Из серии: «Валеркины рассказы»
Вот и дождался я лета. Купил, наконец, «Ниву» – не с рук, а новую, в магазине – давно хотелось добираться до тайги без проблем, вот и удалось осуществить свою мечту. Решил обкатать её и съездить на рыбалку, да не куда-нибудь, а на реку Читинку, как ласково называют её горожане, что течёт через всю Читу.
Эта горная извилистая река с ледяной водой – левый приток Ингоды. Начало берёт с Чингиканской горной перемычки, соединяющей Яблоновый хребет и хребет Черского, и течет с гор, петляя по низменности и всему городу, впадая на его территории в Ингоду.
В детстве младшая сестрёнка дразнила меня «читаком», за то, что я её крысами пугал, чтобы сидела дома на кровати, пока я с парнями на улице футбол гонял. Иначе она за мной хвостиком бегала, и друзья, смеясь, обзывали нянькой. Прочитал однажды ей, пятилетней, сказку про обезьян, порода - «чИты», вот и стал я с тех пор у неё «читаком».
И так все совпало в моей жизни – служил в Забайкалье, вернулся из армии, женился на однокласснице, а тут... на БАМ пригласили. Собрался я, сел в самолёт, но долететь удалось только до Читы. Ожидая утра для пересадки, уснул на лавочке, а проснулся – денег «тю-тю» – вытащили бичи-сволочи.
Остался в Чите, нашел работу и жильё, перевёз семью и... мы полюбили Забайкалье, с богатой зверьём тайгой и реками, изобилующими рыбой.
... Деревья и кустарники давно оделись в зеленый наряд, но погода никак не могла установиться – лили дожди.
Так вот... напросился со мной на рыбалку один неплохой мужичок, Константин, по прозвищу, Ёжик. На ежа он нисколько не походил, и я ждал, что сам расскажет, откуда такая кличка к нему прилепилась.
Через неделю мы с ним поехали. Добрались до первого брода, и я в охотничьих сапогах прошелся, измерив глубину. Для моей машины она была нормальной – проехали, потом ещё добрых километров двадцать гнали от брода до брода. Начал накрапывать дождик. Мне бы развернуться – опасно же, если ливень разойдётся... но куда там... азарт. Не понять тому, кто не рыбачил или не охотился.
Миновали таким образом три брода, а когда подъехали к четвёртому - начались приключения. На этот раз я остался в машине, а Константин пошёл проверять дорогу. И вдруг я увидел ужасную картину – шла высокая вода. Крикнул товарищу, чтобы тот возвращался, но волна оказалась быстрей, и... смыла его.
На перекате речка сужалась, и можно было его спасти, хотя течение там сильнее. Бежал я по берегу, и на счастье, споткнулся о длинную орясину, схватил её и протянул бедовому дружку.
Когда вытащил его на берег, тот дрожал от холода и страха. Помог ему раздеться, но его трясло всё сильнее, хотя я набросил на него свою куртку, усадил в машину и плеснул в кружку грамм сто «лекарства», которое всегда брал с собой, на всякий случай – «не удовольствия ради, а здравия для».
Вот сейчас, он, действительно, походил на ёжика – взъерошенный, голый и совсем беспомощный. Но после спиртяшки... согрелся и повеселел. Конечно, купание в ледяной воде да в холодный дождь – не тот сезон... Включил ему печку – тот отогрелся и разговорился...
... «Дело было по осени. Пошли мы с друзьями охотиться на уток, и нашел я около леса ежонка, такого симпатичного, ушастенького. Возьми да и заори:
– Я ёжика нашел! Ура!
Взрослый, вроде, мужик, а радовался, как ребенок – это был мой первый ёжик, хотелось сделать подарок детям. Закрутил в тряпку его колючки, засунул за пазуху, и ходил с ним, не расставаясь. Потом положил в рюкзак. А как собрались ехать домой, увидел, что он сбежал. Вслух сказал:
– Вот, долбаный ёжик!
С тех пор, когда мы собирались на рыбалку или охоту, мужики подсмеивались:
– Не забыть бы «долбаного Ёжика» с собой взять!
Я не обижался – шутка есть шутка».
– Тогда и я тебя буду Ёжиком звать, а то Константин – больно длинно, – тоже пошутил я.
– Зови, я уж привык, – согласился он.
Пока грелись... рассказал и я ему, как в детстве, когда весной по реке шел лёд, мы с ребятами катались за плотиной на льдинах. Одна девчонка, Людка Невзорова, не отставала от нас, палкой отталкиваясь ото дна, а льдина под ней разломилась, и подружка ушла под воду. Парни спрыгнули со своих льдин и разбежались, а я остался один. Девчонка всплыла и хваталась за обломок, но тот переворачивался. Схватил я жердь от огорода, что доходил до самой реки, и протянул ей. Людмиле удалось ухватиться, и я вытащил её на берег, точно так же, как и тебя, сейчас. Сбежался народ, что стоял на мосту, и знакомая женщина отвела её быстренько домой, а я потихоньку «смылся» – побоялся, что мне, как старшему, достанется.
Вечером её мать пришла к нам домой, рассказывала нашей маме, что случилось, рыдала и благодарила за старшего сына, который спас доченьку.
А я подумал, что лучше бы конфет принесла, чем слёзы лить...
Продолжение следует.
