Мозги важнее пистолета. 3

Кабинет ярко освещен. Слегка задымлен – начальник позволяет себе курить на рабочем месте. Впрочем, опера тоже курят в кабинетах, хоть топор вешай. В уголовном розыске курят почти все, за редким исключением. Сигарета – успокаивает, помогает сосредоточиться.  Хотя все понимают, что это – самообман. Но, закуришь, и вроде становится спокойнее и повод для кратковременной передышки есть. Официально – перекур. Даже на длительных совещаниях объявляют: «Пятнадцать минут времени – перекур».  В кабинетах уголовного розыска – не бегают тараканы, их там просто нет. Не заводятся. Не выживают. Может потому, что прокуренный воздух им не нравится. А может и оттого, что психологически здесь – атмосфера весьма неласковая. Эмоции десятков преступников, прошедших через кабинет, создают мощнейшую отрицательную ауру. Какие уж тут тараканы.  Здесь, наверное, и микробы на лету дохнут. Опера – выживают.
Обычное утро, обычного дня. Оперативка. В переводе на цивильный язык – ежедневное утреннее совещание. Опера собрались, как  уже говорилось в ярко освещенном, слегка задымленном, кабинете начальника «угла» - уголовного розыска. Заслушивание оперативных сводок, обмен информацией.
Но это что-то новенькое. Такое случается не каждый день. Сразу шестеро граждан написали заявление аналогичного содержания:
«МОШЕННИЧЕСТВО-СТ.159 УК РФ - НЕ РАСКРЫТО.  05.12….года в 16.15 ч. в деж. часть поступило сообщение  от гр. Панфиловой Марии Павловны 1961 г/р. прож. с. Ивановское ул. Ленина 55, о том, что 26.11…года примерно в 15.00 ч.  гр-ка Степаненко Ирина Васильевна представившись главным менеджером   ООО «БРИГ»  под предлогом продажи квартиры обманным путем завладела  деньгами в СУММЕ 65000000 РУБ. Потерпевшая и свидетели прямо указали на гр-ку Степаненко И.В. как на лицо совершившее данное преступление. В настоящее время принимаются меры к установлению местонахождения гр-ки Степаненко И.В.   ВЫЕЗЖАЛИ: СО Васильев, ОУР Безуглов».

- Это что за ….. ? - начальник выдал длинную красивую, но непечатную фразу, помахивая в воздухе  листком телетайпограммы, обращаясь к Антону Безуглову, дежурившему истекшие сутки.
- Я тебя спрашиваю, Антон. Это как понимать? – продолжил он, - «терпилы» конкретно указывают имя мошенницы, а по сводке преступление проходит, как нераскрытое? Вы опера или где? Что, совсем нюх потеряли? За сутки не можете эту козу драную найти?
- Да ерунда какая-то получается, товарищ полковник, - встал со стула Антон.
- Сядь, не мельтеши и спокойно докладывай, - махнул рукой начальник розыска.
Антон сел.
- Мы эту бабу нашли, на которую «терпилы» указывают.
- Ну, и?!
- Провели опознание, как положено, а потерпевшие все, как один её не опознают.
- Как это – не опознают?
- Не опознают и все. Говорят – похожа очень, но не она.
- Так колоть надо было. Может, она с мошенницей связана? Знает ее.
- Непонятно там все, - вздохнул Антон.
- Хера-ли – непонятно, - опять взвился начальник., - а шесть заяв, шесть тяжких нераскрытых за один день? Ты на сумму ущерба посмотри, там все суммы такие, они на часть четвертую сто пятьдесят девятой тянут! Шесть висяков! Бл-ля…
Надо заметить, что рубли были неденоминированные, исчислялись миллионами, но легче от этого операм не становилось.
Начальник вздохнул:
- Ладно, Безуглов, ты – после суток, свободен, всю информацию передашь Виктору, после совещания.
Он снова взял в руки сводку, собираясь зачитывать остальные.
Виктор поднял руку:
- Товарищ полковник, разрешите я дежурного следака поймаю, у которого материалы. А то потом он тоже сменится, пока это дело другому отпишут – замучаешься ждать.
