Взаимность
Наши встречи регламентированы свыше. Не надо просить о "навсегда" и "навечно". Не нужно требовать клятв. Время не станет считаться с обязательствами. Люди вообще встречаются в жизни, чтобы дать друг другу то, что им нужно. Взаимно. Не больше.
Голодная любовь
Нет худшего врага у любви, чем интеллектуальный голод. Может, поэтому многие из нас бросаются "во все тяжкие", пытаясь разнообразить личную жизнь, разбавить ее эмоциями, подмешивая адреналин в пресную обыденность привычек и обязанностей. Можно почувствовать избавление от зависимости, которая связывает тебя с любимым человеком. Ощутить иллюзию свободы. Можно добиться пресыщения. Голод же, настоящий голод по человеку, остается неутоленным. Голодная любовь.
Механизм отчуждения
Ты спрашиваешь: а есть механизмы, причины, почему вдруг ослабевает и рвётся связь между людьми? Почему появляется усталость, привычка, всё надоедает?
Их так много, этих маленьких, незаметных, чёртовых механизмов отчуждения… Но главный из них — поступки и слова, продиктованные нелюбовью к себе.
Этим недугом нелюбви можно заразить человека, который рядом. И тогда любовь исчезает. Появляется хроническое раздражение от взаимного присутствия. И тут уж, mon ami, пиши — пропало...
Жажда обладания
Ты говоришь: не пиши, не пиши стихов, я не вижу там себя, но чувствую чье-то чужое присутствие. Тебе необходимо завладеть, захватить все пространство, чтобы ни одна рифма не проскользнула, ни один звук. И неважно, что там, в основе — любовь, тщеславие, ненависть, пожелание смерти или что-либо ещё.
Это странное вожделение: завладеть, обладать непонятной чужой душой, как будто украсть у мира его часть. Чтобы все умирало и становилось неподвижным от ревнивого взгляда. Вся трагедия в том, что поэты — это всего лишь люди, со своими слабостями и погрешностями, а спрос с них — как с ангелов. А люди хотят всё контролировать — даже самого Бога готовы присвоить.
Бес формы
… Жизнь во мне давно почти не имеет формы, как облако или сигаретный дым. Твои легчайшие, как листья, слова и шаги, твои тайные бабочки, птицы, такие разные твои голоса, и летящие линии рисунков — все невесомое, трепетное, и светится, и парит, и сводит с ума, как волшебная серебристая пыльца и адреналин…
Но твои ревнивые ангелы решили, наверное, что меня нужно пригвоздить, зафиксировать. Я с ними категорически не согласен. Иначе все потеряет смысл, станет тяжелым, будет разложено по полочкам, раз и навсегда увековечивая ускользающую гармонию. Слова изменят облик, станут весомыми и плотными, как круто замешанное тесто. Мотыльки потеряют очарование. Лампа, дверь, ванная, либидо, завтрак, ужин, насекомые, яйцекладущие…
Жизнь, как повторяющийся ритуал, пока пластинка не замрёт на вертушке старинного граммофона.
А еще я ненавижу телефон. И всё, что заставляет меня вписываться в кем-то заданный ритм. Оцепенение и несвобода. Привкус несчастья. Бес формы...
Лед непонимания
Ты знаешь, как остывает человеческое сердце? Постепенно. Навсегда.
Невозможно не считаться друг с другом — и сохранять равновесие в отношениях, и хранить привязанность.
Мы никогда не понимаем вовремя простых вещей, пока не теряем друг друга. Потом наступает ясность и понимание. Но оно уже ничего, по сути, не решит и не изменит.
А все ведь проще простого. Слышишь — и следуешь услышанному.
Или идешь напролом. Наперекор. Просто не слышишь. Раз, два, три, десять раз не слышишь. Пока сердце не заледенеет. И понимание тогда становится не нужным. Не важным. Не обязательным. И считаться — больше не с кем.
Завладеть
Как много людей хотят тебя. Завладеть — твоим личным пространством, именем, тайнами и тайниками, душой и телом, снами, мыслями — всем, что у тебя есть. И даже тем, чего бы ты хотел, желаниями твоими, скрытыми, сокровенными.
И как мало тех, кто просто любит. Просто — любит, и всё.
О доказательствах вероломства
Доказательства вероломства ищут тогда, когда доверия уже нет. Ни любви, ни веры, ни ненависти. Только — желание избавить себя, наконец, от сомнений. И подчинить личное пространство другого себе. Или расстаться в конце-концов.
Послевкусие
От прожитых отношений и привязанностей всегда остается что-то в нас. От одних — ощущение пережитого счастья, от других — знания, опыт, иногда и горький. А бывает — просто останется какая-нибудь приобретенная скверная привычка. На всю жизнь.
Благодарю Вас!