Глава 1
Солнце раскалило песок добела, но Алексей продолжал идти вперед, он чувствовал, как его босые ступни словно погружаются в кипящую лаву, вот и спасительная влага - не раздеваясь, он нырнул в воду, как в масло, без брызг. Казалось, ничто не потревожило прозрачную гладь, как его торс снова восстал на поверхности...
"Пора возвращаться, Мария, вероятно, уже дома," - подумал он, застыв по колено в воде, так и не решаясь вернутся в ад песчаных дюн. Над призрачным оазисом нависали многоэтажки.
Из тени причудливо искривленной ивы показался силуэт девушки, следом за ней бежал мальчик, лет пяти, они приближались и Алексей услышал чужую речь. В иссиня-голубых глазах ранней пляжницы словно плескались дельфины, она взглянула на обернувшегося Алексея, просто так, как и он, ради любопытства.
Стянув с себя майку, Алексей выжал влагу и бросил ее на пылающий песок. Готовясь к неизбежному, он принялся сожалеть, что поспешил оставить в машине, такие нужные сейчас, мокасины.
Ничто не предвещало беды, лишь солнце палило нещадно. На середине реки скучала одинокая рыбацкая лодка, раскачав которую, в воду прыгнул смуглый мужчина в черных плавках, видимо, отчаявшись ожидать на хороший улов.
"Нужно торопится," - решил Алексей и только приготовился, большими прыжками, преодолеть раскаленное, белое месиво, как услышал голос. Рядом стояла та самая девушка, с дельфинами в глазах, ребенок куда-то исчез.
- Жарко сегодня, - приветливо сказала она и продолжила: - Вы местный? - ее взгляд насмешливо скользил по его пышущим жаром, багровым плечам.
Алексей на секунду задумался, готовя ответ, казалось, на такие простые вопросы. Он выбирал подходящие слова, которые не вызовут подозрений.
- Живу неподалеку, вот, решил охладится, - просто сказал он.
- Очень хорошо! - обрадовалась девушка, ее дельфины словно парили в синеве, при этом, взгляд оставался тяжело вопросительным. На ней была желтая, льняная рубашка, наискось которой свисала тощая сумочка, из которой, однако, она сумела выудить внушительную пачку листовок.
Алексей напряженно вздохнул, когда незнакомка протянула ему одну, со словами: - Вероятно, на службе, вы уже получали подобную информацию, но все же...
Он впился в текст. Оторвавшись от ряда строк Алексей сложил листовку вдвое, поднял свою, уже высохшую майку и шагнул в горячий песок. Девушка растерянно смотрела ему вслед.
- Я рад, - обернулся он. - Глория!
Глава 2
Мария сидела на диване и прижимала к себе толстую, синюю чашку с остывающим чаем.
- Бесполезно, они послушные, как твои волосы, - безразлично молвила она.
- Почему, как мои волосы? - растянув в улыбке рот, Алексей погладил свой бритый череп.
- Потому что их нет, как и твоих волос, - Девушка поднесла шпажку с ломтиком лимона и сковырнула его в еще теплую жидкость. Маленький, журнальный столик, обещал пир - парные сосиски благоухали запахом горчицы, ржаной хлеб раскинулся ломтями на белоснежной тарелке...
Откусив головку зеленого лука, Алексей сказал:
- Знаешь, ко мне сегодня подходили они. Читай, - он вытащил из кармана своих шортов смятую листовку.
- Это уже повинность.
Листовка упала на пол, Мария закрыла глаза и прижала указательный палец ко лбу.
Глава 3
Серый борт эсминца, казалось, можно было потрогать рукой, но негласная граница, как ни странно, существовала - никто, из толпы, не проявил любопытство. По пристани прогуливался, с виду, ничем не примечательный человек, он прислушивался к ликованию сидящих на трибунах людей и праздно остановился неподалеку. Мимо промчался чей-то радостный малыш, размахивая флажком государства, которому принадлежал увенчанный пушками, корабль.
