НАШИ

В каземате стояла пыль, в ней слоями витал едкий дым от сгоревшего пороха.  Духоту выдавал  горячий  пот, тёкшей  из под касок  солдат.  На полу валялись стрелянные гильзы.  Бой был в разгаре.
- Командир! Патроны  кончаются!  - прокричал рядовой Бильдыев, сквозь  треск пулемета.
- Ничего! Ещё  немного и наши придут! – ответил, крича,  старшина  Прокопенко,  не переставая  стрелять.  – Сколько осталось!
- Да, минут на двадцать хватит!
- Мало! Нам бы ещё полчаса продержаться… А сколько гранат?! – спросил Прокопенко, мотнув забинтованной  головой  в сторону  ефрейтора Редько.     
- Три! – ответил тот, продолжая  набивать  пулеметный диск последними  патронами. 

В этот момент  в дверь ДОТа  ввалился  рядовой Сидоров, его задачей было прикрывать подходы к огневой точке.
- Старшина! Немцы  в тыл зашли! –  крикнул  он.
- Я не понял?!  У меня, вон,  бегут, а у тебя наступают! Ну-ка, Бильдыев, проверь!
Тот выскочил  наружу и, вдруг,  заорал во всё горло.
- Наши! Наши! ….

По западному склону холма, наверху которого стоял их ДОТ, и в обход  него бежали советские  солдаты.  Над ними неслось многоголосое, мощное  «Урааааа!!!»

А потом они ели кашу с хлебом, запивая её теплой водой, и смеялись над  Сидоровым.
- Ну, ты, брат, учудил! Своих от немцев  отличить не смог!
- С перепугу, и не такое бывает!
- А ты, случаем, в порты не наложил… - гоготали бойцы.
Бильдыев…  Прокопенко… Редько… Сидоров…
Всё были свои…
Наши!
И только одно у них было разным – мера солдатского везенья.