КОРСАР

Глава 1. Приплыли, точнее - добрались.Ура!

       Было время сиесты, когда корабли конкистадоров с грохотом бросили свои якоря в славной бухте Ла-Корунья, на побережье родной Галисии. Начало августа 1520 года было жарким и бурным во всех смыслах. Переход через Атлантику затянулся на лишнюю неделю, несмотря на приказ самого Эрнана Кортеса, корабли под командованием Ваньо Русса пришли в порт позже Дня Рождения испанской королевы, к этому дню и хотел приурочить свои подарки Короне славный Кортес. И во всем виноват был этот жестокий шторм, настигший корабли почти у родных берегов. Ваньо был опытным мореходом, он знал, что приблизившись слишком близко к бухте испанского порта, его корабли неминуемо были бы выброшены на прибрежные скалы протекавшим в этих краях сильным, теплым течением, имевшим красивое название – Гольфстрим. Поэтому почти двое суток все пять кораблей, во главе с командорским двухпалубным фрегатом и корветом охранения проболтались в полудне пути от родных берегов в открытом океане.
Его капитаны тоже были с достаточным опытом и привели в бухту корабли пусть и довольно истерзанными, но целыми. Трюмы трех грузовых кораблей были забиты подношениями и подарками всесильной испанской короне, владычице всех земель старой и Новой Испании, которые разделял бурный и коварный океан…
      Ваньо Русса, кряжистый и сильный мужчина, пятидесяти лет от роду, с обильной проседью в русой голове и окладистой морской бороде, стоял, расставив по привычке ноги на капитанском мостике потрепанного бурей фрегата. Он с удовольствием от хорошо сделанного им и его людьми дела осматривал форты и окрестности бухты, зорким взглядом морского волка улавливая детали встречи долгожданных гостей с другого конца света. Вот забегали мортирьеры около своих пушек, значит готовится приветственный салют в честь их прибытия, вот поскакали в горы гонцы, дабы сообщить в столицу весть о приходе морского каравана… Матросы с удовольствием помогают в разгрузке туземцам, жителям Нового Света, присланных Кортесом с кораблями Ваньо в подарок испанской королеве, тщательно отобранных мужчин и женщин из жестоко покоренных им племен индейцев ацтеков и майя, так они себя называли. Богатые дары текли потоком в пригнанные от берега суденышки, матросы торопились побыстрее ступить на долгожданную землю, разойтись по тавернам и притонам порта, обнять веселых и доступных женщин. Сегодня им было чем заплатить за их жаркие объятья и веселые песни. Да, славные дела были в втором походе, славной была и их добыча. Ваньо снял парадную, украшенную перьями диковинных птиц, железную каску конкистадора, она сильно нагревалась на жарком солнце Испании, и сдул невидимые пылинки с нового адмиральского камзола, сшитого лучшими мастерами испанского города Монфорте-де-Лемос, в котором он родился и жил до этого похода своего друга Кортеса, они вместе росли в босоногом детстве и были дружны в своих мальчишеских проделках, невзирая на разницу в положении. Эрнан был сыном хозяина, а Ваньо родился от невольника, попавшего в Испанию из далекой и загадочной страны, под названием Русь, и вольной красавицы-портнихи. Он с детства был наперсником, слугой и другом младшего Кортеса. Потому и было у него такое необычное имя, или точнее – прозвание, но теперь это имя произносилось всеми с уважением и … даже подобострастием. Многое мог Русса, он был принят даже при королевском дворе, второй раз он приводил корабли с другого берега огромного океана …
       Русса недовольно нахмурился, вспомнив об утрате части груза во время злосчастного шторма, больше всего ему было жаль потери личного сундука, смытого черт-его-знает-какой, по счету, волной. Ведь в нем он хранил все самое ценное, сундук был таких размеров, что не проходил ни в одну из дверей кают и был, казалось, надежно пришвартован на палубе. Но огромная волна унесла его, как пушинку, причем вместе с охранявшим сокровища часовым. Русса собственноручно разрубил пополам индейским мачете, острым как бритва, начальника палубной службы флагманского корабля, допустившего подобное происшествие. Этот, вечно улыбающийся, мавританец давно не нравился Ваньо, а тут еще и потеря казалась невосполнимой. Русса, отбросив окровавленный мачете и сурово глядя на капитана, приказал ему и корабельному картографу отметить место на карте, раз уж не удавалось выставить плавучие сигнальные буйки в месте падения сундука. Шторм затихал, но волны еще бушевали и поставить сигнальные буи было невозможно. Эта карта лежала сейчас у него на груди, за бортом адмиральского мундира, Русса намеревался позднее направить туда корабль с лучшими ныряльщиками королевского флота, но сейчас приходилось молчать о происшествии при будущих встречах с царедворцами, молчать и не проговориться ни под каким видом…
Ведь в том сундуке находился и магический круг …

