Всего один вопрос.

Реальности бывают разные.
Первого-второго порядков – с самым высокий коэффициент рациональности, близким к единице. События здесь строго детерминированные, прогнозируемые и управляемые.
Но такое редкость.
Чаще встречаются реальности четвертого-пятого порядков. Им присуще большое множество факторов, определяющих причинно-следственную связь событий. И это делает затруднительным не только контроль над ними, но и поддержание стабильного взаимодействия.
Правда, тут еще играет роль порядок вашей собственной реальности, объектом которой вы являетесь. Желательно, чтобы он был не ниже третьего. Иначе вы сможете рассчитывать лишь на пассивную роль во взаимодействиях.
Ко всему, коэффициент рациональности «чужой» реальности – величина условная. Она зависит от широты вашего собственного горизонта событий и «удаленности» в нем друг от друга двух взаимодействующих реальностей.
Реальности же выходящие за горизонт событий относят к иррациональным, и порядка им не присваивают вовсе. Их можно было бы вообще исключить из рассмотрения, если бы не сильная флуктуационная активность с их стороны.

**
Поначалу в момент открытия, согласно первым полученным данным, Пространству L присвоили третью категорию.
Поторопились. Дальнейшая работа с ним подтолкнула к пересмотру скоропалительно сделанных заключений. Ибо очень скоро L начало демонстрировать крайнюю непрогнозируемость и нестабильность.
И тогда встал вопрос: Признать L пространством флуктуационным и заблокировать во избежание вредных казуальных влияний.

Андерс должен был подготовить отчет и тем самым в большой мере предопределить вердикт. Но именно это он и не был готов сделать. Слишком мало данных было в его распоряжении. Расчет и контроль невозможны – работа вслепую, наугад. Стабильность сопряжения отсутствует. Редкие не очень удачные сеансы не добавляют ничего полезного.
Вот, только…

Лик.
Он видел его. То было лицо женщины. Она смотрела на Андерса, а он смотрел на Нее. Всего несколько коротких мгновений. Потом разрыв.
Что это было? Психогенные шумы? Фальш-реальность? С подобным уже приходилось сталкиваться.
Но файлы регистрации – они были непреклонны.
Реальность. Очень зыбкая, капризная. Убегающая - все усилия ее стабилизировать не венчались успехом.
Но то была реальность.

**
- Ты выглядишь устало, - отметила Люка.
Андерс надавил на глаза, и это помогла сконцентрировать мысли:
- Так и есть.
- Тебе нужен отпуск. Отсрочь отчет – тебя поймут. Отправимся куда-нибудь, - с надеждой в голосе предложила девушка.
- Поймут, - согласился Андерс. – Но…
- Что «но»?
- Пойму ли я сам себя?
Люка грустно посмотрела на друга:
- О чем ты?

Андерс откинулся и закрыл глаза, произнеся:
- Я приоткрыл его. Пространство L. Пусть на миг. Но приоткрыл.
- Теперь закрой. Оно не первое и не последнее.
- Не могу.
Люка озаботилась его ответом:
- Что случилось, Андерс? Я не узнаю тебя.
- Извини. Но я видел…
- Что?
- Я видел Ее.
- Ее?
- Да. Это была женщина. Она смотрела на меня. Но я ни о чем не успел ее спросить.
- А это для тебя так важно?

Андерс открыл глаза и умоляюще посмотрел на подругу:
- Я ученый, Люка. Пойми. Я никогда не прощу себе, если…
- Если так и не поговоришь с ней?
- Да.
- Даже если эта женщина – всего лишь мираж, твой психогенный шум?
- Нет, Люка. Она не шум. Я это точно знаю. Пространство L существует.
Люка помрачнела, и горячий кофе, перелившись через край чашечки, залил ей руку. Только, она не заметила этого.

**
В понедельник, не дождавшись отчета Андерса, для L была пересмотрена категория, и присвоен 7-й порядок. Это означало, что дальнейшая его работа теряла значимость, и теперь уже сводилась к проформе. Ему оставалось лишь дособирать данные, какие еще можно было получить, без возможности попытаться установить сопряжение. И дожидаться решения об окончательном закрытии и блокировки L.