- Иди, - отмахнулся начальник, - только потом зайди, расскажешь, что делать думаешь.
Виктор нашел Олега Васильева в его кабинете. Следователь что-то быстро печатал на раздолбанной пишущей машинке.
- Здорово, Витя. Тебе чего?
- Привет, Олег. Мне материальчик посмотреть по вчерашнему мошенничеству.
- А, вон – на полке с краю, - небрежно махнул рукой Олег.
- Что там за фигня случилась? – поинтересовался Виктор, забирая с полки тощеватую стопочку листочков, небрежно собранную скрепкой.
-  Такая штука получается, «терпилы» все в один голос называют имя женщины, которая их обманула и забрала деньги в качестве аванса за квартиру.  Мало того – они ведь расписки предъявили, написанные от имени Степаненко. Но когда ваш Антон женщину нашел и доставил для опознания – никто ее не опознал. Все в  один голос утверждают, что мошенница – не она. А бабе этой, уже на третьем опознании плохо стало, ну, я ее и отпустил. Подписку о невыезде оформил и отправил домой. Не хватало еще, чтобы она здесь в кабинете у меня крякнула. Прокуратура проверками задолбает потом. И не производит она – впечатление мошенницы. Местная, работает воспитательницей в детском садике, с чего бы  ей так тупо людей кидать? Ее полгорода знает.
- Ну, хорошо, а тетка эта, сама – что поясняет?
- Да поясняет она то же самое, что и терпилы все. Она тоже обращалась в этот долбаный ООО «Бриг» и хотела купить квартиру. Условия там какие-то очень выгодные были. Сдала свой паспорт, справку о составе семьи и заявление написала. Но ей паспорт вернули через пару недель и сказали, что она им не подходит.
- Я протоколы допросов скопирую? – кивнул в сторону ксерокса Виктор.
- Копируй, ток бумаги нету.
- А я с собой взял, знал, что нету или зажмете, - съехидничал Виктор.
- Да ладно, не глумись, сам знаешь, что бумага, ручки, лента для машинки и все прочее – всегда за свой счет.
Виктор скопировал все протоколы допросов и отправился обратно.
Безуглов еще не ушел, ждал его.
Они вышли на улицу, направившись в маленькую закусочную, рядом с отделом.
Между собой ее называли «Три мента».
Безуглов, как отдежуривший сутки, смело заказал себе «колочку».
- Ты с оружием? – поинтересовался Виктор.
- Не, в сейф бросил, - небрежно махнул рукой Антон.
Оружие было у оперов «на постоянке» - постоянном ношении. Но пятьдесят грамм  спиртного, превращали табельное оружие в ненужную и даже опасную для самого себя, железку.
«Колочка» - смесь водки и пепси. Сто грамм водки на пятьдесят грамм пепси-колы. Цвет и пузырьки – соответствуют пепсикольному. И перед случайными посетителями не стыдно. Сидят опера – чинно пепси-колу пьют. Продавщицы были дрессированные, с бесшабашными и слегка безбашенными операми – дружили. С некоторыми –  не только через барную стойку. Поэтому наливали с полувзгляда.
Виктор взял чай, кофе он не пил принципиально.
- А теперь подробно, Антоша, в лицах.
- А чё, в лицах? – Антон душевно отхлебнул полстакана и закурил.
Все терпилы – тетку не опознали. Но! В один голос утверждают, что очень похожа на ту, которая брала у них деньги и писала расписки в их получении.
- Хорошо, а где они этот гребаный «Бриг» нашли?
- Да по объявлению в газете.
- Объявление у кого-нибудь сохранилось?
- Не знаю. На этом не заострялся. Они по объявлению приходили в контору, маленькую такую. Адрес – Дзержинского 117. Там, в этом здании куча контор всяких, офисов,  постоянно сдаются в аренду. Там их встречала тетка. На вид – лет 45-50, низенькая, толстенькая, волосы – короткие, крашенные в рыжий цвет. Одета –  очень хорошо, много дорогих золотых украшений. Женщины это дело сразу секут. Тетка с ними беседовала. Условия покупки квартиры были сказочно выгодными: треть – сразу, остальное равными долями в рассрочку, в течении десяти лет. Никакой накрутки, никаких процентов. Да, она еще их возила прямо на дом – квартиры смотреть. То есть – плати, заключай договор и сразу вселяйся.
