Потом и кровью, или Сага о Гарьке, Жабском и ливерной колбасе

(миниатюра в диалоге)
 
- Гарька, привет! Давно хотел спросить тебя вопрос: почём у вас в «тридцатом» колбаса?
- Какая колбаса?
- Обыкновенная. Ливерно-закусошная. Я ливерной очень алкоголизьм закусывать уважаю.  Она меня при алкоголизме очень душевно оттягивает и вообще настраивает на тонкий лирический лад. Так почём?
- А я откуда знаю? Я такое гавно сроду не ем.
- Ага. Понятно. Ну, конечно! ВЫ же с Жабским – писатели. Гении мысли. Работяги чернильниц и бумаги. Зачем вам ливерняа колбаса? Ливерную пусть пролетарский народ жрёт. Который своими кровью и потом копейку добывает, и прочим честным трудом, а не бумажки марает своими вонючими водевилями. Конечно!
- Это ты, что ли, пролетарий? Всю жизнь квасом из бочки торгуешь и самогонкой из-под полы. Пролетарий! От слова «пролетать»!
- Обижаешь. Я пролетариев тем квасом пою. Выйдет он из заводской проходной, утрёт свой трудовой вонючий пот и к моей бочке подходит. «Налей, любезный, кружечку пенного! А то я вспотемши на своём орденоносном, чтобы его черти сжевали, заводе!». Ну, я ему -  со всей своей  любезностью. А покрепче, спрашиваю, освежиться не желаете? Могу! Вот тут он, пролетарий, сразу как обрадвается! Желаю, отвечает! Наливай быстрее! Вот так вот. И ему хорошо, и  мне приятно. Потому что пролетарские люди, которые потом и кровью, всегда поймут друг друга. Не то, что некоторые, не будем показывать конкретным пальцем в конкретно кого.
- А чего же? А покажи! Мне стесняться некого!
- Канешна! Вы же с Жабским писатели! ВЫ привыкли там, на трибунах в президиумах! Вас хрен смутишь! А вы бы у станка погорбатили с утра до ночи, потом умываясь и кровью захлёбываясь! Тогда я  бы посмотрел бы, как вы в президиумах ваших поганых  выступили бы! Суки!
- Всё сказал?
- Всё. Нет. Ничего, придёт время, придёт, не сомневайтесь! Всех мы вас беспощадным пролетарским гневом.
- … который потом и кровью.
- Да, потом и кровью. Все тогда кровушкой умоетесь на шее трудового народа! Всех пахать заставим до полного изнеможения на пользу Родине-матери, вскормившей тебя и Жабского!
- Браво! Сколько страсти! Шекспир отдыхает! Не похмелился, что ли?
- Это почему же? Я что, себя уже и освежить не могу? Ещё не хватало мне таких экзерсисов!