Трудности выбора

[justify]               Марат Гитов, молодой человек лет 25, прикрыв за собой дверь, стал спускаться по лестнице. Между 2 и 3 этажами ему навстречу попалась Марта Матвеевна Кулижникова, соседка по лестничной клетке. В одной руке она держала хозяйственную сумку, а другой, цепляясь за перила, помогала подтаскивать своё почтенное тело на очередную ступеньку.
              Марат недолюбливал соседей, но всегда скрывал это за любезной улыбкой. Вот и сейчас, едва скривив губы, он сказал дежурное "Здравствуйте" и собрался пройти мимо. Очевидно, что соседи платили ему той же монетой, но в этот раз Кулижникова его остановила.
              — Я бы не советовала вам туда идти, — сказала она, тяжело дыша и глядя на Марата масляными глазами.
              — Простите? — Марат остановился.
              — Я говорю, что не стоит вам сейчас туда идти.
              Марта Матвеевна неопределённо махнула рукой себе за спину. Марат поглядел в пространство между пролётами. На лице у него появилась насмешливая улыбка.
              — Почему?
              — Так, не стоит, и всё...
              Марат пожал плечами и двинулся дальше.
              — Пожалеете, — сказала Марта Матвеевна ему вслед.
              Словно бы холодок пробежал вдруг у Марата между лопатками по спине. Он снова остановился и поглядел на соседку.
              — Мне на работу надо.
              — Возьмите выходной.
              — Там что, опасность какая-то?
              Марта Матвеевна, не отвечая, вдруг села на верхнюю ступеньку и уставилась перед собой неподвижным взглядом. Марат одну долгую секунду молча на нее смотрел, потом, пожав плечами, стал спускаться дальше. Неопределённые мысли бродили при этом у него в голове. Шпана какая-нибудь? Бандиты? Вроде 90-е давно позади. Он наконец спустился вниз и открыл наружную дверь. За дверью был лес.
                                     Прошло, наверное, секунд 20, прежде чем что-то осознанное зашевелилось у Марата в голове. И он, как и большинство других людей на его месте, сделал самое очевидное — закрыл дверь, постоял, держась за ручку, несколько мгновений и открыл дверь снова. За дверью всё ещё был лес.
              Что замечательно, лес этот был не такой, как, например, в окрестностях станции Горная — низкорослый, приземистый, с колючим кустарником вместо подлеска, а... какой-то солидный, что ли. Он был очень красивый. Сразу же от низкого крылечка начиналась трава, а метрах в двух — стволы высоких деревьев. Напротив — то ли вяз, то ли бук — Марат не очень в этом разбирался. А дальше вроде бы берёзы. Он поглядел направо, потом налево — везде было одно и то же — деревья, вплотную подступавшие к стене дома. Тогда он посмотрел вверх, но и там чего-то привычного он не увидел. Вверху был плотный лиственный свод, лишь кое-где в котором виднелись светлые пятнышки от солнечных лучей.
              Это было невероятно!
              Когда-то в детстве Марат читал фантастический рассказ, в котором описывалось нечто похожее — будто бы один жилой дом вдруг непонятным, непостижимым образом переместился на другую планету. Быть может сейчас произошло нечто подобное? Не отпуская дверную ручку, будто это было что-то вроде спасательного круга для утопающего, Марат сделал осторожный шаг вперед и стал оглядываться более внимательно. И сразу же отметил множество второстепенных деталей, лишь подчёркивающих сложность миража. Сидящая на стволе дерева бабочка, крупные ягоды земляники под самыми ногами, какой-то неопределённый шелест прямо напротив в глубине, таинственный сумрак справа, где раскинула непроницаемые ветви гигантская ель, огромный белый гриб в окружении грибов поменьше слева, россыпь каких-то ярко-красных цветов, ползущих лианой по стволу вяза.
