом вернул на землю, взглядом показав на оставшуюся посуду. Дальше мальчик безропотно делала свою работу. Слёзы стекали по его щекам, но он сжимал зубы и продолжал мыть. Когда с посудой было покончено, Галактион с мальчиком вернулись домой, и некромаг заставил его готовить завтрак, давая команды и внимательно следя за действиями Энгела. Вскоре они уже ели, каша хоть и получилась слишком солёной, но есть было можно. Маг пытался придумать чем ещё загрузить мальчишку, пока он будет заниматься зомби. А Энгел сверлил его ненавидящим взглядом, мысленно подумывая о побеге из дома.
— Пока я буду заниматься работой, ты сходишь на рынок и купишь фруктов, соли, хлеба и пряностей, — глаза Энгела загорелись, пряности он ни разу не пробовал, так же, как и фрукты.
— Запоминай, что нам надо. Апельсины, яблоки, — Энгел внимательно слушал. А Галактион, задумавшись на миг, продолжил, — персики, всего по килограмму. Купишь гвоздику, перец, корицу. Всё запомнил? — Энгел кивнул.
— Повтори, — он послушно повторил, и маг дал ему денег.
— А где рынок? — спросил мальчик.
— Спросишь у прохожих, — холодно ответил Галактион.
Мальчик, взяв корзинку для еды, весело побежал на улицу. Наконец-то долгожданная свобода! Небо было чистым, в отличии от вчерашнего дня, день встретил весело бегущего по лужам Энгела яркими солнечными лучами.
Вдруг к мальчику, откуда ни возьмись, подошла женщина и спросила его:
— Ты куда идешь? — мальчик шарахнулся от неё, чётко ощущая прикосновение к душе чего-то тошнотворно липкого и, обогнув женщину, в страхе бросился к лесу, через который у него в любом случае лежал путь.
— Ну куда же ты пошёл? — пропела она сладко, словно пава плывя к нему. Он остановился и встал в боевую стойку, как это делали большие ребята, часто это помогало, но не сейчас. Девушка засмеялась и присела на корточки.
— Не бойся меня, глупышка, — сказала она ласково. Только взгляд её был странным. Её чёрные глаза были бездонны.
— Отойдите… — еле проговорил мальчик дрожащим голосом. Она, покачав головой, взяла его маленькую ручку и, поцеловав холодными губами, сказала:
— Я давно тебя ждала в нашем мире, — Энгел ощутил, как холод прошёл по руке, вымораживая всё тепло. Он смотрел в её глаза, которые словно качали его на морских волнах и манили вдаль. Энгел почувствовал, как холод достиг груди и вскрикнул от боли, словно прожёгшей его сердце. Последнее испугано замерло и спустя несколько мгновений снова ускорило свой бег. Он замерзал в тёплом лесу, держа за руку странную женщину с копной пепельных волос. Новый поцелуй в лоб заставил его вздрогнуть, и он поспешно встал.
— Давай я провожу тебя до рынка, — предложила она всё тем же тёплым голосом. Он, сглотнув, кивнул. Вскоре холод перестал его жечь, позволяя свободно идти по резко затихшему лесу. Он смотрел на плавные движения спутницы, замечая, что где она проходила деревья резко скидывали крону, трава съёживалась и желтела, словно спеша отползти от неё. Мимо пролетавшая птица камнем упала на землю. Хоть тело мальчика уже согрелось, но в сердце что-то кололо и её холодные руки его озадачивали. Они вышли из леса, и девушка махнула ему в сторону рынка.
Все люди вдруг стали разбегаться в панике:
— Мара пришла!..
— Мара пришла, смерть пришла!..
Когда Энгел обернулся, её уже не было и только в воздухе показалась ему холодная улыбка, глубоко запавшая в душу. Он помнил каждую черту её лица. Посмотрев на свои руки, он увидел странные узоры, сетью обхватывающие их. Они извивались, словно живые. Хотелось кричать, но крик застрял в горле и его накрыл первобытный ужас. Энгел, не разбирая дороги, рванул в лес подальше от мороков, всё ещё не понимая, что с ним происходит. Он бежал, продираясь сквозь кустарники, на протоптанную тропинку и остановился, когда понял, что оказался на болотах. Ходили страшные слухи о жутких тварях, водящихся здесь, и к болотам запрещали приближаться. Он растерянно озирался, а затем вновь посмотрел на свои руки, они мерцали и по ним словно лавой разливались замысловатые узоры. В них он различал черепа, кости, местами сгнивший лес. Жуткое зрелище. Мальчик сел на землю и заплакал, понимая, что заблудился. Ни одного звука до него не доносилось, словно всё вокруг умерло.
