Все, нижесказанное, ни в коей мере не относится к коммерсантам и бизнесменам, пытающимся что-нибудь наладить на территории нашего государства.
Все еще пытающихся, после всех сражений с криминалом, администрацией, компетентными органами. Все еще пытающихся. Для них успешные люди как раз представляют нешуточную опасность.
Автор.
СКАЗКА О ПРОГРЕССИВНОЙ РОЛИ УСПЕШНЫХ ЛЮДЕЙ.
Вначале, на заре цивилизации, успешные люди уже занимали свою общественную нишу. Они, по большей части не всегда успешно, пытались раньше всех выхватить кусок мяса из общей кучи или спереть у соседа кремень. Но тогда люди еще не догадывались об их прогрессивной роли в данном социуме. А успешные люди не могли объяснить, чем сие деяние служит во благо общества. Общество само знало, в чем это благо и, добродушно, стукнув успешную личность в черепную коробку дубинкой, кидало ее в общий котел.
Польза была очевидна.
А и то? - где проявиться успешной личности в условиях здоровой конкуренции, но при отсутствии материальных благ? В самом деле, как объяснить тупому охотнику, что мясо, им добытое, должно принадлежать успешной личности, а уж она, личность, честно вернет ему заработанный им, добытчиком, хвост антилопы или рога и копыта буйвола.
Как это ему, дебилу первобытному, объяснить?
Да, никак – он просто посмотрит внимательно из-под мощных надбровных дуг и охерачит по спине дубиной сучковатой или в темя топором кремневым. И как ему в башку втемяшить, что стада, бродящие вокруг и рыба, плавающая в реках, есть священная частная собственность.
Кого?
Так успешной же личности, естественно. Так он, просто, даст камнем по голове и насадит через задницу на вертел, одним деянием ликвидировав и собственника и национализировав природные богатства.
Так что же делать?
Накапливать в течении нескольких поколений капитал, откладывая по крохе мяса? Ан, не выйдет – его надо съедать сразу, а то протухнет.
Копить шкуры? Так никому больше одной не нужно. Ни одному первобытному не придет в голову таскать с собой две шкуры. Ну,одно слово – дикари. Так что, в условиях безобразного и отвратительного равенства, успешная личность годилась только для разнообразия меню.
Так их потихоньку, от случая к случаю, подъедали, но на их счастье имелись среди общества творческие личности.
С них-то все и началось.
Жили в то время люди весело, свободно и недолго, чтоб скучно не становилось.
Один или два дня в неделю у них занимала охота, а остальное время они спали, ели и занимались сексом. Врагов у них практически не было, ибо в отличии от стада буйволов, которых львиный прайд или волчья стая, разгоняют по всем четырем сторонам света, выбирая по моложе и по нежнее мясо, эти, создания божьи (прости Господи!), отличались исключительной зловредностью нрава и мерзейшим характером. При нападении на их стаю, они не разбегались, а начинали охаживать по бокам и по голове дубинами и швыряться камнями, причем, при этом еще так завывали, визжали и верещали, что хоть всех святых выноси.
Какая там добыча! Дай бог, свою шкуру унести.
Вот так они, значит, жрали, трахались и спали, где-то с полмиллиона лет. Творческие личности, меж тем, все это время думали.
О чем?
Ну, дык, понятно о чем – как бы так сделать, чтобы еще меньше двигаться и еще больше жрать и трахаться. То есть, как увеличить производительность труда и … и просто производительность.
Было у них на то время два весьма полезных приспособления перешедших по законному наследству от обезьян – палка и камень.
Лирическо – эволюционное отступление.
Кто не согласен на обезьянье наследство, может поискать себе других предков.
Автор не возражает, для всех желающих, против выведения генетической линии от свиньи.