              Постепенно ступор, в котором оказался Марат, проходил, и первым заявившем о себе чувством оказалось любопытство. Даже как бы осознание комичности происходящего возникло вдруг в нём. Главное, чтобы динозавров тут не водилось, с усмешкой подумал он про себя, продолжая озираться по сторонам. Потом он тихонько отпустил ручку и, наклонившись, стал ощупывать траву. Трава была самой что ни на есть настоящей. Похоже, и всё прочее тут было самым что ни на есть настоящим.
              Если это и был мираж, то очень реалистичный.
              — Ну что ж, — заявил Марат, улыбаясь. — Есть в этом и большой плюс — на работу сегодня идти не придётся.
              Тут рядом с ним раздался странный и вроде бы как женский голосок:
              — А вот здравствуй, добрый человек!
              Марат вздрогнул и невольно отступил назад, нашаривая спиной спасительную поверхность двери.
              Напротив него (и как он не заметил сразу) на ветке вяза сидело странное существо. Это была какая-то гигантская птица, с той лишь разницей, что вместо головы птичьей  у неё была голова человечья — причём женская, о чём свидетельствовали светлые кудряшки и тонкие черты.
              — Это вы? — пробормотал Марат.
              — Это я, — подтвердило существо.
              — Здравствуйте.
              — Здравствуй, добрый человек.
              Существо говорило ласково, но лицо его оставалось неподвижно. Оно не улыбалось, но словно бы свет некоего доброжелательства исходил от него.
              — А вы кто? — спросил Марат.
              — Я птица Сирин, — ответило существо.
              — Сирин? — тупо переспросил Марат.
              — Да, так меня называют.
              — Это мы как бы в сказке, да?
              — Сказку сказывают, а мы реальность реализуем, — пошутило существо.
              Что ответить на это, Марат не нашел и снова стал озираться по сторонам. Похоже, кроме птицы Сирин, других существ вокруг не было.
              — А что это вообще? — спросил он и повел вокруг глазами.
              — Лес, — пояснило существо кратко.
              — Гм... Это я понимаю. Как он тут оказался?
              — Он всегда тут был. Просто ты его раньше не видел.
              — Э... Параллельный мир, что ли?
              — Не, — сказала птица Сирин. — Перпендикулярный.
              — А разве такие бывают?
              — Всякие бывают. И перпендикулярные, и параллельные, и остроугольные...
              — А это как?
              — Это которые в глаза правдой колют.
              — А-а, — пробормотал Марат. — А тупоугольные бывают?
              — Да, ты из него только что вышел.
              — Гм... И что теперь дальше?
              — А это от тебя зависит. Гляди.
              Марат присмотрелся и видит — за стволами деревьев словно бы камень большой лежит. Тут птица взмахнула крылами, грузно сорвалась с ветки и перелетела на другую, что рядом с камнем была.
              — Ступай сюда, добрый человек!
              Заманивает, подумал Марат, а вслух сказал:
              — А что там?
              — Выбор твой.
              Было немного тревожно, но в то же время так интересно, что Марат решил — не будет ничего страшного, если он сделает несколько шагов от двери. Дверь все равно останется в пределах его видимости, и он, молодой и здоровый, легко до нее добежит, если что.
              И он зашагал по траве.
              Какой же всё-таки приятный этот лес. Как в нём свежо. А какие в нём запахи — не дурманят, а как бы просветляют сознание. Всё мрачное (связанное, например, с обязанностями по работе) улетучивается, взамен наполняя какой-то лёгкостью, весёлостью. Улыбаясь, будто словил неожиданного хохотунчика, Марат приблизился к камню. Камень был старый, наполовину врос в землю, кое-где был покрыт мхом, а на поверхности вроде бы как что-то было накарябано, причём явно кириллическими буквами. Подойдя, Марат стал читать:
              — НАПРАВО ПОЙДЁШЬ — В СВОЙ МИР ПОПАДЁШЬ... Это что? Как в "Руслане и Людмиле", да?
              — Дальше читай.
