Подполковник Елисеев из тех, которые звезд с неба не хватают. Он часто любит повторять чей-то, но переиначенный им, афоризм: служить я рад, но прислужничать не стану. А еще, когда его начинают по сему поводу доставать сослуживцы, часто говорит, при этом ухмыляясь в роскошные усы: «Благодарен Господу за все, что у меня есть, и трижды возношу хвалу за все, чего нет».
В армии философы не в чести, однако с отдельными экземплярчиками, подобным Елисееву, мирятся. Командир части Ворчунов прямо в глаза так и выражается: «Елисеев, понятное дело, …удак тот еще, - любую первую букву в этом слове я предоставляю право подставить самому читателю, - но …удак наш, следственно, достоин некоторого снисхождения».
Короче, Елисеев готовится уйти в запас (по выслуге лет), а выше командира батальона так и не поднялся. Как-то поднасел подполковник Чудаков (заместитель Ворчунова по воспитательной работе). «Надо, - назидательно сказал он, - идти дальше и выше, поэтому, - важно продолжил он, - держи путь в академию». Елисеев, недолго думая, прямо спросил: «А на хрена козе баян?» Все ясно: безнадёжен. И Чудаков навсегда перестал подкатываться.
Сегодняшним утром бесперспективный комбат чувствует себя превосходно, поэтому чуть-чуть лиричен. Даже с новеньким начальником штаба батальона, прибывшим в часть из академии, щёголем и любимцем женщин.
- Здравия желаю, майор, - войдя в кабинет, улыбчиво произнес Елисеев, присел напротив, потом поправил начавшие седеть усы.
- Здравия! – фамильярно откликнулся майор Болковский.
Не по уставу, а Елисеев, как ни странно, не одернул подчиненного (так он называл) «академика».
- Вчера, майор, просматривал документацию и обратил внимание: неряшливы.
- Кто сказал? – дерзко спросил Болковский и саркастически ухмыльнулся.
- Я говорю…
- Это ничего не значит…
Елисеев прервал:
- Какой-никакой, а твой командир… Имею право…
- С формальной точки, да.
- Хоть с какой, майор.
- А вот и нет! У тебя, подполковник, что в ранце? Училище, где образовывали армейских тупиц. У меня – академический диплом. Значит? Ученого учить – только портить.
- Майор, ты еще на первый снег писаешь, поэтому не знаешь главного принципа строительства Российских Вооруженных Сил.
Болковский продолжил дерзить.
- Ну-ка, подполковник, просвети.
- Запомни эту истину:
Чем больше в армии дубов,
Тем крепче наша оборона,
Тем скорее мы побьем
Врагов российского народа.
Умник в армии потешен:
Смешон в строю, труслив в бою.
А в горе, право, неутешен:
Вспоминает тотчас мать свою.
Болковскому стыдно было признаться, что слышит эти слова впервые, но все-таки, не удержавшись, спросил:
- Кто написал?..
Елисеев встал.
- Проехали, майор… Да… Вот что… Обрати внимание еще на одну армейскую правду: академия мозгов не прибавляет, а всего лишь их шлифует, - комбат, взявшись за ручку двери, обернулся. – Если, конечно, есть что шлифовать.
Армейский философ, коротко хохотнув, вышел.
ПЕНЗА, июнь 2014.
