ВКУС МЕСТИ (день первый)

ДЕНЬ ПЕРВЫЙ


******


За огромными арочными окнами  бильярдной комнаты шумели на ветру  молодые берёзки. Осень в этом году пришла как-то совсем незаметно. Словно бы за одну ночь деревья  вдруг пожелтели и начали тихо плакать золотистыми слезами листопада. С севера потянуло холодом. И только солнце, по - привычке, продолжало ярко  сверкать  на изрядно выгоревшем за долгое лето небе. Хотя уже  и не грело особо. Разве что, через толстые стёкла окон.
Борис Галай подставил под  ласковые лучи своё лицо и прикрыл от удовольствия глаза. Он любил солнце, любил тепло и ненавидел зиму.  Будь его воля, он давно бы перебрался на постоянное место жительства куда-нибудь в Африку. Уж там-то лето круглый год! На снег и новогоднюю ёлку можно и по телевизору поглядеть, а если совсем невмоготу станет, арендовать транспортный «Боинг»  и привезти  в тропики, и то, и другое. Включить кондиционер до отказа на «холод», обрядить толстогубых негритянок  в полушубки и устроить  под красавицей-ёлкой  пляски народов мира, плавно, по мере таяния снегов, переходящие в марафонский заплыв…
-Вчера поставил в машину сигнализацию. Ввалил такие  «бабки», что хватило бы обклеить ими мой «майбах» в два слоя. - Прорезался сквозь толщу грёз голос Емельянова. Он склонился над столом, пристраивая кий для очередного удара, а на упитанном розовощёком лице  явственно читалось упоение собой. Ай, да я! Ай, да молодец!
Борис нехотя вернулся в реальность и едва сдержал настойчивый позыв  засмеяться. Он отлично помнил кем был его собеседник ещё лет десять назад. Нищим доходягой бухгалтером, без малейших перспектив на будущее. А теперь только  посмотрите на него! Сплошная, прущая изо всех щелей, самовлюблённость. Денежный мешок с манией величия…
Вообще-то, в не столь давние времена и сам Галай был бездомным офицером-десантником, выброшенным после ранения из привычного армейского бытия в пугающую кутерьму гражданской жизни. Он отлично помнил и безнадёжные поиски работы, и молча собирающую чемоданы жену (теперь уже бывшую), и нелёгкий выбор, когда перед ним, боевым офицером, встал вопрос: или – или… Или похоронить себя заживо, постепенно спиваясь от тоски, или согласиться с предложением старого, но чертовски умного урки и возглавить охранное предприятие «Гроза», ставшее впоследствии ударной силой Севера.
Он свой выбор сделал. Как, впрочем, и вальяжно опирающийся на кий Емельянов…
-А я на свою вообще ничего не ставлю, - глотая улыбку, сказал вслух Галай. - Иногда даже запереть забываю. И ничего, пока никто не позарился.
-Сравнил тоже! - Хмыкнул в ответ любитель бильярда. – Где ты, а где я! На тебя, Боря, твой авторитет лучше любой сигнализации работает. Куда нам, убогим, с тобой тягаться.
В голосе Емельянова  скользнули насмешливые нотки.   «Ах ты, гнида толстомордая»! – Вскипел Галай, однако тут же загнал праведный гнев  обратно, под маску флегматичного спокойствия. Нельзя давать волю чувствам. Слишком многое поставлено на карту.
- Авторитет - авторитетом, - сказал он, лениво прикладываясь к стакану с пивом. – Но, если кому-то приспичит угнать тачку, будь спокоен – угонит.  И не мой авторитет, ни твоя навороченная сигнализация не спасут.
-Э, нет, брат! Эта спасёт! Её просто невозможно взломать. Там несколько миллионов комбинаций. Плюс GPS-маячок припрятан.
Хлёсткий удар кия отправил очередной шар в путешествие по  зелёному полю стола. Емеля, конечно, надутый индюк, но в бильярд играет классно. В этом деле перед ним не стыдно снять шляпу.
-Нет на свете ничего невозможного, Гена, - проворчал Галай, наблюдая за бегом костяного мячика. - Если нельзя, но очень хочется, то  всегда найдётся решение. А тем более, в нашей России – матушке. Как говорится: голь на выдумки богата.