              Марат почесал затылок и стал читать дальше:
              — НАЛЕВО ПОЙДЁШЬ — СЧАСТЬЕ НАЙДЁШЬ. НУ А ПРЯМО ПОЙДЁШЬ — ВСЁ РАВНО НЕ ПРОПАДЁШЬ... Гм, всё, что ли?
              На камне и впрямь больше ничего не было. Марат снова почесал затылок и спросил:
              — И что сие означает?
              — А сам не можешь догадаться?
              — А, — воскликнул он. — Это, наверное, новая игра такая, многомерная, с реалистическими ощущениями. Где-то тут кнопка должна быть.
              Он стал озираться по сторонам.
              Птица вдруг громко заклекотала. Марат поначалу испугался, а потом понял, что птица просто смеётся. И сам от души рассмеялся.
              — Так, значит, я должен тут что-то выбрать? Гм... Налево пойдёшь — счастье найдёшь... Наверное, свою половинку там отыщу. Не очень хотелось бы этого на данный момент... Неделю назад с предыдущей расстался. А если нет, то как бы знать наверняка, что тут имеется в виду...
              — Так ты сам и посмотри, — подсказала птица Сирин.
              — Это как?
              Птица не ответила, и тогда Марат посмотрел налево.
              Странное дело. Вроде бы как слева образовался просвет. Деревья там, вроде бы стоявшие сплошной стеной, вдруг раздвинулись как бы, и в просвете что-то как бы стало проглядываться. Марат присмотрелся повнимательнее и видит — вроде бы деревушка там какая-то образовалась. Дома деревянные, высокие, как терема, с крышами покатыми, узорными, а подле ограды словно бы зверь сказочный лежит — о четырёх лапах кошачьих, о голове, как у сфинкса, и весь как бы мягкий такой, шерстью синей волнистой покрыт. И хвостом из стороны в сторону то и дело помахивает. А поперёк дороги девица красная от колодца идёт, с коромыслом ажурным, вёдра белые несёт. Коса у неё золотая — до самой земли свисает, витая...
              Марат, увидев такое, аж головой затряс.
              Но вспомнил вовремя, что и другие варианты есть. И стал он глядеть направо, где, как свидетельствует надпись на камне, он мир свой найдёт. И — о, чудо! — как и в первый раз, лес снова словно бы раздвинулся, образуя просвет. И увидел там Марат город белокаменный. С башнями стрельчатыми, куполами червлёными, домами белёными, и народа там видимо-невидимо. Все одетые богато, со вкусом. А под самыми стенами речка синяя течёт, там рыбаки сидят косяками, а рыба сама им в садки прыгает — дескать, я самая вкусная, я самая достойная. А люди выплёскивают её обратно в воду и говорят: знаем, знаем, только мы так тебя ловим — ради спортивного интереса. А ещё там Марат увидел, как медведи, волки и лисы словно бы по арене ходят, вверх подпрыгивают и как бы акробатические фигуры строят, а люди хлопают им и восклицают: Браво! Браво! И ещё как бы колокольный звон там раздаётся — мягкий такой, нежный и слово бы медвяной. Будто бы мёд там застыл, в янтарь обратившись, и тихонько так позванивает — Донннн! Диннннь!
              Много там было и других чудес, но вовремя Марат вспомнил, что есть у него ещё один вариант. Стал он глядеть прямо, но там, хоть и раздвинулись, как прежде, деревья, ничего особенного он не увидел. Одно только поле с ромашками и васильками до самого горизонта. Он даже языком причмокнул от разочарования.
              — Это как же? — спросил он обиженно. — Ничего нет?
              Улыбнулась птица Сирин.
              — Есть, Марат, — сказала она, — просто ты ещё там ничего не видишь. А будет там то, что ты сам выберешь, что в сердце своём нарисуешь.
              — То есть игра с различными вариантами? Интересно...
              — Так что же ты выбираешь, добрый человек?
              И стал Марат чесать затылок снова.
              — Подумать надо! — сказал он. — Тут не с бухты-барахты... Тут взвешенность нужна.
              — Думай, молодец, только недолго. Мера не