Уборщицы и депутаты

Данное произведение написано  и опубликовано почти три года тому назад на сайте Проза.ру,
в цикле "К Мирике на чаек" номера 33.34.35.
С тех пор многое изменилось, но актуальность публикации, на мой взгляд. только возросла.

В Верховной   Раде Украины – переполох:  с утра занят женский туалет на втором этаже и  уборщица никак не может туда зайти, чтобы  выполнить свою нехитрую работу.  
И это накануне  Дня Конституции Украины!  
Женщины – депутатши занимают очередь, чуть ли не по записи.  Причем те, что выходят, пробыв в туалете пятнадцять,  а  то и больше минут, выглядят озабоченными.  Лица их  красны.
Депутатши,  сразу же, занимают  очередь снова, отлучаются на рабочее место а  возвращаются через некоторое время  уже  с ручкой и блокнотом. Что же происходит?
Уборщица   Жанна Микитивна,  не  желая лишаться премии  за невыполненную работу,
взяв рабочие принадлежности  и  бытовые  средства, заняла очередь в туалет, чувствуя невозможость применения   приоритетного в данной ситуации служебного  положения.
Те,  кто заходил в туалет уже с блокнотом, выходили через пять минут, и спокойно шли готовиться  традиционному  фуршету.


Часть 2.

Натянув колготки на коленки, покрытые фамилиями депутатов,  Жанна Мыкитивна, все же вспомнила о своих прямых обязанностях и помазала «Утенком» унитаз, на котором только что сидела сама.  Начала мыть пол и думать, -  кто же это такой прыткий, что везде успел? Это ж надо к  Багно и  СрамОте  в койку прыгнуть! Это ж такие правильные, - на каждом углу про мораль кричат!  Такие образцовые семьянины! Куда там!  Даром, что  фамилия! А оказывается,  что  один  еще и  - редкий  жмот,  а  второй,  к тому же,   извращенец! То  есть,  ничто  человеческое…  не  коснулось!

Попытавшись отодрать от двери  намертво приклеенные листы, - сломала ноготь,  обозлилась, психанула и твердо решила побить эту с..чку, что испортила  дверь. Но, сначала  заставить ее  отшкрябать  эти листы, - пусть все ногти поломает,  зараза!

Закончив уборку, Жанна Микитовна, собрав  свои рабочие  принадлежности, на секунду  замерла перед  выходом,  чтобы   надеть  « маску довольной жизнью уборщицы».  Взмахнула  челкой, которая непримиримо  топорщилась благодаря  химзавивке и,  наконец,  вышла из туалета,

Ошалевшие от ожидания  депутатши, с нескрываемым удивлением  и недоумением  встретили  уборщицу, обычно, они смотрели  сквозь  ее тела, а сейчас -  пристально  заглядывали  прямо   в  закрытый рот.  Что Жанна Мыкитивна восприняла,  согласно  ситуации  и отреагировала привычным для уборщицы образом: «А  шо вы  думаетэ,  шо воно само убэрэться?»  Оставляя  дамочек под дверью одноместного  туалета  размышлять,  что же она  имела  в  виду  под  словом  «воно».

Возвратившись  в служебное  помещение  служителей  чистоты  Верховной Рады, озадаченная  уборщица   застала  там свою подружку  -  уборщицу третьего  этажа  Марселину  Витальевну  Покыдько.  Она  пила чай с пирожными,  которые  вчера  списали  из  столовского ассортимента.

Марселина Витальевна, увидев подругу  обрадовалась  возможности  конструктивно посплетнитчать под чаек с пирожными. Однако Жанна Мыкитивна, опередив подругу,  с загадочной, скалозубой улыбкой начала, было, говорить, да подруга схватила ее за щеки, воскликнув:
- Это в тебя шо такое? Чорнила ела, чи шо?
Горе – уборщица, наконец, взглянула на себя в зеркало: все зубы, губы и вокруг были испачканы. Разводы сине – серого цвета переливались под  « дневным светом» яркого светильника.
- От же-ж ба, падлюка яка! Ты ба, яка зараза? А я ж думаю, шо це воны на мене так дывляться, - як на дуру крашену!?
- Да хто воны?
-  Та, депутатши ци прокысли! Стоять там, идиотки, теж перепысувать будуть, уже  за ручкамы сбигалы,  идиотки!
- Я не поняла, Жанна, кажи нормально, шо переписувать? Да, вытры вже ци чорнила, шо ты их ела, чи шо?
- Та, кажу ж тоби, -  переписувала депутатив химичным карандашом.
-  Якых депутатив? И навищо переписувала? Якым карандашом, чого не ручкой?
-- Та, шоб знати, у кого якый…
- Чого?

В таких же литературных выражениях  Жанна поведала подруге суть происходящего, одновременно пытаясь смыть с лица следы химического карандаша, что удавалось с большим трудом!

Жанна Мыкитивна, безуспешно пытаясь отодрать  следы химического карандаша от губ и зубов, старалась не думать, что ладони и бедра от коленок и выше были исписаны фамилиями немощных депутатов.

Как раз в это самое время, когда  горе- уборщица Жанна, не имея возможности говорить, усиленно терла свои губы, ее подруга Марселина, встав на коленки  и спустив колготы  с  Жанны Мыкитовны – ветерана швабры и тряпки,  искривляя шею дабы прочитать каракули малограмотной подружки кверху ногами, переписывала фамилии депутатов на  лист формата А4.

