Ростик - "морж"

      Вместо испытания темнотой, Мишка придумал холод - Ростик должен был стать на время «моржом».
      - Вот ты попробуй хотя бы разок в прорубь нырнуть, – подзадоривал он друга. – А они каждое воскресенье ныряют. А некоторые ещё и по субботам.
      Обитавшие поблизости от парка «моржи», собирались по выходным в «Спасательной станции» у пляжа. Там они переодевались и после закаливаний отогревались и пили горячий чай.
      Река в этом месте делала крутой поворот. Зимой, посредине её, ледоколы пробивали протоку для теплоходов и барж. И на изгибе реки получался как бы припаянный к берегу острый ледяной мыс, вроде большого любопытного носа, выведывающего что-то в свободной ото льда, туманной, дымящейся стремнине.
      Плавали «моржи» в длинной, тоже дымящейся, проруби, пробитой поперёк мыса-носа. Придумать так расположить купальню мог только кто-то из совсем уже застудивших голову любителей острых ощущений. Получалось, что прорубь как бы отсекала курносый мыс от пляжа, и держался он у берега лишь на двух узких по концам полыньи перемычках. Казалось, нужен был лишь слабый толчок, чтобы мыс-нос откололся и поплыл по протоке. Так, в конце концов, и произошло.
      - Похоже на кастрюльку с пельменями, – подойдя к пляжу, показал Мишка на бултыхавшихся в тумане «моржей». – Только кастрюлька не круглая, а вытянутая, как походный котелок.
      Группа «пельменей», меж тем, закончила купание в «котелке» и поспешила в «Спасательную станцию» к согревающему чаю и под горячий душ. Собрались расходиться и зеваки в шубах, пальто и шапках, собравшиеся на берегу поглазеть на закаливание как на бесплатный аттракцион. Но тут Ростик, подойдя к купальне, принялся снимать одежду и ботинки. Увидев такого необычного, заморенного «моржика», толпа на берегу не только перестала редеть, а даже наоборот – начала понемногу прибывать. Это её вскоре и погубило.
      - Если идёт пар, - разглагольствовал у проруби Мишка, - значит вода тёплая. Оно и понятно - весна на носу! Придётся тебе не просто окунуться, а четыре раза туда и обратно проплыть.
      Мишка наклонился, чтобы пощупать рукой подогретую, как он считал, приближающейся весной воду, поскользнулся и свалился в полынью.
      - Караул! – вынырнув, истошным голосом завопил он. – Школьник тонет! Отличник!
      Насчёт своей успеваемости Мишка, конечно, загнул. Однако на зевак его хитрость подействовала – в едином порыве они высыпали на лёд спасать вундеркинда. Но весна, и в самом деле, была на носу, в этом Мишка был прав. Подмытый дневными оттепелями мыс-нос не выдержал такого наплыва спасателей, затрещал и лопнул по перемычкам, державшим его у берега.
      Течение на повороте сильное и оно быстро оттащило от пляжа отколовшуюся льдину, с несколькими спасателями и выловленным ими из студёной купели самозванцем-отличником. Но за поворотом реки течение стихло, словно ветер за углом, и курносый нос медленно, будто обнюхивая находившийся поблизости твёрдый ледяной припой, поплыл вдоль реки.
      - Эй, на берегу! Льдину уносит! Бросайте спасательный линь! – требовал с дрейфующего мыса-носа вымокший с ног до головы Мишка. – Эй, на льдине! Рулите к большой земле! Право руля! – Видимо от переохлаждения Мишка вообразил себя капитаном носа.
      Никаких спасательных линей на берегу, конечно же, и в помине не было. Одна предприимчивая девушка развязала на пальто пояс и попыталась докинуть его конец до льдины. Длины кушака не хватило. Тогда она решительно расстегнула куртку, на оказавшемся рядом с ней румяном здоровяке, и рывком вытянула из его брюк ремень. Но и два пояса вместе не составили линь для спасения. А у парня, когда он попытался помочь девушке связать морским узлом ремни, упали брюки, обнажив его белые, чуть кривоватые ноги. И он, и без того румяный, раскраснелся как рак. Увидев это, остальные зеваки, когда предприимчивая девушка начала решительно оглядываться по сторонам в поисках ещё одного ремня, дружно бросились врассыпную.
      - Эх, была, не была! – вдруг завизжал бледный, худой паникёр на дрейфующей льдине. - Спасайся, кто может сам по себе! - И он с разбегу скакнул на большую землю.
      Однако сам по себе паникёр не спасся. Сильно оттолкнуться от скользкого льда ему не удалось, и он бухнулся в воду около мыса-носа. Выловили его обратно на льдину. И не только бледного, но и вымокшего насквозь.
      - Девушка! Вы, вы, без пояса на пальто! – захныкал паникёр. – Вызовите, пожалуйста, по рации вертолёт. Пусть летит срочно! Через пять минут вместо меня и отличника, - ткнул он в дрожащего рядом Мишку, - будут две синие мумии! В ледяных саркофагах!
      К этому времени Ростик окончательно разделся – до трусов. Он вытащил из своих штанов ремешок, привязал его к двум другим в руках опешившей от его решительности девушки, зажал свой конец в кулак, разбежался и прыгнул в воду.
      - Стой! Куда? Детям нельзя! – только и успела выкрикнуть девушка, пытаясь ремешками удержать ребёнка от самоубийственного прыжка. Но связка натянулась и сдёрнула её вслед за Ростиком в воду.
      - Что за дети нынче пошли! Удивительно непослушные! – испугался за девушку красный как рак здоровяк.
      Одной рукой придерживая штаны, другой он ухватил конец спасательного линя, который решительная девушка, молча, сжав зубы, подавала ему из воды. Ростик, тем временем, доплыл по-собачьи до дрейфующего носа. Трясущийся паникёр выхватил из его руки второй конец связанных кушаков. С одной стороны он, и с другой здоровяк, потянули связку не хуже бурлаков на Волге и в два счёта подтащили льдину к береговому припою.
      Лишь Ростик и решительная девушка не сумели вылезти из воды - их прижало пришвартовавшимся мысом-носом, и они, как бюсты героев спасателей, торчали на ледяном поле, пока продолжалась высадка терпящих бедствие пассажиров льдины.
      - Мальчик, вылезай, простудишься! – велел Ростику бюст оказавшейся не только решительной, но ещё и заботливой, девушки.
      - Мне никак. Меня вместе с вами прищемило, - кряхтя, объяснил Ростик…
      Вскоре трое пострадавших – Мишка, Ростик и паникёр-спасатель - по-джентельменски уступив горячий душ девушке и прихлёбывая обжигающий чай, отогревались под горой одежд сгрудившихся вокруг них в «Спасательной станции» «моржей». Вместе с ними грелся и стеснительный здоровяк. Он был уже подпоясан ремнём, и мысленно придумывал нужные слова, для продолжения знакомства с необычайно понравившейся ему решительной и заботливой девушкой, оттаивающей под душем. И очень боялся, что она не станет общаться с ним из-за того, что он предстал перед ней в таком неприглядном виде – со спущенными штанами.
      Лязгая зубами, под горой дублёнок, шуб и пальто, Ростик посетовал, обращаясь к другу:
      - Опять испытание не получилось – только один раз туда и обратно проплыл. Но я не виноват – меня льдиной прищемило. Вот и проруби больше нет, - с сожалением добавил он. - Непонятно – как теперь испытывать мой характер?
      - Уж и не знаю, – клацнул в ответ зубами Мишка.