ДЕКАДА или Субъективный Протез Объективной Истины. ДЕКАДЫ ДЕНЬ ПЯТЫЙ

 АНВАЛ КАСИМ-ШИРИН БЕЙ
 
 
 
 ДЕКАДА
 или
 Субъективный
 Протез
 Объективной
 Истины
 
 ДЕКАДЫ
 ДЕНЬ ПЯТЫЙ
 Сборы поутру были вялыми. Товарищ-пан Фригодный заволновался - скоро придет Куратор, а еще не все собрались:
 - Нема порядку, товарищи, порядку нема. Это ж на нас держава какие средства тратит, а мы тянемся, тянемся ... Непорядок!.
 В ответ Вольдемар непринужденно и размашисто почесал за ухом, что говорило о его полной адаптации в данном отдельно взятом ограниченном контингенте подопытных.
 - Вольдемар, миленький мой, ну что же это вы? Здесь же даќмы! - мягко упрекнула его за рудиментарное поведение Валерия Александровна. Вольдемар окинул ее непредвзятым взглядом и громко зевнул. Опытная Валерия Александровна не стала делать из увиденного предмет для дискуссии и возводить его в принцип, но рассудительно отвратила от нахала свое зеленое после вчерашних Экспериментальных Исследований и сморщенное от всей предыдущей жизни личико.
 Феня, мадам Рюкк-Зак то есть, благодушно улыбнулась Вольдемару. Ее организм испытывал приятность от того, что вчера ей все-таки удалось отбояриться от повторного председательствования. Окинув взором общество, она остановила его на Петре Кондратовичу:
 - Петро, ну как там растет наш хлеб на ваших полях?
 Петро Кондратович только крякнул, не найдясь, чего ответить на такой интересный вопрос.
 - Рассаживайтесь, дорогие мои, - использованное Валерией Александровной повелительное наклонение напомнило присутствующим, что именно она и есть Голова Пятого Дня Декады. Сообщество задвигало стульями.
 - Так это ж, еще Кураторши нема, - заметил пришедший в себя после Фениного вопроса пан Буряк.
 - Давайте начинать, а когда она придет - прервемся, - из уверенного тона сказанного следовало, что, невзирая на перенесенные вчера экспериментальные страдания, Валерия Александровна очень хорошо продумала, как ей вести собрание.
 - Так это ж, еще и Хватанюка-пана нема, - снова напомнил о себе Петро Кондратович. Сообщество, начавшее было рассаживаться, принялось пересчитывать друг друга. "Непорядок, ой, непорядок...", - шевелил страдальческими губами Сократ Панасович.
 - Порядок - непорядок! А может мужчине вдруг поплохело ... с головой или еще куда? - неожиданно забеспокоилась Феня. - Он же вчера нам такое задвигал! Может в него снова роги начали опять расти и он вже там бодается с кем-то, в натуре? Ви шё, не знаете этого бандеровца зашварамболенного? - он вечно, как не в УПА, так в профсоюз какой вступит, вам говорят!
 Вольдемар закашлялся - это была его стандартная реакция на Фенины неологизмы и, крякнув, произнес:
 - Ладно, схожу-ка я за ним!
 И не дожидаясь одобрения, направился к выходу.
 - Может еще кто-нибудь пойдет? - положительно среагировала бабулька-Валерия. - Может, помощь какая понадобится... Товарищ Фригодный, идите, идите же!
 - Нет, извиняюсь, а чего это вдруг я? Вы же знаете - не выношу я вида этих... ну как их там...- уперся экс-депутат.
 - Да вы что?! Типун вам на язык! - испуганно возмутилась мрачным пророчеством Александра Валерьяновна, до сих пор не восстановившая свои душевные качества после своей вчерашней мистерии с академиком Говнюком.
 - Ты вже, Вольдемар, там с ним помягше, помягше! Шоб без переломов! - напутствовала его вдогонку Феня - мадам Рюкк-Зак то есть.
 Вольдемар отсутствовал некоторое, остановившееся для ожидающих его возвращения время.
 - Господа! - сказал он, появившись в дверном проеме, А Хватанюка-то нет!
 - Как это нет?
 - А вот так. Нету нигде!
 Воцарилось тревожное молчание.
 В это время устройство на камине, до сих пор не привлекавќшее внимания Реципиентов и воспринимаемое ими как элемент декора, вдруг громко пёрнуло и заговорило каким-то незнакомым, шипящим, доселе ими неслыханным голосом:
 - Уважаемые дамы и панове! По поручению Руководства Экспериментом и от лица Тайной Канцелярии Љ шесть с половиной дробь шесть с половиной приносим извинения в связи с тем небольшим опозданием, с коим мы информируем вас о привлечении одного из ваших коллег - пана Хватанюка Маркияна Рахваиловича к неплановым исследованиям в нерегламентированное Дисциплинарным Мониторингом время, а именно - в первой половине Дня. Надеемся на полное понимание, с которым вы отнесетесь к данному изменению распорядка. Оно вызвано научно-производственной необходимостью. После проведения с паном Хватанюком запланированного объема мероприятий сей Реципиент будет возвращен в Лоно вашего коллектива. Ведите себя хорошо. Хорошо ведите себя. Благодарю за внимание.