        Они нашли его при атаке какого-то горного монастыря дикарей, кельи которого были вырублены в горах побережья. Вернее не нашли, а отобрали у горстки защищавших свою реликвию монахов, бритоголовых инков, отличавшихся от остальных бледностью, это понятно при их затворнической жизни в глубине гор, но и какими-то другими, неотличимыми на первый взгляд, чертами. Например – у них были голубые, в отличие от карих и черных у остальных туземцев, глаза с каким-то притягивающим взглядом…
Это им мало помогло, всех безжалостно порубили, в назидание остальным. Нам не страшны, мол, не ваши боги, ни их слуги… А зря, надо было хоть одного, двоих, но оставить живыми. Тогда бы и вызнали тайну магического круга …
Это был диск из почти чистого золота, но, почему-то, легче известного мерила богатства. Видно все же не из одного только золота. В диаметре он имел примерно тридцать сантиметров, вдоль обода диска были выбиты какие-то диковинные животные, птицы и символы. Что они означали – знали только убитые, по глупости, жрецы храма инков…
Но одно, очень загадочное, свойство утонувшего диска проявилось в тот же день. Время было полуденное, ближе к вечеру. Корсары, устав от грабежа и понимая, что всего им не унести, набирались сил у костров, горевших от чего попало. Лучше всего костры загорались от сухих, потемневших от времени, деревянных табличек с какими-то непонятными письменами и знаками. В этих горах, на приличной высоте, леса было мало…
Они вообще-то были лысоватыми, эти горы … Если бы в то время позволяла техника и цивилизация увидеть то горный монастырь с высоты, хотя бы птичьего полета, то грабители увидели бы загадочное плато… Горы в этом месте располагались по кругу, а в центре круга находилось обширное плато, на котором и был сам удаленный, загадочный монастырь, или – храм, так о нем говорили дикари. Так вот, именно тогда и случилось это удивительное происшествие. Русса услышал чей-то крик, приняв его за сигнал об опасности. Но ее, опасности, не было.
        Подойдя к этому костру, откуда донесся громкий возглас неподдельной тревоги, он справился о причине у сидевших вокруг загадочного диска солдат и в ответ услышал, что некоторые из них увидели свою родину, оставленные дома и семьи, а один воин - свою умирающую мать … Он-то и закричал с горя, хотя и был закаленным в походах ветераном,так его пронзили мучения матери…
Русса, на правах предводителя, приказал отнести этот зловредный диск в его личную сокровищницу. Позже он показал его Корсару и они вместе, дождавшись установления теней от песочных часов в положении, как бы сказали сейчас – 18 часов пополудни, видели каждый свои, необычные видения. Будто живые и реальные, словно ты был внутри этих картин жизни твоих близких, даже чувствовалась боль, как душевная, так и физическая. Картины эти потрясали своей реалистичностью, словно ты был участником, а не зрителем, но повлиять ни на что в видении не мог … Мог только сопереживать, но не менять что-то в этом чудном калейдоскопе.
      Русса видел бескрайние поля и тенистые дубравы, глухие леса и полноводные реки … Он видел людей, в белых и длинных до пят одеждах, белых и лицами и волосами, красивых женщин … Некоторые лица отзывались в его сердце острой болью, словно он увидел людей, которых знал раньше и они были ему близки … Кстати, они все так похожи на родителя… И глаза у них тоже либо голубые, либо серые, либо … В общем такие же, как и убитых жрецов этих дикарей. Странно, но так увлекательны были эти видения, что захватывали сидящих вокруг чудного диска полностью и целиком,но Русса о своих картинах, увиденных с помощью магического диска, не говорил никому, даже Кортесу…
Второй день командор был в подавленном настроении, он понимал, что о пропаже нужно молчать. И молчать всем, кому довелось прикоснуться к этому чуду, молчать даже под страхом смерти, так он и приказал капитанам, ибо средневековая инквизиция была, ох как сурова и безжалостна к еретикам. И в первый караван пришедших год назад кораблей они прибежали первыми … и сунули свои длинные носы везде, пытаясь отстоять во чтобы не стало чистоту своей веры. Русса очнулся от невеселых дум только со звуком оторванной им пуговицы, заскакавшей по мостику, была у него такая глупая, несолидная в его чине привычка – крутить что-то в руках в минуты раздумий...