Командующий собрал экстренное совещание. Главный вопрос, который стоял на повестке: “Как?”
Как такое вообще могло произойти? Где это видано, где это слыхано, чтобы охраняемый вагон отцепили и увезли в неизвестном направлении? Ошибка?! Диверсия?!!! Терроризм?!!!!! Вы понимаете, товарищи офицеры???!!!!!!!!!!!
Мхатовская пауза; не в смысле актерского мастерства, а в смысле – сказать нечего. Да, случай тяжелый: днем, под охраной, исчез вагон с ракетным комплексом “Чингачгук”, и не простым, а новейшей разработки и самого, что ни на есть, стратегического назначения. Даже еще не испытанным (куда полетит ракета, хрен кто знает), только везли на полигон. Восемь штук таких всего в мире. И перевозка была секретная, и комплекс секретный, и вся подготовка к испытаниям – сверх секретная, а вагона нет.
Командующий обвел офицеров суровым взглядом. Каждый чувствовал себя как суслик во время Куликовской битвы - что что-то происходит, а понять невозможно.
- Хватит играть в молчанку, не на допросе, – продолжил паузу, – Пока.
- Разрешите, товарищ командующий. Может, простое разгильдяйство, обычное дело для железной дороги. Могут отправить вагон в Краснодар вместо Красноярска.
- Все тупики обшарили, путейцы мамой клянутся, что не отцепляли. Транспортную милицию и прокуратуру на ноги подняли, а результата нет.
До кого-то доходит вся серьезность ситуации. Тут не погонами, тут свинцом пахнет.
- А если это просто воровство? Время трудное, многие промышляют. Масса тары вагона около шестидесяти тон, даже если сдать в пункт приема металла по самой низкой цене, нехилые деньги заработать можно. Плюс вес груза.
- Откуда такие познания, полковник, сдавал, что ли?
Полковник смутился.
- Никак нет, только предположения.
- Какие, к черту предположения, кто - ж его примет, это же ВАГОН!!! Тем более с военной техникой.
- Может, кто-то свистнул вагон ради самого вагона. Какие-нибудь коммерсанты с юга, овощи-фрукты возить тудым - сюдым. Увидят, что там и бросят, может, кто и сообщит.
- Как ты это себе представляешь? Позвонит какой-нибудь сознательный гражданин и скажет: Товарищи военные я нашел вагон с ракетой, случайно, не ваша, не вы потеряли? Идиотизм. Начальник штаба доложите подробно о ЧП.
А если подробно, то дело обстояло так. Ракетные комплексы были действительно сверхсекретными. Настолько, что решили, чтобы не привлекать внимания, поручить охрану до места испытания обычному караулу неприметной воинской части (отличный план, рыдают все разведки). Ни командование части, ни караул, ни железная дорога не знали что за груз, так что с этой стороны утечки быть не могло. Но план не сработал, видимо, информация, все-таки где-то просочилась (вернее верного, вагона-то нет). И, если определить место утечки, можно вычислить организаторов и поймать исполнителей (браво, все просто, как портянка).
Вошел адъютант.
- Товарищ командующий, вы приказали докладывать немедленно.
- Так докладывай, не тяни.
- Часовой найден недалеко от железнодорожных путей. Живой, но получил серьезный удар по голове, пока без сознания, поэтому ничего пояснить не может. Оружие не пропало (обрадовал, камень с души, хоть что-то), вагон не обнаружен (лучше бы автомат пропал). Сержант доложил, что с ними в вагоне ехал старший лейтенант Иванов. Отстал от своего поезда, попросился доехать до железнодорожного узла Поржач. Показал документы (мы-то знаем), помог с провизией, сержант разрешил. Это Иванов обнаружил отсутствие часового на посту и исчезновение одного вагона. Взял сотовый телефон у сержанта и исчез в неизвестном направлении. Поиски старшего лейтенанта ни к чему не привели.
- Кто такой, этот старший лейтенант?
- Старший лейтенант Иванов, командир взвода, войсковая часть 3315. В настоящее время находится в отпуске, поехал навестить родителей. По имеющейся информации, лейтенант Иванов принимал участие в операции “Беременная выхухоль” и “Плутониевая выжимка”.
