Её дети из прошлого.Глава 7

Беседы с Константином становились регулярными. Конечно, малыш предпочитал находиться рядом с мамой Алиной, задавал вопросы, удивлялся, спорил, не давая никому и ничему оценку, принимал увиденное, как данность. В разговорах с внуком Агриппина Александровна останавливала своё внимание в основном на исторических аспектах.

Незадолго до выхода дочки из дома на вечерние занятия в университете Агриппина попросила разрешения узнать у Костеньки некоторые подробности на интересующую тему.

- Зачем тебе знать историческую правду нашей планеты? Ты уверена, что выдержит твоя психика? Многое, что творилось здесь ранее, выше понимания современного человека, – вразумлял бабушку Костя. – Не обижайся, но всей правды пока рассказывать нельзя.
- Ну, интересно же! – не унималась она. - Важно знать прошлое. Оно многое объяснит и поможет вспомнить! Поведай то, что можно.
- Хорошо. Спрашивай.
- Ты говорил, что леший был главным сватом. Его сводничество только хороводами и ограничивалось?

- Нет. Например, девушка влюблялась в парня, а как привлечь его внимание, не знала. Выручали родители. Они шли с гостинцами в лес и просили лешего посодействовать, помочь в девичьей беде. Тот, видя сущности молодых людей, знал, подходят они друг к другу или нет, и, если подходят, не отказывал, веля в определённый день послать красавицу по ягоды, грибы, травами… Да мало ли за чем ещё! На том и порешали. Девица, зайдя в знакомый лес, почему-то начинала плутать, и, конечно, пугалась, громко аукала и звала на помощь. В тот момент недалеко от неё оказывался парень, к которому она испытывала чувства, посланный в срочном порядке в лес ни о чём не подозревавшими родителями. Встреча была неминуема. У юноши словно пелена спадала с глаз, когда видел кинувшуюся к нему в испуге девушку.

Русичи всегда с уважением относились не только к лешему, водяному, домовому, но и ко многим другим помощникам, живущим в параллельном невидимом мире.
- В чём была их помощь?
- Дети в Русении никогда не тонули и не терялись в лесу, скотина с пастбищ и выгонов всегда возвращалась цела и невредима…Даже в охране своих лесов, рек и озёр они несли посильную службу наравне с воинами-охранителями оклиц и градов. Например, подходит чужеземное войско к речке, на той стороне которой через лесок раскинулась деревня. Примечают урусы, где дети малые в воде плещутся, туда и идут: не надо разведчиков посылать да брод искать. Малые, увидев чужаков, бросались наутёк, а войско смело ступало в воду. К ужасу иноплеменных дно из-под ног начинало уходить. Непонятно откуда появлялись воронки. Счастливчиками были те, кто до берега всё-таки доплывал. Измотанные стихией в борьбе за жизнь, они сбивались в кучу, но, неудержимые жаждой наживы и злобой, шли к цели. Опять лесок для них становился девственной чащобой, непонятной, пугающей, для многих непреодолимой! Плутали они долго. День. Два. Иногда больше. Пока воины-охранители не истребляли их по одному.

- Чем же Русения была так привлекательна для врагов?
- Гармонией. Многие хотели стать её властелином. Несметные богатства – вторично. Это для плебеев. Главное – гармония и, как следствие, владение стихиями.
- Неужели у завоевателей не было людей, которые управляли бы водой, огнём, землёй?
- Были. Единицы. И они могли делать только то, что делали воины-охранители – низшая каста русского воинства.

- Например?
Константин немного подумал и продолжил:
- Поднять из озера или реки стену воды мог бывалый воин-охранитель, а вот заставить воду танцевать – это уже мастерство.
- Танцевать? – поразилась Агриппина Александровна.
- Ну да. Представь вращающуюся против часовой стрелки водяную воронку, которая находится внутри вращающейся по часовой стрелке большой воронки. Такое мог сотворить только опытный воин-маг.

- Здорово! – вырвалось у неё. – Какими же тогда навыками владели волхвы, вещие, витязи? В какой среде-гармонии они должны были родиться и жить, чтобы развить в себе те качества, которые мы сейчас называем выдумкой, колдовством и чародейством? Каким же тогда в целом был наш русский народ, наши пращуры?
Константин снисходительно-грустно улыбнулся.
- А какие в то время проводились свадьбы? – бабушка чувствовала себя восторженной первоклашкой перед умудрённым учителем.