- Так они уже что – готовые были? – удивился Виктор.
- В том-то и дело. Привозила их на готовые квартиры в четвертом микрорайоне.
Показывала. Терпилы сами себе хаты выбирали. В соответствии с суммой оплаты.
Виктор задумался. Уж слишком все было красиво.
- Ну, хорошо, а твое впечатление, чего в протоколах нет?
Антон задумался.
- Ты знаешь, Витя. Потерпевшие все, как один, утверждают, что вела она себя очень уверенно. Им и в голову не приходило, что их разводят. Она даже ордера на квартиры показывала. Настоящие, вручала ордера после внесения требуемой суммы. И договоры заключала по купле-продаже квартир. Договоры тоже были отпечатаны типографским способом.
Дело становилось весьма интересным.
- Так, а как она им расписки писала?
- В том-то весь прикол. Она взяла паспорт этой Степаненко, которая сама сдала ей документы на покупку квартиры. Этот паспорт показывала клиентам и писала расписки. Тем более, что они – действительно похожи. А терпилы – лохи. Такие суммы отдавали, и никто не озаботился паспорт дотошно посмотреть. Воспитанные и стеснительные, бл-лин. Теперь стонут и валерьянку литрами хлебают.
Виктор пожал руку Антону и отправился к начальнику.
Начальник встретил его молча, жестом пригласив присесть. Он разговаривал по телефону. Договорив, бросил трубку.
- Ну, что Витя думаешь по данной серии?
- А что думаю? Здесь есть над чем работать. Разошлю ориентировки по краю, по факту наших мошенничеств и возможного совершения аналогичных у соседей. Узнаю, кому из следователей отписали дело и сразу пойду капать ему на мозги, чтобы всех терпил и неохваченных свидетелей допросил. Опознание помогу ему провести.
- А там, что опознание не по всем потерпевшим провели? – встрепенулся начальник.
- Подозреваемой плохо стало, и ее дежурный следователь отпустил по подписке.
Но я думаю, что это – не она. Реальная подозреваемая ее паспортом воспользовалась.
Далее – составить фоторобот. Посетить стройку, где она лохам квартиры их будущие показывала. Работы – масса, возможно где зацепку и ухватим.
- Ладно, иди. Вечером – доклад. И про другие преступления не забывай! – крикнул ему в спину начальник.
«Забудешь тут» - скривился Виктор. Показатели, мать иху так!
Палочная система. На милицейском жаргоне «палка» - по аналогии с вертикально нарисованной палочкой-черточкой в блокноте. Срубить палку – раскрыть преступление. Соотношение совершенных преступлений и раскрытых.
Процент раскрываемости! – вот самое страшное и кровожадное оперское божество.
В угоду которому немало сотрудников было принесено в жертву. Что никогда не смущало кадровиков. Одних выгоним – других наберем. А то, что рабочие опера, как грибы – не растут, не колышет никого.  Лет пять надо, чтобы серьезный опер вырос из зеленого летехи .
За раскрытыми преступлениями гонялись все службы. Люди незнакомые с милицейской кухней наивно думают, что преступления раскрывают следователи и оперативники. На самом деле следователи преступления не раскрывают – вообще. Нет у них такого показателя – раскрытие преступлений. Оно им нафиг не надо. Наоборот. Нераскрытое преступление – передышка для следователя. Написал задание операм: «проверить лиц, ранее судимых за аналогичные преступления, установить лиц, причастных к данному преступлению», направил на экспертизы изъятые вещдоки и … два месяца – хоть трава не расти. Другая оценка работы у следователей. Вот если раскроют опера преступление, тогда и начинается у следователя пахота: опознания, сравнительные экспертизы, допросы подозреваемых и так далее. Сроки, ведения следствия, не дай бог просрочить! Тогда – кирдык! И зарплата следователя от количества расследуемых дел – не зависит. Хоть ты пять дел расследуешь, хоть -