Каждую свою попытку прочесть новую фамилию Марселина Витальевна сопровождала комментариями в адрес подружки,  которая  совершенно не умеет писать. Каждое появление новой фамилии депутата на листе формата А4,  сопровождалось высказыванием в адрес  депутата – ходока.

Наконец, Жанна Мыкитивна кое- как оттерла следы карандаша с  окологубной области своего любопытного лица и  хлопнула  склонившуюся к своим коленкам подружку по спине:

- Так, шо Марселинка, хто ж це у нас така тварюка, шо  всих депутатив перепробувала?  Це ж вона  не тильки ж с цымы трахалась, а щей  с нормальнымы була!
- Ой,   з нормальнымы!  Ой, не кажи подруга! Яки  нормальни?. Хто це з них  нормальный?
Я тоби зараз розкажу про нормального. Думала, шо тут його фамилию побачу, но, щось не бачу.

И Марселина Витальевна, тоже ветеран,  того же фронта чистоты Верховной Рады, поведала, как  одним поздним вечером,  после очередного минибанкета на пятьдесят человек, закончив уборку и направляясь в подсобку, чтобы сложить инструмент, была зажата в углу, за портьерой одним современным коммунистом.

После  безрассудного пыхтения и высокопарных обещаний, сраженный дивной красотой и грацией  неутомимой в мытье паркетных полов уборщице, коммунист предложил перебраться к себе в кабинет и «оттянуться по полной», со всеми вытекающими из ситуации финансовыми последствиями.

Марселина Витальевна, человек бывалый в запортьерных и других за- местах, прикинув финансовые возможности  депутата и потребности принимающей стороны, дала согласие на дружеский перепихон на рабочем столе без изображения пламенной,  внезапной любви, а чисто из материального интереса. Депутат согласился.

- Оце, подруга, я   тоди  и  попала! Мало того, шо в нього – маленький, а щей  - такий, шо…
Марселина Витальевна начала смеяться, изображая размер и вид  так впечатлившей ее части тела.

- Воно у нього таке сбрыжене, мьяке, скильки не теры, а воно все не бубнявие!  И це мени прийшлося минета робыть, а вин и все одно - нияк…
Замахалася я, подруга. Ну, думала, шо хоч гроши дасть. А воно, таке пидле – дав мени пятьдесят грывень и сказав,  шоб  йшла  по -  хорошому, а то з работы вылечу. Так я оце зараз пиду и допишу його фамилию на двери, без бумаги, де твий химичный карандаш?

- Ой, подруга, мабуть политика ця вбивае не тильки мозок, а  и мужськи достоинства.
Бо я теж никого нормального не зустричала тут. Треба теж фамилии понаписувати.
Третий пидроздил вписати – немощни, импотенти – и всих туди!

Чуешь, Жанка, а хто ж це в нас всих перепробував?
- Думаешь, шо хтось з наших?
- Та тильки з наших, бильш нема кому. И я здогадуюсь!
- И я здогадуюсь! Я  ей завтра  в полироль для меблив кислоту Сантри наллю – нехай мебли дороги попортить, шоб знала, як борзеть!
- Ага, давай наллем. А ще, давай з ее швабры поролоновой середину вырижем, шоб терти бильше прийшлось.?
- От сучка, двери у туалет попортила, хто тепер ци лысты видгрызаты буде?
- Завтра треба наистыся горохового супу в столовой, питы ни ее этаж, ходыты там и пидпускаты дурного газу. Завоняти весь этаж, шоб  ее з роботы погнали…

Уборщицы начали смеяться, даже, скорее гоготать!
Отсмеявшись, запив холодным чаем последнее, конструктивное предложение, Марселина Витальевна посерьезнела:
- Чуешь, Жанка, а вона ж хорошее дило зробыла. От, тепер знаешь, з якым не треба!
- Та ни з кым из депутатив не треба!
- Шо, и за гроши?
- А скилькы воны платять, скупердяи!
- Ага, без «ску»!
Подруги загоготали опять!

И тут в комнату отдыха уборщиц вошла та, кого обе ветеранши считали  виновницей  порчи двери.
Возникла немая сцена. Ветеранши смотрели на  «новенькую» - меньше чем за полгода опробовать весь депутатский состав Верховной Рады…Не зря ее сразу приставили к мужскому туалету на третьем этаже. Это же сколько здоровья у девки! А на вид и не скажешь.
- Вы шо на мене так дывытесь? Це не я!
- Шо « не ты»?
- Ну, вы ж мене в чому сь пидозрюетэ?
- Це ты, сучка, двери в туалэти попортыла?
- Ни.
- Правду кажи, бо очи повыцарапываю!
- Ну я, и шо?
- А то, шо будешь все сама виддираты?
- Не буду, нэхай читають!
- Уже вси почитали и переписалы.
- Шо, правда? Так класно! Тепер им ни з ким буде!
И вси гроши – наши!!!

Когда в следующий раз Жанна Мыкитивна Бляховэць пошла убирать женский туалет, на двери, изнутри, висело уже не четыре листа, а шесть.. Фамилии остальных депутатов с фракционной принадлежностью были разбиты на три, уже известных   подраздела.


АНЕКДОТ:

Уборщица моет мужской туалет в Верховной Раде:
— Уроды! Ни страной,ни…. своим управлять не умеют!