Вдоволь поплутав по сукну, шар нехотя нырнул в лузу.
-Партия! - Расплылся в довольной улыбке бывший бухгалтер
Шумно вздыхая, Галай  полез за бумажником. Он не любил проигрывать, но коли уж случилось такое горе – платил не задумываясь.
-Да, Гена, шары гонять ты мастер! В соревнованиях участвовать не пробовал?
-На кой чёрт они мне сдались? У меня  и так, что ни день, то «соревнования». Деньги делать, это  брат, посложнее, чем кием махать. Иной раз такие «чемпионаты» случаются…
Своим  хвастовством толстяк сам выводил  пустопорожнюю болтовню в деловое русло.
-Кстати о деньгах, Гена. - Словно только сейчас вспомнил о цели своего визита Галай. - Где они? Где обещанные «бабки»? Выборы в разгаре, я задыхаюсь без средств, а ты « динаму» крутишь?
Увы, пристыдить банкира не получилось. Удивлённо, с лёгкой укоризной в глазах, Емельянов взглянул на собеседника. Так, словно  тот сказал что-то очень неприличное.
-Мы предполагаем, а Бог располагает, Боря. Нет у меня сейчас лишних денег. Форс-мажорные обстоятельства, брат. Сам же видишь, что в мире творится. Кризис, будь он неладен! Такие монстры финансовые тонут, как «Титаники» в луже. А уж про мой карликовый банк и говорить страшно. Ели-ели дебет с кредитом свожу.
Слова толстяка прозвучали как пощёчина. Звонкая такая, с оттягом.
-Не понял?.. - Щёки Галая медленно наливались пунцовым багрянцем. Подобных речей из уст карманного банкира он  не ожидал.
«Похоже, я слегка переборщил с «мягкой дипломатией», - разочарованно констатировал Борис. Его собеседника определённо заносило куда-то не в ту степь.
-А что здесь непонятного, Боря? - Пожал между тем пухлыми плечами  Емельянов. - Сколько мог, я тебе отстегнул. А больше, извини, не имею возможности. Вся наличность в обороте и выдёргивать её на твои авантюры я считаю нецелесообразным.
На его авантюры?! Галай аж зубами заскрипел. Это уже была не пощёчина, а настоящая оплеуха!.. И от кого, спрашивается? От толстозадого борова, абсолютно всем обязанного покойному Северу, а значит и ему, Галаю! Да кем он себя возомнил? Господом Богом?
Внутри медленно вздымалась волна гнева, заставляя слегка  подрагивать руки и туманя голову кровавым туманом.
-Гена, как ты себя чувствуешь? Нормально? Головкой в последнее время нигде не стукался? – Озабоченно спросил Галай, едва сдерживая  рвущееся наружу бешенство. - Что за детский сад, дружище? То дам, то не дам. Мы что, с тобой, совочки в песочнице делим? Я, между прочим, не бедный родственник и не подаяние прошу. Или ты, парень, забыл кому обязан своим занюханным банком и кто в нём настоящий хозяин?
-Нет, Боря, не забыл, - толстый Емельянов, словно стал вдруг стройнее  и выше ростом. Из-под украшенных золотой оправой  стёкол блеснули сталью глаза. - Да, мне очень помог Север, царство ему небесное. И деньгами, и добрым словом. Помог раскрутиться, выйти в люди. Я ему от всей души благодарен. Вот только Север теперь на кладбище, а тебе, Боря, я, извини, ничем  не обязан. Кредиты, вложенные в создание банка, возвращены вашей гоп - компании с лихвой,  контрольный пакет  акций  в моих руках. Так что, дорогой господин Галай, я, знаю, чей это банк. Мой! А тебе я помогал только из уважения к Северу. Извини, конечно, за прямоту.
Борис озадачено смотрел на банкира. Интересно, он просто дурак или специально нарывается на неприятности? А вообще, чудеса творятся в этом городе. Особенно, в последнее время. Кто бы мог подумать, что всего через пару недель после кончины Севера, его протеже и «крестника» Галая начнут откровенно посылать  в   неуказанное ни на одной карте мира место. И причём, кто? Вечно трясущаяся от страха   амёба по кличке «Емеля».
