(с) Агата Кристи, Би2.
Свет режет глаза. Теплый свет, от своей яркости становится удушающим. Стены цвета яичного желтка давят, опаляя горячечным дыханием. И всегда не хватает воздуха. Почему-то согревающий цвет дарит здесь лишь холод. Пронзающий холод и ослепляющий свет. А хочется темноты и тепла.
В помещении разбросаны осколки. Они повсюду, но мы их не видим, ходим по ним, превращая в мелкое крошево. Осколки любви, тепла, счастья. Здесь работают люди. Работают и медленно сходят с ума...
Небольшое зеркало старательно отражает обстановку и всех, кто в него заглядывает. Только люди не видят отражения. Не хотят видеть. Боятся. Они смотрят на свое изображение в зеркале, карикатурно повторяющее за ними движения, передразнивающее мимику. Зеркало дремлет. Здесь оно не востребовано. Кому нужно видеть свое отражение, отражение своей души? Тем более, если душа спит, свернувшись теплым уютным котенком.
Алина давно забыла про своего котенка. Она приходит на работу, громким голосом разгоняя притаившиеся здесь тени воспоминаний. Одев белый лабораторный халат, посмотрев на свое изображение в зеркале, она начинает обычный рабочий день. Не переживая за котенка, который сворачивается все больше и начинает исчезать. Порой их надо будить... Но не все это делают. Зачем будить душу вдали от родных людей? Чтобы она осталась жива рядом с ними.
Я молча смотрю в окно. Темно, сейчас даже днем темно, начинается суровая зима. И падает снег. Красиво, крупными хлопьями, отдельными хрустальными снежинками оставаясь с наружной стороны стекла.
- Отвратительно, опять пурга начинается, - резкий голос заставляет вздрогнуть и обернуться. Алина дала свое определение хлопьепаду. Покачав головой, открываю окно и вдыхаю морозный воздух, стараясь не обращать внимания на суету. Сейчас мы работаем вдвоем. Работа... Она могла бы быть прекрасной. Тем более, что мы работаем с водой. Только, к сожалению, эта вода становится отравленной и такой приходит в дома к людям. Отравленная тоской и одиночеством вода.
Здесь весь воздух пропитан одиночеством и люди отстраняются друг от друга, запираясь каждый в своей раковине. Закрывая глаза, подсчитывают дни до возвращения домой. И незаметно разбивая нечто хрупкое, ценное, осколками разлетающееся по помещениям.
Семь часов вечера, суета усиливается, рабочий день подходит к концу. Хлопает дверь и смена уезжает в поселок. Я остаюсь дожидаться ночную смену. Чувствую, как здание устало вздыхает, словно сбрасывая с себя вуаль дневной нервозности. Выключаю яркий свет. Окна с облегчением прикрывают глаза. Дышать становится легче, тишина вступает в свои права до следующего утра.
Подхожу к зеркалу, стараясь разглядеть комнатку по ту сторону стекла. Все так же. Но если приглядеться, можно увидеть осколки... Отражение устало закрывает глаза, отражая всю накопившуюся боль. Вот так. По-честному. И без улыбок. Здесь нет улыбок.
Здесь нет звезд. Они далеко и не видны. Но зато есть Луна. И она освещает нам путь. И не дает котенку окончательно заснуть. И в ее свете можно увидеть осколки тепла и собрать их. Они не дадут потерять себя.
В помещении разбросаны осколки. Они повсюду, но мы их не видим, ходим по ним, превращая в мелкое крошево. Осколки любви, тепла, счастья. Здесь работают люди. Работают и медленно сходят с ума...
Небольшое зеркало старательно отражает обстановку и всех, кто в него заглядывает. Только люди не видят отражения. Не хотят видеть. Боятся. Они смотрят на свое изображение в зеркале, карикатурно повторяющее за ними движения, передразнивающее мимику. Зеркало дремлет. Здесь оно не востребовано. Кому нужно видеть свое отражение, отражение своей души? Тем более, если душа спит, свернувшись теплым уютным котенком.
Алина давно забыла про своего котенка. Она приходит на работу, громким голосом разгоняя притаившиеся здесь тени воспоминаний. Одев белый лабораторный халат, посмотрев на свое изображение в зеркале, она начинает обычный рабочий день. Не переживая за котенка, который сворачивается все больше и начинает исчезать. Порой их надо будить... Но не все это делают. Зачем будить душу вдали от родных людей? Чтобы она осталась жива рядом с ними.
Я молча смотрю в окно. Темно, сейчас даже днем темно, начинается суровая зима. И падает снег. Красиво, крупными хлопьями, отдельными хрустальными снежинками оставаясь с наружной стороны стекла.
- Отвратительно, опять пурга начинается, - резкий голос заставляет вздрогнуть и обернуться. Алина дала свое определение хлопьепаду. Покачав головой, открываю окно и вдыхаю морозный воздух, стараясь не обращать внимания на суету. Сейчас мы работаем вдвоем. Работа... Она могла бы быть прекрасной. Тем более, что мы работаем с водой. Только, к сожалению, эта вода становится отравленной и такой приходит в дома к людям. Отравленная тоской и одиночеством вода.
Здесь весь воздух пропитан одиночеством и люди отстраняются друг от друга, запираясь каждый в своей раковине. Закрывая глаза, подсчитывают дни до возвращения домой. И незаметно разбивая нечто хрупкое, ценное, осколками разлетающееся по помещениям.
Семь часов вечера, суета усиливается, рабочий день подходит к концу. Хлопает дверь и смена уезжает в поселок. Я остаюсь дожидаться ночную смену. Чувствую, как здание устало вздыхает, словно сбрасывая с себя вуаль дневной нервозности. Выключаю яркий свет. Окна с облегчением прикрывают глаза. Дышать становится легче, тишина вступает в свои права до следующего утра.
Подхожу к зеркалу, стараясь разглядеть комнатку по ту сторону стекла. Все так же. Но если приглядеться, можно увидеть осколки... Отражение устало закрывает глаза, отражая всю накопившуюся боль. Вот так. По-честному. И без улыбок. Здесь нет улыбок.
Здесь нет звезд. Они далеко и не видны. Но зато есть Луна. И она освещает нам путь. И не дает котенку окончательно заснуть. И в ее свете можно увидеть осколки тепла и собрать их. Они не дадут потерять себя.
я очень стараюсь) спасибо, Иван)