Про патриота-губернатора и авторучку за тридцать шесть миллионов (миниатюра из серии "Разговоры в предбаннике")

Сегодня – четверг, традиционный банный день, и  поэтому вся наша гоп-компания собралась к пяти  в нашей городской общественно-помывочной бане номер пять,  а уже в восемь высыпала в предбанник, распаренная-разжаренная, и, толкаясь локтями и отвчешивая друг другу шутливые пинки, начала вываливать на  стол закусь и бутылки. Хорошо! Красота! Помирать не надо – вот что такое русская баня!
Выпили по первой, начали смачно хрустеть квашеной капусткой и солёными огурцами.
- И чего творится в подлунном мире? – спросил Мишка Витьку. Витька – наш главный и единственный интернетчик. Это в том смысле, что всё своё свободное время сидит не в нашей любимой привокзальной пивной «Василёк», а в этой самой «всемирной паутине», и поэтому в курсе всех, самых последних новостей.
- Губернатора одного прихватили, - сказал Витька таким тоном,словно расскзывал о торговке семечками на привокзальной площади. – Мильярд рубликов изъяли, восемьсот «ювелирок» и пишущую ручку за тридцать шесть мильёнчиков.
- Чего тридцать шесть мильёньчиков? -  спросил Мишка.
- Рубликов, чего.
- Эт стока пишущая ручка у него стОит?
- Ага.
За столом, как пишут в дешёвых романах,. воцарилась напряжённая тишина. Народ переваривал услышанное и отказывался верить очевидному, но невероятному.
- Ну ты и лепила! – хохотнул Санька. – Видал я лепил, но ты, Витяха, хлеще всех! Это с какого же ху… (матерное слово)… это самое… (матерное слово)… канцелярское изделие стока стоит-то?
Витька пожал плечами. Дескать, что прочитал, то и сообщаю. Хотите  - верьте, хотите – нет.
- Не, ну ты ваще! – продолжал заводить себя Санька. – И где ж такие ручки продаются?
- В канцтоварах! – легкомысленно заржал Мишка. Он, когда  это требовалось, умел показать завидное чувство юмора. С которым у него, честно говоря, были большие напряги.
- А чем же её заправляют-то? – спросил Витька другой, не который интернетчик, а который кондуктор на железной дороге и одновременно любитель жирной пищи, разогретых беляшей и холодной водки. – Чернилами?
- Какие чернила! – Витька-первый демонстративно фыркнул. – Она и без чернилов пишет!
- Это как? – раскрыл рот Витька кондукторский.
- Очень просто! – не растерялся Витька первый (он, если требуется, никогда не теряется. Особенно по части вранья). - За такие деньги  - сама по себе! Сжатым до густоты чернилов воздухом!
- И чего ж он этой ручкой писал? – не успокаивался Витька кондукторский .- Небось, рОманы какие? Про  жизнь губернаторскую?
- Ага, рОманы! – охотно согласился Витька-интернетчик. – Про любовь к Родине. Он же наверняка патриёт! И притом не простой, а пламенный! Ему же по чину пламенным быть положено!
- Вот уж чудны дела твои, Господи.., - пробормотал молчавший до этого Павел Лукич. Лукич считается в нашей компании самым умным: он три раза в тюрьме сидел за хозяйственные преступления средней жирности.
- А чего, обыкновенной ручкой этому бобику писать уже в падлу? – спросил он с использованием лагерного лексикона.
- А то! – охотно согласился Витька-интернетчик. – Он же кто? Губернатор! На хрен бычачий! Главный в своей губернии слуга народа!
- Понятно, что главный, - хмыкнул Лукич. –Небось, нап.здил столько, что ни один простой даже помечтать не может. И  где же он теперя?
-  Да в Лефортове, где! – радостно улыбнулся Витька-интернетчик и все сидящие вокруг стола  вдруг заулыбались тоже. Причём, не от того, что услышали про совершенно справедливое окончание губернаторской карьеры этого «писателя земли Русской», а просто так. Оттого что удачно помымшись и успешно захмелимшись. А чего ещё настоящему русскому мужику надо? Не канцелярское же изделие за тридцать шесть мильёнов!