- Что с тобой? – не отставала с расспросами Люка. – Ты видел лик. Ну, и что? Ты видишь их множество каждый день. В конце концов, есть я.
Андерс пребывал в нескрываемом отчаянии:
- Я не найду покоя… Пойми. Я должен…
- Ты хочешь встретиться с ней?
- Да.
- Тебе она так нужна? Женщина, которую ты мимолетно увидел и потерял из-за этого покой?
Андерс устало опустил голову:
- Да, Люка. Да.

- Что ж, - обреченно сказала Люка. - У тебя может ничего не получиться. Ты знаешь это. Между нами и L – если оно существует  – сопряжение не просто затруднено. Разные уровни определенности. Ты до сих пор не получил даже малой корреляции. И можешь не получить вообще. Разве что…
Люка замолчала. А Андерс вонзился в нее взглядом:
- Если что?
- У тебя есть только один шанс. Ты должен разорвать корреляцию с нашим миром и выровнять с ними свой собственный коэффициент рациональности.
Люка сказала это и занялась чем-то своим.


- Да. Только это ты и можешь попробовать сделать, - опять продолжила она. - Хотя, понимаешь, здесь есть две опасности.
- Первая, - подхватил Андерс – опасность погнаться за несуществующим миражом?
- Да. А вторая: если без тебя Пространство L закроют окончательно – а это сделают – но, при этом, корреляцию с ними ты так и не построишь, то вернуться ты не сможешь. Ты погубишь себя.

Андерс подошел к окну и долго смотрел на залитый солнцем Город.
- Тогда есть два заключения, - произнес он, наконец. - Первое – другого ничего не остается. Второе – времени у меня до среды.
- Есть еще третье.
- Какое?
- Свой коэффициент рациональности ты уже с ними выровнял.

**
В среду Пространство L закрыли.
Все! Андерс больше не увидит ту таинственную женщину. Только будет помнить ее глаза. Ее взгляд. И он будет вечно мучить его.
Что она хотела сказать, о чем спросить?
О чем он сам хотел спросить ее? Если бы все же встреча произошла.

Домой Андерс пришел подавленный.
Люка не встретила его. Ее не было. Почему?
На кофейном столике лежала записка:
«Я не вправе тебе мешать, Андерс. Ты прав, L существует. Но пока я стою между вами, у тебя ничего не получиться. Твой научный интерес важнее наших отношений. Без меня у тебя не будет помех. Пространство L не флуктуация. Добейся своего».

Андерс упал в кресло и обессилено запрокинул голову.
Зачем? Люка, зачем?!
Зачем все это нужно? А если бы и нужно было – все равно поздно.
Какая глупость!

В коридоре послышались шаги. Люка! Она вернулась!
Андерс бросился из комнаты. Но не увидел никого.
- Люка!
Никто не ответил. Дом хранил молчание.
Только дверь его кабинета почему-то была приоткрыта. Андерс приблизился и с волнением заглянул в комнату.

…Ветер через открытое окно теребил занавеску. Листья диффенбахии вторили легким покачиванием.
А за окном не было видно Города – там висела непроглядная мгла. Что это?!
Ответ был один. Он больше не в своей реальности. Он вообще нигде теперь.

Ноль-пространство! Поле сходимости всех иррациональных рядов!

**

В плетеном кресле у окна сидела женщина. Та самая.
Андерс сразу же узнал ее. Он узнал бы ее лик из тысячи.

«Как Вас зовут?»  - хотел спросить он, но остановил вопрос.

Важно ли это сейчас? Их встреча – чудо. Будущего нет – их зыбкая совместная реальность может развалиться в любой момент.
И теперь можно успеть спросить лишь о главном! Пусть даже это уже и не будет иметь ни для кого, кроме него, значения.
Всего один вопрос!
Но о чем?

Андерс подсел рядом.
Во имя науки.
В оправдания собственной глупости.
В искупление своей вины перед Люкой…

- Скажите, пожалуйста. Теорема абелевых полей – Вам о чем-то говорит? Как вы распространяете ее на произвольную алгебраическую область рациональности?

…Ветер через открытое окно «нервно» теребил занавеску. И листья диффенбахии исступленно вторили ему неритмичным покачиванием.

---
05.08.15