Но вскоре со всех сторон начал нарастать шёпот:
— Ещё рано, Мара, — прошипели откуда-то со стороны.
— Он сам виноват, — ответил знакомый голос.
— Он ребёнок и он любопытен, — попытался кто-то его защитить. Энгел застыл, не шевелясь, прислушиваясь к тому, о чём говорили невидимые для него обладатели голосов.
— Он должен преодолеть свои страхи, — сказал женский голос.
— Мара, оставь его, он не выживет сейчас, он не готов, — продолжили заступаться за него.
— Тогда нет ему дороги в некромагию, — отрубила она.
— Он не обладает даже основами знаний, — возмутился первый голос. А шум всё нарастал и вокруг появились смутные тени. Энгел сжал руки, в панике озираясь, но кругом были только лес и болото, благоухающее гнилью.
— Мы прис-с-ступаем, — прошипел новый голос.
— Хорошо, — ответила Мара.
— Я буду ему помогать, ты несправедливо сурова к нему, — сказал голос, защищавший его.
— Ты хочешь его погубить? — спросила недовольно Мара. Энгел вертел головой, пытаясь увидеть собеседников, но тщетно.
— Он так и так умрёт, если его оставить одного, — раздался истеричный смех.
— Он должен привыкать к одиночеству. Его никто не заставлял смотреть на узоры в первое мгновение, — потом резко наступила тишина. Если захотеть, то можно было услышать, как падает лист с дерева. Сердце сжалось. Мальчик увидел, как на него стали надвигаться тени. Они тянулись к нему, словно дым и струились по небу, сжимая кольцо. Энгел замер, всё детское словно в одно мгновение покинуло его. Сначала его накрыло леденящим страхом, а потом он почувствовал жгучую пустоту и захотел скулить как волк. Кривые ветки казались остриями копий, земля перестала казаться надёжной опорой, словно вздымаясь к небу.
— Энгел, — позвал до боли знакомый голос.
— Мама! — он побежал на голос.
— Мама, ты здесь!.. — он бежал к ней, забыв обо всём. Пока нога у него не соскользнула, и он не закричал. Со всех сторон раздался зловещий смех и улюлюканье.
— Вы все умрёте! Злые, нехорошие люди!.. — крикнул Энгел с обидой и слезами, ощущая, как его засасывает, вышибает последнюю опору из-под второй ноги. Мальчику казалось, что его словно поглощает хищник, желающий проглотить его. До него вновь донеслись обрывки слов:
— Борись. Это лишь иллюзии, созданные твоим страхом. Этого всего не существует, это как страшная сказка, — пытались объяснить ему. — Энгел, борись, ты справишься!..
— Чего улыбаешься? Твоя работа ещё не закончена, — улыбка сползла с лица мальчика, он разочаровано вздохнул.
— Но вы обещали покормить меня, — проговорил он обиженно.
— После того, как ты закончишь работу, — маг кивнул на гору посуды на кухне. Энгел, надувшись, исподлобья взглянул на мага.
— Я не буду её мыть, — буркнул он и тут же попятился, поймав на себе недобрый взгляд учителя.
— Перечить ещё будешь? — спросил некромаг голосом, не предвещавшим ничего хорошего.
— Я не буду мыть посуду, пока не поем, я устал, — не отступал мальчик. Галактион легко согласился:
— Хорошо. Тогда готовь завтрак в грязной посуде. Выбор твой, — Энгел поморщился, посмотрев на гору посуды и сдавшись, покорно взял её и понёс на близлежащую речушку, протекавшую за домом некромага. Галактион шёл рядом с ним, помогая донести остальную посуду. Вода в реке была ледяной, и Энгел передёрнул плечами. Он поднялся на помост и с завистью посмотрел на игравших неподалёку ребят. Пока мама была рядом с ним, он не мыл посуду, а лишь бегал и гонял голубей, пока она занималась делом. Тяжело вздохнув, мальчик принялся мыть посуду, с трудом доставая до воды. Руки быстро замёрзли и начали ныть. Учитель стоял рядом, наблюдая за мальчишкой.
— Эй, Галактион, и не стыдно тебе загружать мальца работой, он же ещё ребенок! — крикнул ему кто-то из юных магов, проходящих мимо.