 Устройство еще раз пёрнуло на прощанье и отключилось. Упомянутый звук как-то по-особому, умиротворяюще подействовал на сообщество.
 - Ну, Слава Богу, хоть что-то прояснилось! - с облегчением вздохнул Семен Никифорович, товарищ Маузер. - Хотя я так и не понял, что это за подразделение такое - Тайная Канцелярия Љ шесть с половиной дробь шесть с половиной?
 - А вспомните Положение о Дисциплинарном Мониторинге, Семен Никифорович, - среагировала Аленушка. - Помните, как Кураторозавриха расписывала Личные Тайные Канцелярии? Так вот, по-видимому, это одна из них.
 - Судя по структуре ее номера - шесть с половиной дробь шесть с половиной, - заметил Вольдемар, - таких Канцелярий у них не менее ста сорока четырех штук. Теоретически.
 - А почему именно стоко ("столько"), Вольдемарчик? - спросила Феня.
 - А потому, Феничка, - ответствовал Вольдемар, - что 12 в квадрате есть именно сто сорок четыре.
 - А-а-а, понятно! - протянула Феня, хотя она ничего и не поняла, кроме того, что это как-то связано с арифметикой. - Это ты, навернóэ, от проффэссора Доктораги знаешь.
 - Ну, Вольдемар, - присоединился к разговору и Петро Кондратович, - если в Зоне Эксперимента, как ты говоришь, одних только Тайных Канцелярий сто сорок четыре штуки, то какие ж тогда масштабы имеет вся эта ихняя система? Это ж, ёлки-двадцать, государство в государстве! Так може, то, шо нам плела Кураторша два Дня назад про Дисциплинарный Мониторинг, - може, все оно так и есть на самом деле, га?
 - Думаю, что сейчас это не суть важно, господа. Думаю, что нам в свое время сообщат все необходимое по данному вопросу, - проќявила свою административную активность Валерия Александровна. - Думаю, что нам пора уже приступить к началу нашего сегодняшнего утреннего заседания. Пан-товарищ Фригодный! Вот я за вами, простиќте, давно наблюдаю и вижу: крупные вы имеете познания в той области, в которой, можно сказать, зародился Феномен. Или, по крайней мере, так сказать, его истоки. Несмотря на то, что конкретных поручений не очень-то любите исполнять. Так вот, хотя вы сейчас, точно так же как и все мы, являетесь субъектом Феномена, но ведь раньше-то вполне могли быть и его объектом. Не так ли? И очень возможно, что кто-либо из нас грешных и от вас пострадал или даже подцепил от вас Феномен. Как вы на это смотрите? А? Может вы нам чего-нибудь подбросите из богатого опыта своего и мироощущения разноóбразного? А? Откуда, мол, и что течет? Проистекает, так сказать?
 - Течет... проистекает... вытекает..., - отозвался Сократ Панасович. - От, думаю, что все-таки вы это напрасно, достопочтенная Валерия Александровна! Нет, я не про опыт - с опытом, думаю, как раз все в порядке. А про истоки. Хоть я вас и очень уважаю, но это еще научно не доказано, откуда к нам эта зараза притекла. При всем глубоком уважении. Может оказаться, что это - еще то. Ого-го! Ясно? - Сократ Панасович многозначительно кивнул куда-то вдаль. - Я бы на вашем месте ... того ... не того, то есть. Про истоки, я имею в виду. А то нам грозит ... аберрация - я бы так сформулировал.
 - А какое это такое - наше место?! И шё вы против нашего места имеете?! - немотивированно взорвалась мадам Рюк-Зак, Феня то есть, - Может ты сам на наше место хочешь? Вы токо ("только") посмотрите на него - он нам еще угрожает ... чем-то там! Тут и так кишки выворачивает, а он слова какие ... аббирация - постеснялся бы при дамах!
 - Господа! Панове! Ну, что вы, в самом деле. Нельзя же так! Мы же не революцию сюда прибыли делать. Давайте спокойненько, рациональненько. И по возможности - правду! - вмешался обычно нейтральный Семен Никифорович.
 - Вот именно! - подтвердил эту мысль Сократ Панасович, слегка контуженный Фениным темпераментом и потому благодарный за Маузерово заступничество. - Именно, правду и только правду. А какая правда может быть при такой атмосфере? Выдумывать правду - тяжелый труд. Потому нужна атмосфера, понимаете?, а не ... сионизм какой-то! - неожиданно даже для самого себя бухнул он.
 - Это я - то - это, вот то, шё ты сказал?! - Феня явно не растерялась, но и слов у нее не было, чтобы выразить чувства. - Да я!... Да ты!... Да объект ты субъективный! Занимательник ты проктологический! Киш мир ин тухес - унд зай гезунд!*
 