- Тот самый? Интересно, продолжай.
- Все, товарищ командующий.
- Свободен.
Начальник штаба:
- Разрешите. Товарищ командующий, может это агент? Завербовали, пока он был в Южной Корее и в Китае. Мог сломаться, а то, что проведены успешно две операции, просто прикрытие для решения более коварного задания.
Командующий задумался, крепко задумался. Случайно старлей оказался в вагоне или, действительно, все это подстроено. И так и этак прикинул, сопоставил факты - нет, не складывался кубик – рубик.
- Я на доклад Министру обороны.
Командующий ушел в другую комнату.
- Соедините с Министром.
- Москва на проводе.
- Здравия желаю, товарищ Министр.
- Ну, что просрали вагон с секретным оружием? Вы так весь Дальний Восток просрете. Проснетесь утром, а нет его. Мне что Верховному прикажешь докладывать?
Дальше разговор проходил в том же духе. Рычание и раскаты одного под молчание и заикание другого. Но силы не бесконечны, и гроза уходит, и гром прекращается. Да и ситуация требовала иных действий, а не сажания на кол с колючей проволокой.
- Слушай внимательно, по данным ФСБ за этим объектом охотились разведки США, Англии, Германии, Турции, Северной Кореи, Бангладеш, Буркина Фасо и еще двадцати стран (какого черта раньше не сказали?). Кто именно использовал свой шанс, благодаря вашей преступной халатности (понял, не расслабляться, не дурак), не ясно. К тебе вылетают три спецгруппы. В твое подчинение. Поднимай все свои силы вплоть до музыкантов, писарей и спортсменов. Части с других округов тебе перебросить не смогу, перед НАТО не отпереться за такую переброску войск. Могут подумать, что хотим забрать обратно Аляску. Давай, действуй. Тут еще один маленький нюанс (и биться сердце перестало), на одной из ракет класса “Чингачгук”, которые могут маневрировать со скоростью пять Махов (да, дали маху с пропажей вагона), была установлена аэробаллистическая боеголовка (что за хрень?), и пропал именно этот комплекс. И если это оружие попадет в чужие руки (знал бы, сам поехал охранять), тут не только звезды с погон попадают, а даже те, что в небе, в общем, круто замешано, но между нами. Мы тут разбираемся, будут новости, сообщу. Поэтому не спим, не едим, не жрем (в смысле коньяк?), пока не найдем вагон, будь постоянно на связи, докладывать лично каждые два часа. Отбой.
Командующий вытер пот, снял промокший китель – кажется, первый вал выдержан, когда покатит второй – вопрос времени, а в том, что это неизбежно, он не сомневался. Хорошо, вылетели группы, часть ответственности Москва берет на себя, уже неплохо.
Ага, группы уже вылетели. А никуда они не вылетели. Еще только собираются. Но идут доклады по восходящей, обгоняя события: “Уже на аэродроме” (раз приказ, должны подъехать). Следующий докладывает своему начальству: “Уже в полете” (взлететь-то пара минут). Начальство докладывает: “Уже приземлились” (а куда они денутся). Получивший донесение, что уже приземлились, рапортует: “Уже в заданном квадрате в боевой готовности ждут указаний” (от ближайшего аэродрома до разъезда от силы час, пока то - сё, доберутся).
А никого еще нет в заданном квадрате, как и приземления и самого полета. Собирают еще команду, ищут бойцов. Кто подрабатывает, кто подал рапорт, у кого жена рожает, кто в похмельной депрессии. А таким оружие лучше не доверять. Распустили дисциплину.
Командующий вернулся в кабинет (ну? – читалось в каждом взоре).
- Из Москвы к нам летят группы штурмовые группы“Альфа”, “Бета” и спец отряд “Колибри”.
- Карлики, что - ли? Виноват, вырвалось.
- Отставить шутки, - командующий добавил металла в голос. - Дело очень серьезное. Тот груз, который пропал, должен быть найден. В кратчайшие сроки.
После короткой паузы уже по-отечески произнес: Иначе нам всем – пиздец!