— Хочешь занять его место? — громко спросил Галактион. Парень подумал с минуту и поспешил ретироваться от греха подальше — кто их знает, этих некромагов.
— У меня болят руки, — прохныкал Энгел.
— Мой давай, это всего лишь боль — одна из спутниц нашей жизни. Привыкай, — ответил безразлично Галактион.
— Не буду я больше мыть, я рук уже не чувствую! — возмутился мальчишка, бросив посуда на землю. Маг нахмурился и двинулся к Энгелу, капризы мальчика его достали, сейчас он больше всего хотел просто утопить его в реке.
— Хорошо, тогда отправляйся к рыбкам, — сказал Галактион, взяв мальца за шкирку. — Выплывай сам и отправляйся на все четыре стороны, пусть другие с тобой нянчатся. Ленивых здесь не любят, — мальчик задёргал руками и ногами, отрицательно мотая головой и со страхом смотря в воду.
— Не надо, я больше не буду!.. — проскулил он. Галактион ещё несколько мгновений подержал его над водой, грозя вышвырнуть в воду, а потом вернул на землю, взглядом показав на оставшуюся посуду. Дальше мальчик безропотно делала свою работу. Слёзы стекали по его щекам, но он сжимал зубы и продолжал мыть. Когда с посудой было покончено, Галактион с мальчиком вернулись домой, и некромаг заставил его готовить завтрак, давая команды и внимательно следя за действиями Энгела. Вскоре они уже ели, каша хоть и получилась слишком солёной, но есть было можно. Маг пытался придумать чем ещё загрузить мальчишку, пока он будет заниматься зомби. А Энгел сверлил его ненавидящим взглядом, мысленно подумывая о побеге из дома.
— Пока я буду заниматься работой, ты сходишь на рынок и купишь фруктов, соли, хлеба и пряностей, — глаза Энгела загорелись, пряности он ни разу не пробовал, так же, как и фрукты.
— Запоминай, что нам надо. Апельсины, яблоки, — Энгел внимательно слушал. А Галактион, задумавшись на миг, продолжил, — персики, всего по килограмму. Купишь гвоздику, перец, корицу. Всё запомнил? — Энгел кивнул.
— Повтори, — он послушно повторил, и маг дал ему денег.
— А где рынок? — спросил мальчик.
— Спросишь у прохожих, — холодно ответил Галактион.
Мальчик, взяв корзинку для еды, весело побежал на улицу. Наконец-то долгожданная свобода! Небо было чистым, в отличии от вчерашнего дня, день встретил весело бегущего по лужам Энгела яркими солнечными лучами.
Вдруг к мальчику, откуда ни возьмись, подошла женщина и спросила его:
— Ты куда идешь? — мальчик шарахнулся от неё, чётко ощущая прикосновение к душе чего-то тошнотворно липкого и, обогнув женщину, в страхе бросился к лесу, через который у него в любом случае лежал путь.
— Ну куда же ты пошёл? — пропела она сладко, словно пава плывя к нему. Он остановился и встал в боевую стойку, как это делали большие ребята, часто это помогало, но не сейчас. Девушка засмеялась и присела на корточки.
— Не бойся меня, глупышка, — сказала она ласково. Только взгляд её был странным. Её чёрные глаза были бездонны.
— Отойдите… — еле проговорил мальчик дрожащим голосом. Она, покачав головой, взяла его маленькую ручку и, поцеловав холодными губами, сказала:
— Я давно тебя ждала в нашем мире, — Энгел ощутил, как холод прошёл по руке, вымораживая всё тепло. Он смотрел в её глаза, которые словно качали его на морских волнах и манили вдаль. Энгел почувствовал, как холод достиг груди и вскрикнул от боли, словно прожёгшей его сердце. Последнее испугано замерло и спустя несколько мгновений снова ускорило свой бег. Он замерзал в тёплом лесу, держа за руку странную женщину с копной пепельных волос. Новый поцелуй в лоб заставил его вздрогнуть, и он поспешно встал.
— Давай я провожу тебя до рынка, — предложила она всё тем же тёплым голосом. Он, сглотнув, кивнул. Вскоре холод перестал его жечь, позволяя свободно идти по резко затихшему лесу. Он смотрел на плавные движения спутницы, замечая, что где она проходила деревья резко скидывали крону, трава съёживалась и желтела, словно спеша отползти от неё. Мимо пролетавшая птица камнем упала на землю. Хоть тело мальчика уже согрелось, но в сердце что-то кололо и её холодные руки его озадачивали. Они вышли из леса, и девушка махнула ему в сторону рынка.