"Напрасно, старина, можно различить эпоху, но не мгновение," - широкоплечий, седой мужчина, казалось, ковал свои мысли, облокотившись на увенчанное гроздьями воздушных шариков, заграждение. Наполненные гелием, зеленые и белые шары, трогательно парили вдоль всей линии пристани. Неожиданно толпу всколыхнул недовольный ропот, который все нарастал и нарастал...
Сидящая в верхних рядах, женщина, что-то громко кричала, надменно вытянув руку в сторону причины волнения.
Виталий Владимирович перенес свой взгляд на ядро мероприятия, а именно - на строй подтянутых моряков и бравых адмиралов, торжественное таинство которых чествовали люди с охапками летних, ярких цветов. И сейчас, ошеломленно рассматривающие вышедшего из их же толпы, человека, который пытался вручить опешившему адмиралу букет иссохших роз, что и вызвало настоящую волну негодования. Когда адмирал отказался принять столь необычный дар, нарушитель спокойствия начал говорить...
Словно наполненный воздухом из мехов органа, парадный овал пристани, придал его речи неимоверную силу, долетающую до ушей каждого из присутствующих, здесь, зрителей.
Прислушавшись, Виталий Владимирович понял - этот голос сегодня не мог звучать, он узнал извечный язык, который был неистовее любого, самого пронзительного эха, так говорят, когда приходят навсегда или уходят навеки. И еще Виталий Владимирович понял, это тот самый миг, который, за все последние годы, он не сумел различить. Голос человека стал вибрировать, казалось, это льется наземь вода с высоты горных вершин, все глубже и звонче, слова стали перевоплощаться в визуальные картины, гул толпы все нарастал...
И тут произошло именно то, чего Виталий Владимирович боялся больше всего - толпа, глухо вздрогнув, умолкла. Среди разнообразия букетов он видел глаза - серые, карие, зеленые, голубые, по радужке которых словно прокатились волны. Полицейские, всего несколько человек, праздно толпились неподалеку и не вмешивались, а потом и вовсе их фуражки исчезли из виду.
Незнакомец договорил и опустил глаза, продолжая стоять, как древний идол у тела изгибающейся реки. Виталий Владимирович пытался рассмотреть его лицо, он уже сумел пройти через плотные стены надвигающейся к краю, толпы, наконец, он увидел полу-профиль несогласного - около тридцати пяти лет, коротко стриженные, соломенные волосы, серо-зеленый, застывший взор...
По толпе прокатился одинокий, протяжный вопль.
"Началось..." - вздохнул седоволосый мыслитель.
Глава 4
Атлантический океан. Неподвижная нефтедобывающая платформа "Луизиана-2", глубины 450 метров, экипаж 140 человек.
На вертолетной площадке, пошатываясь под сильными порывами ветра, стояли двое, облаченные в желтые, защитные костюмы. Придерживая капюшоны, они всматривались в тучное небо, словно ожидая на что-то. Внизу бушевал шторм, баллов шести, чьи волны только делали разминку, ночью ожидалась сильная буря. И действительно, вскорости послышался характерный шум лопастей вертолета, а после и он сам вынырнул из нависшей над платформой, серой тучи. Приземлившись, из кабины показался человек в черной шляпе и открыл зонтик...
- Ни слова! - крикнул один из встречающих в лицо другому, желтый капюшон закивал - "Понял, понял", оба двинулись навстречу к пригибающимся, перед волей стихии, гостям. Очередным сильным порывом, из рук человека в шляпе вырвало вывернутый наизнанку, зонтик, тут же о борт громко ударила волна...
Внизу белели крыши жилых и административных строений, уходящая в небо, буровая вышка, казалось, стонала - скрежет напоминал крик одинокого, синего кита. Люди медленно спускались, держась за поручни уходящей вниз лестницы и наконец, приблизившись к светящимся окнам, поспешили скрыться за стальными дверьми.
Глава 5
В то утро Алексей торопился, он вошел в ванную, повернул кран с холодной водой и ополоснул лицо, после, увлажнил кремом облезающую кожу на сожженных плечах. В дверь заглядывала сонная Мария, на потеху ей, он схватил пахнущую ее духами, расческу и причесал свой лысый череп, отчего девушка, зажав обеими руками рот, запрыгала от удовольствия. В их доме не принято было смеяться вслух.
