(миниатюра в диалоге)
- Да уж, Гарька, ну ты и попал… И какой чёрт тебя дёрнул связаться с этой… я даже не могу подобрать точного физиологического определения какой!
- С какой это «с этой»?
- С этой выдающейся поэтессой! Розеттой Ширшемаминой!
- Какой ширше?
- Маминой ширше! И глубже! Да чего ты строишь из себя непонимающую невинность? И не надо меня запутывать своими удивлёнными поросячьими глазками! Я тебе не со злобы это самое! Я тебе по-дружески и со всех, можно сказать, сторон!
- Я попросил бы вас…
- А ты теперь не меня просишь, а эту… Ширшемамину! Которой нет определения количества случайных половых поэтических связей! Эпатажными поступками и, не побоюсь этого обличительного определения – выходками которой искренне возмущается вся наша местная творческая порнографическая интеллигенция! Или ты опять сейчас сделаешь поросячии глазки и заявишь, что не читал её последний роман «А у мамы – во такая!»?
- Чего такая?
- Чего надо, того и такая! Это какой же , я даже не могу подобрать точного определения, надо быть, чтобы так скабрезно отозваться о самой трепетной женской сути! А ещё в своё время претендовала на звание ударницы коммунистического труда и творческого жанра! На медали имени Бонч-Бруевича и Альфонса Доде! На Почётную Грамоту к тысячелетию первой русской балалайки! Хорошо, что у нас тогда грамот на всех не хватило!
- Погоди ты со своими грамотами и железяками… Какого коммунистического труда, чего ты врёшь? Коммунистического уже сто лет как нету? Остался один порнографический!
- Тем более! Порно сегодня упорно. Оно всё в своём неустанном потливом труде!
