Это отрывок из моей работы "История о любви, измене и убийстве",
которая будет опубликована позднее
_________________________________________________
Про личность Павла Петровича можно рассказывать бесконечно долго..., к нему нельзя применить однозначных оценок. То он деспот, то нежнейший человек, то он тонкий юморист, то Мегера в мужском обличье, то он весел, то мрачен..., одним словом - непредсказуем. Возможно на его поведение наложил отпечаток гастрит, приступы которого мучили Павла Петровича всю взрослую жизнь ( он всегда ел торопливо и проглатывал большие, плохо пережеванные куски еды ), а в детстве его донимали головные боли, запоры и частые насморки.
Надо признать, что в младенческие годы "нянюшки и мамушки" затюкали и залечили Павла. Он от каждого сильного удара дверью прятался под стол - до того его нервная система была деформирована... Его перекармливали сначала молочными продуктами, затем упор сделали на мясо - бедного мальчишку всего выворачивало...
Когда в четырнадцатилетнем возрасте ему делали прививку от оспы ( об этом я писал ранее ), то английский врач Томас Димсдейл сначала попросил показать ему "историю болезни" Павла Петровича. Прочитав записи о его болезнях и назначенных курсах лечения, врач ужаснулся:
"... никто, я думаю, не прочтёт этого отчёта, не изумившись, как неосновательно обращались с великим князем во время его детства...".
Нам ещё известно, что ".... он в 1764 и 1765 гг. пережил болезнь, сопровождавшуюся судорогами и что от этого произошло сокращение нервов на его лице; жизнь его удалось тогда спасти только посредством операции горла. Его глаза сохранили много выражения, а его очень большие зубы были так белы и ровны, что рот от этого казался почти приятным. Он был чрезвычайно худ и состоял весь из костей и мускулов, но в талии хорошо сложен и, если бы он, желая вырасти и приобрести величественный вид, не приучил себя к театральной походке, его можно было бы назвать стройным..."
Среди положительных качеств Павла Петровича - щедрость, справедливость, великодушие, благочестие, набожность, рыцарский романтизм ( он совершенно серьёзно предложил Бонапарту дуэль в Гамбурге с целью положить этим поединком предел разорительным войнам, опустошавшим Европу ), чувствительное и сентиментальное сердце, презрение взяточничества, лихоимства, неправосудия... Он высоко ценил правду и ненавидел ложь.
Среди его отрицательных черт - самодурство, деспотизм, патологическое чувство страха, поспешность в любом деле, отсутствие терпения, крайняя раздражительность и вспыльчивость... Он полностью пренебрегал впечатлением, которое производил своими действиями на окружающих. Он не мог управлять своими чувствами и не владел собой.
В приступе гнева Павел бледнел, черты его лица до того изменялись, что трудно было его узнать..., ему давило грудь, он выпрямлялся, закидывал голову назад, задыхался и пыхтел...
В народе по этому поводу шутили - "сумасшествие слабительным не вылечишь... ".
И всё это уживалось в одном человеке..., таких людей называют очень просто - сумасброд ( это когда мозги у человека вроде на месте, но каждый раз на новом ).
Если прочитать дневник его молодого учителя математики Порошина ( Семён Андреевич, 1741 - 1769 гг. ), то становится понятно, что всё "взрослое" поведение Павла Петровича, все его причуды - родом из детства:
"7 декабря ( это 1764 год, Павлу 10 лет. - И.Ш. ).... У его высочества ужасная привычка, чтобъ спешить во всемъ: спешить вставать, спешить кушать, спешить опочивать ложиться. Перед обедомъ за час еще времени или более того как за столъ обыкновенно у насъ садятся ( т. е. в начале втораго часу ), засылаетъ тайно къ Никите Ивановичу ( Панин. - И.Ш. ) гоффурьера, чтобъ спроситься, не прикажетъ ли за кушаньемь послать, и все хитрости употребляетъ, чтобъ хотя несколько минутъ выгадать, чтобъ за столъ сесть поранее. О ужине такiя же заботы..... И сiе всякой день почти бываетъ, какъ ни стараемся его высочество отъ того отвадить".
А вот запись учителя Порошина, сделанная 3 января 1765 года:
"... его высочество имеетъ за собою недостаточекъ, всемъ такимъ людямъ свойственной, кои более привыкли видеть хотенiя свои исполненными, нежели къ отказамъ и терпенiю. Все хочется чтобъ по-нашему. А нельзя сказать, чтобъ все до одного желанiя наши таковы были, на которыя бы благоразумiе и объ общей пользе попеченiе всегда соглашаться дозволяло".
По словам того же учителя математики, Павел в каждую свободную минуту начинал устраивать вооброжаемые военные баталии..., и всё у него превращалось или в строевой плац или в поле битвы. И даже трепет уже взрослого Павла Петровича перед "Орденом Мальтийских кавалеров" тоже из детства - "... изволилъ онъ потомъ забавляться и, привязав къ кавалерiи свой флагъ адмиральскiй, представлять себя кавалеромъ мальтiйскимъ".
А учитель Павла по физике - немец Франц Эпинус ( 1724 - 1802 гг., действительный член Петербургской Академии наук с 1756 года ) сказал о своём ученике пророческие слова:
"Голова у него умная, но в ней есть какая-то машинка, которая держится на ниточке; порвётся эта ниточка, машинка завернётся, и тут конец и уму, и рассудку".
