- Эй, хозяи, хто дома е? - это с утра пораньше к нам пришёл сосед - дед Севок.
А! Раиска,- увидел он меня. - Що ж так зарано встала?
- Так Вы ж меня и разбудили,- со смехом говорю я.
- Ну тоди пробач. Чуешь, Троиця ж. Траву поклала на полу?
- Конечно. Знаю традиции.
- Чуешь, на море нэ ходы.
- Почему?
- Мавкы на дно затягнуть. На Троицю тонуть.
И на городи нэ роби. Пиду подывлюсь твий город
Дед обошёл все грядки. Посмотрел, как картошка растёт. Похвалил, что нет сорняков.
- Бачив, що горихы (орехи) розтуть. Видкиля, знаешь? Це вороны посадылы.
- Как это?
- А ось дывись. На баки чёрни горихы лэжать. Ты их туды бросыла?
- Нет.
Оказывается, вороны несут орех. Чтобы его разбить, бросают на землю или на что-то твёрдое.
Орех разбивается - можно выклёвывать ядро. Но часто они не разбиваются и тогда остаются в земле. Потом прорастают.
- Я ж тута з дитынства. Усэ знаю про птахив.
На дорожку сели два удода. Красивые птицы, расписные.
- А ось бачиш Одуды? Як воны захыщаються вид ворога? Стають к ньому хвостамы да как дадуть чергу (очередь), як зи (из) кулэмэта (пулемёта). А рыдына (жидкость) така вонюча, що збэжишь зразу.
Дед смеётся вместе со мной.
- Ну що ще тоби розповисты? Про чаек чула? Яки воны хытри?
Ну да, это я знаю. Вы идёте, а недалеко гнездо чайки. У неё такая тактика: падает на землю и бьётся, как умирающая. Этим она отвлекает от своего дома. Стоит подойти - взлетит и опять упадёт. И так дальше, дальше.
Севку не очень нравится, что мне уже известно это. Он уточняет, что так же поступают и кулики,и шпанки. Я об этом тоже знаю, но тактично делаю вид, что слышу впервые. Удивляюсь.
- Чуешь, а чому вы нэ зробылы чучелА? Пужать надо птахив. Ось сорокопудка побачить щось цикавэ (интересное) для неи - поклюе.
Я вспомнила, что прошлым летом, и правда, у нас были поклёваны дыни и помидоры.
Сделаем пугало.
Дед Севок имеет обыкновение с одной темы переходить на другую внезапно. Так и сейчас. Он интересуется, что за история с расчисткой лимана, который соседствует с морем, но в другом районе. И действительно ли депутат Верховной Рады от нашего города помогал в этом, а потом пустили много мальков рыбы.
- Я чув, що пускалы и плакалы, тому що багато браконьерив у нас.
К сожалению, так и есть. Километровые сети, магелланы, позволяющие найти сети в любую погоду. Наверно, что-нибудь и поновее приобрели.
Вижу, что Севок озабочен этим. Душой болеет за море. Конечно, родился и вырос здесь. В войну море только и кормило. Он мне рассказывал, как выживали. Мать
ходила за сорок километров в город, чтобы продать рыбу и что-то купить детям
поесть. В город сорок - обратно сорок. Уходила на рассвете, возвращалась затемно.
Непривычно было видеть соседа удрученным. Я хотела перевести разговор на другую тему, но из дома вышел мой муж. Пусть теперь он беседует с дедом. Скорее всего,
о политике будут рассуждать...
|