 * Поцелуй меня в задницу - и будь здоров! (идиш)
 
 - Никогда! Поверьте, Феня, никогда!!! - стремительно отыграл назад перепуганный Сократ Панасович.
 - Ну, то-то, - резко успокаиваясь, подвела черту Феня, госпожа Рюк-Зак, - тогда давай, Пифагорыч, гони дальше, не боись! А то я вже заморилася тут с тобой. Морочишь токо всем нам Фаберже...
 
 Мистерия
 семнадцатая. Живописующая о том,
 Как Текут Реки...
 
 - Так вот... С истоками ... Расскажу я вам, друзья. Да! Скрывать не стану. Разное было..., - пан Фригодный судорожно вздохнул.
 перекрестился и глотнул воды. - По самоуправлению, будь оно неладно!
 "Господи! Одно другого лучше!", - тихо, почти про себя прокомќментировала, не снимая очков, Светлана Сергеевна.
 Сократ посмотрел на нее долгим и печальным взором, но так как никто не поддержал ее реплики, продолжил:
 - Случился у нас, как бы, типа, кризис, в одной Губернии. Порешила ихняя общественность сменить прокурора. Фамилия у него Шильченко была. Не то, чтобы плохой он был работник, но как человек - патологически был похожий на тогдашнего Гаранта. А в то время, помните, какое отношение было к Гаранту? Примерно такое же как к нынешнему сегодня.
 После этих слов Сократ Панасович быстро оглянулся по сторонам и опять перекрестился.
 - Прокурор-Шильченко этот в своей Губернии взял курс на разоблачение. Покою местным олигархам и коррупционерам не давал ни днем ни ночью. "Бандиты должны сидеть в тюрьмах!" - было его любимое выражение. И всем поначалу это очень нравилось. Народ аж работать перестал. Все наблюдал, как он разоблачает. Ходили все вокруг прокуратуры и ждали, ждали... А прибыли все нет. Люди уже тогда знали, что такое прибыль, но, что с нею творится - ещё не понимали. Пытались его грохнуть пару раз. Но он осторожный был - не давался. А может ихний прокурорский бог его хранил, не знаю... Тогда трудящиеся и порешили: встанем, мол, с колен и на хрен снимем прокурора-Шильченка. Потребуем нового. А то, блин горелый, с этого Шильченка никакой прибыли. Ну, глас народа - оно, сами понимаете, чей глас. Так и до революционной ситуации недолго доиграться - верхи не могут, низы не хотят... Дошло до нас об этом, до столицы. Мы к Гаранту всей Комиссией, хотя честно думали - не согласится. Для поддержки штанов захватили с собою Прокурора Генерального - Станислава Пелдуна и Министра Юстиции Андрея Шизоватого. А Гарант как раз молодец оказался: нечего, говорит, на зеркало пенять. Хоть его рожа на мое лицо и похожа - снять к