- Я уже рассказывал, что молодые люди, как правило, знакомились на ярмарках. Какое-то время парень ухаживал за девушкой, затем, как полагается, просил её руки и сердца. Получив согласие, молодой человек и юная красавица в определённый день тайно разными тропами шли в лес к Волхву просить дозволения на венчание. Этот визит был обязателен. Дело в том, что Волхв мог определить вплоть до генного уровня какие-либо отклонения в здоровье, наследственные проблемы и даже нет ли в крови будущих молодожёнов басурманской крови. В то время чистота русской крови блюлась строго, и смешанные браки категорически не приветствовались. Если всё-таки парень с девушкой, чьи родители и прародители были иной нации, вопреки запретам создавали семью, то та, как правило, не несла в себе хорошее и скоро распадалась.

 Будущие молодожёны должны были соблюдать целомудрие до свадьбы. Если же это нарушалось, то Волхв, который и это хорошо видел, накладывал запрет на создание семьи, и венчание не благословлялось.
Конечно, чаще всего парень с девушкой видели добрую улыбку старца и получали дозволение готовиться к свадьбе, которая всегда проводились летом. Окрылённые жених и невеста шли к родителям и оповещали их о своих намерениях.

Совершался сговор, на котором родные юноши и девушки обсуждали день свадьбы, место постройки терема для молодых и житейские мелочи. Терем ставили оба рода: со стороны жениха и со стороны невесты. Начиналось содружество двух родов. Дом старались расположить приблизительно на равном расстоянии между родительскими домами.

За три дня до свадьбы будущие молодожёны приезжали к уже отстроенному терему, везя на телегах подготовленную в отеческих домах утварь. За это время жених и невеста должны были обустроить свой быт, сколотить крепкий дубовый стол и приготовить яства на всех приглашённых. Стол накрывали во дворе перед теремом. С одного края ставились блюда, приготовленные парнем, с другого – девушкой, а посередине помещались кушанья, приготовленные совместно. Разумеется, ни о какой интимной близости между молодыми не могло быть и речи, да и не до того им было.

В долгожданный день оба рода и другие приглашённые приходили на двор зарождающейся семьи. Во главе шёл Волхв. Он же первый и пробовал приготовленные молодожёнами яства. По одному виду расставленных блюд и их вкусу старец мог заметить нарушение действующих в то время законов и одной фразой остановить начинающийся праздник. В этом случае он говорил: «Я рассекаю этот союз». К счастью, эти слова мудрец говорил очень-очень редко.

Мать невесты заблаговременно плела венок для своей дочери и с благословениями и напутственными словами надевала его ей на голову. Невеста дарила новоявленной свекрови расшитую собственными руками скатерть, и мать жениха в дальнейшем всегда станет стелить её, ожидая сына и сноху в гости.  

На свадьбу никогда не приглашались старухи и вдовы, но с праздничного стола с поклоном всегда посылались для них по кусочку каждого блюда. Молодым никогда не кричали «Горько!» и не желали детей, боясь сглазить, но всегда приглашалась хотя бы одна будущая мама, чтобы тактично намекнуть невесте о самом важном её предназначении. Для молодых пели песни, читали стихи с пожеланиями, преподносили подарки с умыслом, но никогда не дарили домашних животных. На шерсть животного можно нашептать и внести в семью раздор, поэтому жеребёнка, козлёнка или щенка молодые через несколько дней выбирали сами у родных и близких и сразу уводили их к себе во двор.

Ни медовуху, ни вина на стол не выставляли, чтобы не искушать молодых, да и веселиться русичи раньше умели и без этих напитков. Отведав и оценив приготовленные молодыми супругами блюда, гости затевали пляски. Женщины, быстро убрав посуду и скатерти с дубового стола, подготавливали его для ритуального танца. Несколько мужчин покрепче запрыгивали на него и пускались в пляс, не особо заботясь о его сохранности. Если стол выдерживал это испытание, значит, жених будет крепким хозяином, крепка будет и семья с унаследованными от двух родов традициями, крепким будет содружество родов. Свадьба пела и плясала только один день. Молодожёнов берегли и больше не тревожили.

- А где в то время мылись русичи? – неожиданно для самой себя спросила Агриппина Александровна.
- В бане, – чуть недоуменно ответил внук и добавил. – Раньше бани всегда топились по-чёрному, чтобы видеть сущности. Это было заимствовано ортодоксальным православием ритуальным каждением. Сейчас мало кто даже из священников знает о первоначальном скрытом смысле кадила.

Алина, стоя в прихожей, надевала шубку и терпеливо ожидала окончания разговора. Переминаясь с ноги на ногу и понимая, что вопросы к Косте вряд ли иссякнут, виновато чмокнула мать в щёку.
- Мне пора идти в университет. Нехорошо опаздывать. Костенька, наверно, со мной пойдёт, – увидев утвердительный кивок сына, она попрощалась. – Пока-пока!