-Нет, Гена, ты точно  головкой где-то трахнулся. Сходи к доктору проверься. … Пока есть ещё, что проверять.  
Галай медленно допил пиво и разжал пальцы. Хрустальный  стакан глухо врезался в паркет, рванул десятками блестящих осколков. А виновник содеянного вразвалочку направился к выходу. У двери он на секунду приостановился и, не оборачиваясь, сказал   тихим, будничным голосом:
-Пять суток тебе, Гена, на сбор денег. Потом – не обессудь.
…Оттолкнув замешкавшегося охранника. Галай  вышел во двор Емельяновской дачи. Остановился на крылечке. Слегка подрагивающими руками прикурил сигарету и пустил в небо тугую струйку дыма.
Отказ банкира выбивал из колеи и наводил на невесёлые размышления. Вслед за смертью Севера зашаталась и его «империя». Местные авторитеты схлестнулись в борьбе за опустевший трон пахана. Того и гляди дойдёт  до взрывов и автоматных очередей. Точь-в-точь, как в лихие девяностые. Какие уж тут, к чёрту, выборы мэра! Кому они сейчас нужны? Так что Галаю остаётся рассчитывать только на свои силы. А их-то, как раз, катастрофически не хватает. Собственные средства едва покрывают текущие расходы. При Севере  подконтрольные фирмы сами торопились выделить в избирательный фонд Галая посильные суммы. Теперь же всё разом изменилось. Бывшие прихлебатели брыкаются, мечтая поскорее забыть и покойного  Севера,  и его ныне здравствующего «крестника». Гена Емельянов – первая ласточка. Если простить сейчас его дерзость, шаткому авторитету Бориса придёт конец. С ним перестанут считаться, его перестанут уважать. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Ах, чёрт! Как всё не кстати! Старик Север подложил Борису большую свинью, так неожиданно и скоропостижно скончавшись. Кто бы мог подумать, что у этого не сгибаемого  старца окажется больное сердце! Один короткий миг и всё! Был Север и вышел весь … Ногами вперёд…  Крякнул в самое не подходящее время, бросив Бориса на полпути от заветной цели. Словно щенка в воду: выплывет – молодец, не выплывет – и хрен с ним… Эх, Север, Север, царство тебе небесное…
«А ведь если Емеля не склонит голову, я его убью», – полыхнуло вдруг в гудящей от напряжения голове. И Галай совсем не удивился этой дикой, казалось бы, мысли. У него просто не остается выхода. Или он подавит бунт в зародыше, или его самого скоро сметут, смешают с дерьмом и спустят в канализацию…
Второй вариант прельщал слабо.  Значит,  выхода нет и Емелю придется давить по полной программе…
Пышущий богатством и мощью «Maybach 57»  банкира гордо стоял посреди двора. На его фоне, скромный джип Галая, основательно, к тому же, прибитый пылью, смотрелся гадким утёнком.
-Пижон чертов! - сплюнул Борис и врезал по «майбаху» закованной в ботинок ногой. В этот же миг пронзительно взвизгнула охранная сигнализация, а на глянцевой поверхности дверцы обозначилось уродливая вмятина.
-Ну, Гена, ты даёшь! -  Расхохотался обидчик автомобиля.- Даже на собственной даче держишь тачку под замком?
Внезапным порывом, клокочущая внутри Галая ярость выплеснула наружу. Сознание его помутилось, а остекленевшие глаза налились кровью. Хищно скалясь он открыл свою машину и вытащил из  бардачка  уродливую вилку электрошокера. Боковым зрением заметил скатывающегося с крылечка хозяина дома. Толстяк из последних сил торопился на помощь своему ненаглядному «майбаху».
-Значит, сигнализация  надежная? - Весело переспросил банкира Галай.- Что ж, сейчас проверим!
Между усиками шокера  пробежала голубоватая искра разряда. Глядя на неё, Емельянов невольно попятился назад, а гость ткнул прибором в дверку машины. Ослепительная молния  впилась в чудо немецкой техники. Сирена в последний раз истерично взвизгнула и захлебнулась в вони плавящихся проводов. Галай бросил  разряженный шокер на землю и не спеша  уселся в свой