Он торопился на стоянку по ремонту катеров, где сегодня обещали сдать его "Персей", чей мотор третью неделю нещадно барахлил, да и рулевое управление оставляло желать лучшего. Вчера, на пляже, когда он увидел лицо той девушки, в глазах которой плескались дельфины, он понял, что туда он больше ни ногой. С другими, зачастую, так откровенно он еще не сталкивался. Годы ходил вдоль берега, стоя за штурвалом, где из других, в его рубку была вхожа лишь Ирочка, которая была неимоверно глупа. Уже случалось, когда он стоял на грани провала, казалось, ребенок другого мог указать на него пальцем, но только не Ирочка. Ему искренне было жаль ее и однажды Алексей твердо решил, что из других, останется только Ирочка. "Да будет так!" - подтвердив свое решение вслух, он стал обувать мокасины, отчего Мария удивленно вскинула брови, но ничего не спросила. День только начинался...
Проходя мимо пришвартованных катамаранов и дряхлых лодок, Алексей увидел свой "Персей". Острые, синие волны надменно лизали его выцветший борт. Он вздохнул и проведя пальцами по обшарпанной стали, воскликнул: - Когда же мы снова победим эту чертову медузу! - вспомнив о мифологическом подвиге героя, чье имя носил корабль и тут же из рубки вынырнул сухой, как щепка, другой. Алексей, на миг, отвернулся в хищной ухмылке.
Пока механик, засаленной ветошью в руках, доводил до ладу финал своей работы, Алексей решил прогуляться к стоящей неподалеку, кабинке администрации, чтобы, не теряя времени, внести плату за ремонт. У входа толпились другие, видимо, также, как и он, ранние пташки, торопились принять, после починки, свои плавучие детища. Решив переждать, он присел на изъеденное короедами, бревно, догнивающее в тени развесистой ольхи и призадумался, вспоминая слова своего бывалого друга, который хорошо охарактеризовал их.
Он словно опять слышал его усталый, хрипловатый голос: "Другие - уже не ты, главное, помалкивать и не смотреть им в глаза. Другой может почуять неладное в одной, необдуманной фразе. Тогда не нужно быть спокойным, нужно бежать. Другой, в одиночку, за тобой не погонится, но анфас твой и профиль навсегда останутся в их картотеке, взять тебя - дело времени. Если другой - простой работяга, он менее внимателен, но не стоит расслабляться, этот может догнать и один, что случается крайне редко, но случается. Если же другой - посыльной, сам стань другим, примерь их шкуру и тверди: "Глория!", посыльные - это самый опасный контингент, они будут гнать тебя, пока сами не начнут издыхать в пути, побегут за тобой и по зыбучим пескам..."
В сознание Алексея снова проник силуэт девушки, с дельфинами в глазах. "Посыльная," - содрогнулся он и направился к опустевшему крыльцу.
Глава 6
Протяжный вой все нарастал, площадь содрогалась нетерпеливой волной ожидания кульминации, воздух словно закипел...
Несогласный оставался в той же позе - низко склонив голову, рядом, у его ног, легкий ветерок покачивал букет сухих роз. Другие не торопились, понимая, что их жертва слишком незначительна, против такой силы. Лица адмиралов стали отрешенными, тот, которому предназначались сухие цветы, грустно улыбался, такая улыбка бывает, когда хотят наказать нашкодившего кота. Оркестр продолжал стучать тарелками и выдавливать из
Ты заявила эту прозу как – роман. А у каждого жанра – свои правила в рамках жанра. У романа не может быть таких крошечных глав, отразивших некую повествовательную тему. То, что сейчас представлено, выходит на две небольших главы.
Ты говоришь, что «пишешь вживую», то есть сразу на комп? А какая необходимость? Пиши в Ворд, потом правь, потом делай вычитку, только потом вноси на сайт.
Сюжет интересный, многообещающий, пиши дальше! Желаю удачи!