Все люди вдруг стали разбегаться в панике:
— Мара пришла!..
— Мара пришла, смерть пришла!..
Когда Энгел обернулся, её уже не было и только в воздухе показалась ему холодная улыбка, глубоко запавшая в душу. Он помнил каждую черту её лица. Посмотрев на свои руки, он увидел странные узоры, сетью обхватывающие их. Они извивались, словно живые. Хотелось кричать, но крик застрял в горле и его накрыл первобытный ужас. Энгел, не разбирая дороги, рванул в лес подальше от мороков, всё ещё не понимая, что с ним происходит. Он бежал, продираясь сквозь кустарники, на протоптанную тропинку и остановился, когда понял, что оказался на болотах. Ходили страшные слухи о жутких тварях, водящихся здесь, и к болотам запрещали приближаться. Он растерянно озирался, а затем вновь посмотрел на свои руки, они мерцали и по ним словно лавой разливались замысловатые узоры. В них он различал черепа, кости, местами сгнивший лес. Жуткое зрелище. Мальчик сел на землю и заплакал, понимая, что заблудился. Ни одного звука до него не доносилось, словно всё вокруг умерло.
Но вскоре со всех сторон начал нарастать шёпот:
— Ещё рано, Мара, — прошипели откуда-то со стороны.
— Он сам виноват, — ответил знакомый голос.
— Он ребёнок и он любопытен, — попытался кто-то его защитить. Энгел застыл, не шевелясь, прислушиваясь к тому, о чём говорили невидимые для него обладатели голосов.
— Он должен преодолеть свои страхи, — сказал женский голос.
— Мара, оставь его, он не выживет сейчас, он не готов, — продолжили заступаться за него.
— Тогда нет ему дороги в некромагию, — отрубила она.
— Он не обладает даже основами знаний, — возмутился первый голос. А шум всё нарастал и вокруг появились смутные тени. Энгел сжал руки, в панике озираясь, но кругом были только лес и болото, благоухающее гнилью.
— Мы прис-с-ступаем, — прошипел новый голос.
— Хорошо, — ответила Мара.
— Я буду ему помогать, ты несправедливо сурова к нему, — сказал голос, защищавший его.
— Ты хочешь его погубить? — спросила недовольно Мара. Энгел вертел головой, пытаясь увидеть собеседников, но тщетно.
— Он так и так умрёт, если его оставить одного, — раздался истеричный смех.
— Он должен привыкать к одиночеству. Его никто не заставлял смотреть на узоры в первое мгновение, — потом резко наступила тишина. Если захотеть, то можно было услышать, как падает лист с дерева. Сердце сжалось. Мальчик увидел, как на него стали надвигаться тени. Они тянулись к нему, словно дым и струились по небу, сжимая кольцо. Энгел замер, всё детское словно в одно мгновение покинуло его. Сначала его накрыло леденящим страхом, а потом он почувствовал жгучую пустоту и захотел скулить как волк. Кривые ветки казались остриями копий, земля перестала казаться надёжной опорой, словно вздымаясь к небу.
— Энгел, — позвал до боли знакомый голос.
— Мама! — он побежал на голос.
— Мама, ты здесь!.. — он бежал к ней, забыв обо всём. Пока нога у него не соскользнула, и он не закричал. Со всех сторон раздался зловещий смех и улюлюканье.
— Вы все умрёте! Злые, нехорошие люди!.. — крикнул Энгел с обидой и слезами, ощущая, как его засасывает, вышибает последнюю опору из-под второй ноги. Мальчику казалось, что его словно поглощает хищник, желающий проглотить его. До него вновь донеслись обрывки слов:
— Борись. Это лишь иллюзии, созданные твоим страхом. Этого всего не существует, это как страшная сказка, — пытались объяснить ему. — Энгел, борись, ты справишься!..
Глава 4. На службе у некромага. Часть 3
[left]Энгел всё сильнее погружался в трясину, когда рядом внезапно появилась незнакомая ему девушка.
— Держись за палку, — она протянула ему сухой сук, и он ухватился за него, давая себя вытянуть. Вдруг Энгел громко закричал, кто-то сцапал его за ногу и её пронзила боль.
— Больно!.. — слёзы потекли сами по себе. Руки стали соскальзывать.
— Держись крепче! — он попытался уцепиться сильнее и, не задумываясь, прошептал:
— Рассыпься прахом, болотная тварь… — и настолько было сильно его желание