Привычка Павла I просыпаться "ни свет ни заря" заставила весь госаппарат перейти на такой же режим работы. Уже с пяти часов утра во всех канцеляриях, департаментах и коллегиях горели свечи... Я могу себе представить, как каждое утро чертыхались чиновники, вылезая из своих постелей... Точно такой же "стиль работы" был потом и у Сталина..., только "вождь всех народов" в отличие от Павла I любил работать по ночам..., и вся чиновничья Москва засыпала лишь между двумя и четырьмя часами ночи.
Выскажу своё личное мнение. Одно дело - когда сумасбродом является твой сосед по лестничной площадке или дачному участку, то хоть это и неприятно, но всё-таки как-то можно избежать контактов с таким "экземпляром"..., а вот когда подобная личность является руководителем твоей страны, то все психо-половые проблемы государя неминуемо отзываются и на твоей жизни. В силу этих причин я и являюсь противником абсолютных монархий и бессменных правлений "дуремаро-жиробасов" ( правда, нам на выборах всегда предлагают ковыряться в политическом нафталине )... Жизнь человеку даётся одна..., и подстраиваться под взбрыки параноидных или психастенических клоунов ( которых нет возможности сменить свободным выборным путём ) - абсолютно нет никакого желания... Да и к тому же монархам вовсе не обязательно ежедневно заботиться о благе своего народа..., будет жить люд хорошо или плохо - всё равно не переизберут..., разве что только табакеркой огреют...
Очень точную характеристику Павлу дал французский дипломат граф де Сегюр ( Луи Филипп, 1753 - 1830 гг., историк, он пять лет был послом Франции в России - 1784-89 гг. ). Их знакомство состоялось в 1785 году. Вот какое впечатление о себе оставил Павел Петрович у графа де Сегюр ( приведённые ниже абзацы написаны им в разное время ):
"Павел желал нравиться, он был образован, в нём замечались большая живость ума и благородная возвышенность характера.
Но вскоре, и для этого не требовалось долгих наблюдений, во всём его облике, в особенности тогда, когда он говорил о своём настоящем и будущем положении, можно было рассмотреть беспокойство, подвижность, недоверчивость, крайнюю впечатлительность, одним словом, те странности, которые явились впоследствии причинами его ошибок, его несправедливостей и его несчастий.
Во всяком другом положении, чем то, в котором он очутился, он мог бы делать людей счастливыми и сам мог бы быть счастлив. Но для подобного человека престол, и в особенности, русский, должен был оказаться лишь страшным подводным камнем, на который он мог подняться только с сознанием, что скоро и насильно будет низвергнут с него в пучину.
Склонный к увлечениям, он увлекался кем-либо с странною быстротою и затем столь же легко покидал и забывал его. История всех царей, низложенных с престола или убитых, была для него мыслью, неотступно преследовавшей его и ни на минуту не покидавшей его. Эти воспоминания возвращались точно привидение, которое, беспрестанно преследуя его, сбивало его ум, и затемняло его разум.
К сожалению, с большим умом и познаниями великий князь Павел соединял самое беспокойное, самое недоверчивое настроение духа и в высшей степени подвижный характер. Часто любезный до фамильярности, он более часто был высокомерен, деспотичен и суров. Быть может никогда ещё не являлся человек более легкомысленный, более боязливый, более своенравный, одним словом, человек, менее способный составить счастье других или своё собственное.
Его царствование доказало это: он совершил столько несправедливостей и подверг опале или ссылке такое множество людей вовсе не под влиянием злости, а вследствие своего рода умственного расстройства. Он мучил всех тех, которые были к нему близки, потому что он беспрестанно мучил самого себя. Престол постоянно казался ему окружённым пропастями. Страх смутил его разум: путём боязни воображаемых опасностей, он создал действительные опасности, потому что монарх рано или поздно возбуждает недоверие, выказываемое им самим, и страх, который он сам испытывает".
Также я хочу привести отрывок из воспоминаний Александра Христофоровича Бенкендорфа. На мой взгляд тут заключена квинтэссенция образа Павла I:
"Постоянные изменения положения, внезапные падения и взлёты придворных, эта деятельность и вечная перемена мыслей, это проворство в наказании, эта воля, которой никто не осмеливался противоречить, делали из прихожей императора театр, столь же кипучий, сколь и забавный, такой же поучительный, как и устрашающий. Гроза начиналась в 6 часов утра и не прекращалась до 10 часов вечера - момента его отхода ко сну. В распорядке дня царило точнейшее единообразие, ежедневно каждая минута была отмечена одним и тем же занятием, самая строгая мелочность сопровождала все эти действия, от оружейных приёмов солдата до наиболее важных государственных дел. Имея точный и ясный ум, добрые намерения, он лишь изредка мог управлять своим вспыльчивым характером, озлобившимся за 30 противоречивых лет. Пустяк опрокидывал самые прекрасные, самые благородные замыслы. Лёгкая небрежность в одежде разрушали в его сознании самую превосходную репутацию. Забытая формальность ввергала в жесточайшую немилость генерала или министра, который ещё мгновение назад наслаждался полным доверием этого абсолютного повелителя".
Я приведу несколько чисто медицинских определений от публициста и психиатра Павла Ковалевского, а вы уж сами сделайте вывод ( но только после прочтения всей этой работы ) о психическом здоровье Павла Петровича:
"Первая степень ДЕГЕНЕРАЦИИ выражается в том, что действиями человека руководит не рассудок, а страсти - почему эти действия будут нелогичные, безрассудные, одиночные, бессистемные, нелепые, но могут быть идеальными, добрыми и злыми, возвышенными, низкими и чисто животными. Иногда у этих людей бывает патологическое отклонение в мыслительной области в форме частичного, одностороннего бреда