Сие высказывание не несет в себе импульс оскорбления всех несогласных с эволюцией граждан, а есть результат беседы автора с человеком, кстати, имеющим биологическое образование, утверждавшим свое столь оригинальное происхождении. Этот человек, эволюционировавший из свиньи (ну, сам так хотел), выдвинул два аргумента:
- первый – анатомически организм свиньи имеет большое сходство с человеческим.
- второй – у человека нет ничего общего с обезьяной.
Вот это последнее прозвучало сильно!
Отвечаю на первый вопрос – у свиньи похож на человеческий желудочно-кишечный тракт, но не по причине эволюции от сего благородного животного человека, а по причине всеядности и того и другого.
А по поводу второго можно только развести руками – ну не видит человек сходства. Не видит, что только у человека и обезьяны есть какого нет более ни у одного существа на планете Земля - рука с ладонью. И еще есть лицо с ярко выраженной мимикой.
Ну не рожа же?
Правда со свиньей нас, кроме кишок, еще объединяет свинство. В общем, счет равный: два-два. Есть из чего выбрать.
Возвращаемся, однако, к дубине и каменюке.
Вертели они их вертели, и так, и сяк и вот эдак и, блин, довертелись.
В аккурат перед самым ледниковым периодом, одного доисторического парня, вдруг, не по детски в мозг торкнуло!
- Бы-а-бу-бы-ы-ы-ы. – думал он, - У-у-у-у.(Забодай меня бизон, вот два весьма полезных предмета, с разными качествами. А не будут ли они вдвое полезнее, если их, каким либо, образом соединить?).
Он приложил палку к камню, похрюкал недовольно, попрыгал на месте, хлопая по голове руками, затем приложил камень к палке, прямо поперек и посередине. Свойства не уполезнились ни на чуть-чуть.
- Ы-ы-ы-Бу! – подумал экспериментатор.(Хренатеь какая-то. Что-то я, определенно, упускаю!).
И раздраженно отвесил леща проходившей мимо палеолитической бабе. Затем он приложил камень к концу палки и обмер.
- Мать вашу! – подумал он, - да ведь это каменный топор! (У-у-и-бу!)
Примотав кремень к дубине сыромятными ремнями, он понесся по стойбищу, размахивая невиданной доселе креативной инновацией.
- Вы-вы-и-и-бу-бу! У-у-у-е-е-Бу!(Господа, обратите внимание насколько увеличился эффект удара и расширилась область применения сего орудия).
Событие вызвало невиданный фурор, все племя прыгало, скакало, ухало, бабье визжало и верещало. Потом дружно решили идти на охоту.
- Ы. – неожиданно ткнул пальцем в топор один из участников торжества.
Топора не было.
- Ы. – покивал головой другой.(Все, ясно, господа).
- Ы! – ткнул пальцем в улепетывающую фигуру третий.(Вот он, вошь помойная!).
- Бр-р!(Какой, однако, некрасивый поступок). – произнес четвертый щедро замахиваясь дубиной.
Очень скоро рой дубин, многозначительно жужжа, настиг успешную личность.
- Ж-ж-ж-р-р-р-у-у. – погладил брюхо один.(А не дурно было бы, господа, закусить перед охотой).
- У-у-у.(Не возражаем).
Выковыривая из зубов успешную личность, один заявил, ткнув пальцем в топор:
- Ы! (Между прочим, коллеги, мы упустили еще один вариант).
- И? (Что вы имеете ввиду, товарищ?).
- Ы-и-у! У-у-у-у! (Если развернуть кремень, по отношению к древку, не перпендикулярно, а вдоль, то есть, совместив оси обоих предметов, то мы получим не что иное, как копье).
- И?(А что это нам даст?).
- О-о-о-о!(Это существенно увеличит радиус поражения).
- Ууууу! (Да, это немаловажно в свете грядущих катаклизмов)
- Ы? (Это вы сейчас о чем?).
- Б-б-ы-р-р-р! (О Великом оледенении).
- Уй-уй-уй-уй!
- Ва! (Спокойствие, товарищи, у нас прекрасные шансы на выживание).