А пока высшее командное руководство обсуждало сложившуюся ситуацию, старший лейтенант Иванов, как шкодливый беспризорник, висел на лестнице вагона, провожая взглядом убегающие шпалы. “Что за бескрайний путь, должен же он где-то закончиться. Остановите землю, я сойду”, - крутилось в голове.
И темнеть уже стало, и жрать охота, да ресторана нет, и пить охота, но
чай проводница не несет – никакого сервиса. Одна радость – туалет работает и всегда свободен.
В привычные звуки (тыдым-тыдым, под аккомпанемент заплутавшего в листве деревьев ветра) ворвались гудки маневрового тепловоза: два коротких, один протяжный (ура! ура! ура-а-а-а!). В ответ три длинных, словно из тубы (остановиться поезду, проще, слезай - приехали).
Старлей на полушпагате выглянул из-за вагона.
Похоже, конечная станция, какая-то платформа, автомобили с включенными фарами, суетливые встречающие. “Не меня встречают, - заключил лейтенант, - пора спрыгивать”.
Получилось не совсем удачно, ноги затекли, тело задеревенело, руки не слушались – после прыжка упал, как загипсованный пациент с носилок пьяных санитаров.
Еще не зажили старые ссадины и царапины, а на смену им новая порция. Эпидемия какая-то. Но не время зализывать раны - ящерицей в лес. Удачно. Густой кустарник – и при яркой луне не выдаст и растет до того места, где остановился вагон.
Знатное место, хорошо оборудовано: платформа, подъездная дорога.
Иванов подкрался поближе. Вагон подогнали к временной платформе. Сомнения в том, что именно этот вагон оказался здесь случайно именно в этом месте, по какой-то непонятной причине или по недоразумению, развеивали встречающие люди, грузовой автомобиль, два внедорожника и слаженность действий.
Открыли дверцы, трое запрыгнули в вагон, послышался звук заводимых двигателей. Через какое-то время на платформу из вагона выкатилась самоходная установка, накрытая брезентом, под которым угадывались очертания ракет и грузовой автомобиль, оборудованный, судя по всему, под Пункт боевого управления.
“Ничего себе симфония с танцами, я уже допускал мысль, что оружие в вагоне, но чтобы такое, даже не мог представить. Это - ж какую наглость иметь надо? Интересно, это для продажи или хотят объявить кому-нибудь войну? – размышлял старлей. - Во всяком случае, чего бы это ни было, вляпался ты, товарищ старший лейтенант, по самые ноздри”, - заключил Иванов.
Отогнали технику, пока заправляли горючим, вытащили из вагона ящики и сложили в машину.
Высокий, статный отдавал приказания. “Знакомая, черт подери, фигура. Где-то видел? Знаком? Случайная встреча или запоминающаяся фактура?” Нет, не вспомнилось, не извлеклось из памяти.
Спасибо тебе, кустарник, всем хорош: и дает рассмотреть, что твориться на пути, даже некоторые лица видны, и скрывает от чужих глаз, только колючий.
Старлей пошарил рукой, нащупал ягоды, сорвал несколько штук. На ощупь – малина. Попробовал. Предположение подтвердилось. Не прекращая наблюдения, Иванов решил подкрепиться.
Хруст веток сзади прервал наблюдение и подкрепление. “Все, обнаружили, хана, кина не будет”;- подумал старший лейтенант и обернулся, чтобы не получить внезапно по затылку.
Лучше бы было в данный момент получить по затылку и проваляться в какое-то время без сознания, отречься от действительности и пропустить незабываемо-неприятные моменты.
В десяти метрах от Иванова остановился медведь. А может медведица, впрочем, в
О том, что будет дальше, мучительно не хотелось думать.
Зато хорошо знали, что будет дальше в штабе Краснознаменного Дальневосточного военного округа, куда по цепочке: “сержант (срочно, срочно) – машинист тепловоза (ох, мать, до пенсии не доработаю) – диспетчер (все, кранты, переведут в костыльщики на дальний перегон) – начальник станции (жена, готовь теплые вещи) – военный комендант (трезвеет мгновенно) - командир части (пистолет из сейфа, патрон в патронник)– штаб округа” было доложено, будущее не сулило ничего хорошего.