Беженцев нужно воспитывать. И если требуется, со всей строгостью

Великолепную новость прочитал только что на портале НЬЮСЛЭНД. Читайте и радуйтесь тоже:
 
«Беженцы всё чаще отказываются устраиваться на предложенную им работу. Об этом заявил мэр немецкого города Вальденбург в земле Саксония Бернд Полерс (Bernd Pohlers). По его словам, местный совет делает всё возможное, чтобы организовать рабочие места для лиц, ищущих убежище в стране. Однако недавний аргумент беженцев для отказа от трудоустройства – то, что они являются «гостями Ангелы Меркель» - и вовсе ошеломил власти.
Лица, ищущие убежище, не допускаются к работе в соответствии с миграционными правилами в ЕС, однако они имеют право на добровольный труд, отмечает Daily Express. Городские чиновники разработали стратегию помощи, согласно которой мужчины смогли бы добровольно работать, легче адаптироваться к местным условиям жизни. В итоге было открыто небольшое количество волонтёрских мест, включавших 20 рабочих часов в неделю с оплатой порядка €1 за час.
Изначально многие согласились участвовать в благотворительной деятельности, однако позже отказались, сославшись на низкую зарплату. Узнав, что минимальная оплата труда в Германии составляет €8,5 в час, беженцы начали требовать, чтобы им платили так же.
«Они начали говорить и о том, что являются гостями госпожи Меркель, а гости не должны работать», - заявил мэр Вальденбурга Полерс.
Источник: russian.rt.com» (конец цитаты)
 
Ай да чернож.пые, ай да молодцы! Вот как умыли достопочтенных бюргеров! «Мы у вас в гостях, а поэтому поклали мы на ваш благородный труд свои огромные и давно не мытые! Пашите сами, а мы будем вашу хваку жрать, ваш шнапс пить и  ваших девок это самое! Ура вашему великому достижению – западноевропейской демократии! Давно мы так не радовались! И где ж мы, дураки, раньше были!».
 
И тут я вспомнил одну историю,   которую с год назад рассказал мне один знакомый директор одного, скажем так, подмосковного  совхоза. Правда, там в роли беженцев выступали уже не арабы, а хохлы
, которые убежали из Донбасса и прибежали к ним в совхоз. Люди чудом спаслись от войны, поэтому святое дело таким помочь. Мы, рассказывал мне этот директор, конечно, расстарались: жилье им организовали, питание бесплатное, кое-какую одежонку… Не шикарно, конечно, но жить можно.   Прошла неделя, другая. Спрашиваю их: когда на работу выйдете? Те сразу на меня - удивлённые глаза: на какую работу? Я им: да работы полно! В поле, на ферме, на силосных ямах! Они тут же поскучнели. Намекают: мы не для того от бомбёжек спасались, чтобы на ваших грёбаных бескрайних полях раком стоять с утра до ночи или в вашем коровячьем гавне ковыряться. Вот так-то. Это называется «несчастные беженцы».
 
Ладно, говорю. Воля ваша. Вхожу в положение. Продолжайте и дальше. После чего иду в нашу совхозную столовую и даю распоряжение их больше бесплатно не кормить. После чего даю команду электрикам с наступлением темноты перекрывать им бесплатное  электричество, а водопроводчикам  - бесплатную воду.
 
Что тут началось! В город  побежали жаловаться! Дескать, вот как этот  изверг (то есть, я) с ними, несчастными, обращается! Измывается над нами, бедными и несчастными! Только у городских своих забот навалом, а тут ещё эти припёрлись! Так что вежливо им так сказали: мы вас разместили? Разместили? Жилье, харч, одежонку предоставили? Предоставили. Всё остальное – на усмотрение местных властей. То есть, моё усмотрение. Директорское.
 
- И чего же? – спросил я его. – Согласились работать?
- А куда им деваться? Жить-то надо. Попервоначалу, конечно, морды воротили. Дескать, мы никогда ТАКИМ (читай, каторжным) трудом не занимались. Но я их быстро успокоил. Сказал, что дело это нетрудное, особых профессиональных навыков не требуется. А то, что попотеть придётся да запахом коровьего гавнеца подышать – так в этом ничего страшного, а тем паче зазорного нету! И вообще, труд облагораживает человека!
 
Вот я сейчас это написал и думаю: а почему бы госпоже Меркель не пригласить к себе в Германию этого моего знакомого?   Уж он-то научить её «гостей» из новую Родину любить! Ох, и научил бы! До самой смерти ему в ноги за науку  кланялись бы!