Таким образом, от самого зарождения цивилизации и до самого ее конца все крутилось вокруг одной единственной личности – добытчика. Без его деятельности само существование невозможно.
Без творческой личности невозможно развитие. Вроде бы не бог весть какая мудрость, но ведь впоследствии ее оспорили и до сих пор с пеной у рта доказывают обратное. Дескать, успешная личность правит прогрессом. Успешная личность – соль земли. А все остальные – Шариковы! Ну, отложим, с на время и пойдем дальше.
Пережив Великое оледенение и до сыта наевшись беготней по снегу за мамонтами и шерстистыми носорогами, люди расслабились на солнышке, а творческие личности стали думать, что бы это такое изобрести, что бы не носиться за ставшей весьма осторожной дичью, а сделать так, что бы сама она к порогу приходила.
Поскольку думать дело было уже знакомое, то, покумекав пару десятков тысяч лет, они быстренько изобрели животноводство и земледелие.
Все на фиг! Жратва была у порога. Оставалось только жить размножаться и творить далее сияющую дорогу к всеобщему изобилию и счастью. Почему бы и нет?
Однако на смену охоте, которая была необходимостью, но необходимостью приятной, в силу элемента спорта и игры и мощному генетическому импульсу, пришел повседневный труд. На охоту ходили по желанию и в силу необходимости, трудиться пришлось из необходимости и вне зависимости от желания.
Но творческие личности думали не покладая рук, как облегчить труд. Они выдумывали всяческие инструменты, приборы, инновационные технологии, то есть всячески проявляли цивилизованную креативность, заменившую палеолитическую брутальность.
Но происходила какая-то непонятная хренатень! – чем больше становилось инструментов, чем совершенней технологии, тем больше приходилось работать и тем больше требовалось людей отнять от основного дела – добычи, трансформировшейся в земледелие и животноводство. И как-то стало слегка забываться, что без добытчика, а по нонешнему крестьянина все остальное движение тел смысла просто не имеет.
Но это еще все ничего. Уж как-нибудь договорились бы работающие и думающие о работающих.
Но тут как снег на голову свалился материальный достаток. Тут недоеденные, в палеолитическое лихолетье, успешные люди сильно оживились.
Махать, мотыгой, лопатой или молотом им было совсем не в кайф.
Творить и думать и мечтать?
Думать и мечтать они, конечно же, могли, но только о чужом добре. В чем, впоследствии, будут яростно обвинять всех прочих и обзывать Шариковыми. А добра-то накопилось ого-го то сколько, а считать-то надо.
И успешные предложили, давай-те, мол, мы будем считать, а то, один фиг, в поле с нас толку мало – кхе, кхе, - здоровьем, знаете ли, мы болеем, и работать, однако, не могём, а считать самое то, что надо. Вот енто мы умеем. Вот если бы еще, кто-либо, нас этому научил.
Творческие личности на недолго задумались.
Оно, конечно же, и так. Крестьяне зерно и скот выращивают, рабочие инструменты в кузницах делают. Все вместе ссыпается в общие амбары и загоняется в общие загоны. Община она и есть община. Коммунизм одним словом – от каждого по возможности каждому по потребности.
Ну, дикари, че с них взять.
Совсем недавно еще был матриархат – мечта любого здорового мужика – кроманьонца. Наверное, за это они неандертальцев и перебили – у тех начинался матриархат. В отличии от общепринятого мнения, матриархат означает не диктатуру феминизма, а всего лишь то, что древние бабы были общими.
А если сказать точнее, то совсем наоборот. Женщина могла иметь несколько мужчин. Сколько ей хотелось, но не из своего рода, ибо эти мужчины считались братьями.
Вот так вот. Вот вам и весь сказ. Потом эту благодать, пытались привесить коммунистам. Впрочем, у них такие поползновения действительно были, но недолго. Уже не прижились.
Так что такое матриархат в реальности? Это не управление племени женщинами, а всего лишь
