МОРАЛЬНОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ И РАЗОБЛАЧЕНИЕ

С молодости обожаю всякие моральные сентенции. Не в смысле, естественно, их исполнения, а в философском таком понимании. Люблю читать Эпиктета, Сенеку, «Этику» Спинозы, выписки делать из них, запоминать….  И вот надо же, пригодилось: привлекли меня некогда к моральному обеспечению деятельности (кто бы думал!) самых высочайших персон (даже назвать боязно). Ну, чтобы простой народ видел, понимал, какие они у нас морально замечательные. Подбирал всякие клёвые цитатки, ссылки на великих моралистов прошлого… Вот, дескать, и они о том же, значит, всё правильно в наших верхах делается. Иной раз, конечно, видишь, чувствуешь: эх, хорошо сказано, да не про нас, даже близко не лежит… Но куда деваться? – служба есть служба.
Ну, а помимо этого подключался к творческой работе с моральными авторитетами уже нынешними, чтобы они письма там разные в поддержку подписывали, делали заявления... Тут, конечно, проблем уже побольше было. Их ведь еще поискать нужно, такие авторитеты, крупняк-то весь вымер, ну а те, что остались – очень уж ненадежная публика: капризничают, условия всякие ставят, требуют преференций… А бывает, и согласится, зараза, а потом заявляет: меня, мол, ввели в заблуждение, подставили, ничего я не подписывал… Вот такие у нас нынче пошли столпы морали и нравственности.
Так что работа, понятно, тонкая, сложная. Мораль для наших людей – будем уж откровенны, вещь не первой необходимости, особенно в последние десятилетки. Но что касается власти, тут любой ханыга строгим моралистом делается...
И вот недавно вызывают меня к начальству и говорят: всё, сворачивайте свою деятельность, никому это больше не нужно.
¬– Как, мораль не нужна? –  воскликнул пафосно я.
– Мораль нужна, – строго сказал мне наш главный, – а вот все эти моральные подпорки, тем более иностранного происхождения, уже не требуются. Он (торжественно указав пальцем на портрет) теперь сам источник морали и истины, высший моральный авторитет, это уже все опросы показывают. Так что никого больше примешивать не будем…
– Даже Махатму Ганди? – спросил я с вызовом.
– Никого.
¬– Чем же мы теперь будем заниматься?
– По-прежнему моралью – только уже  в другом направлении, разоблачать в этом плане наших недругов – и внешних, и внутренних.
– То есть, моралку меняем на аморалку? – уточнил я.
– Надо активнее изобличать их коварство, фарисейство, патологическую жажду обогащения, ну и, конечно, всякие сексуальные выверты…
– Что ж, это даже поинтересней будет,  – оживился я. – Я и сам уже, признаться, устал от этих нравоучений, хочется разнообразия…
– Ну, это мы вам обещаем, – заверил главный. – Столько нового для себя откроете…
– Эх, жалко сейчас Клинтона нету, – вырвалось у меня.
– Аморалка на всех найдется. Я имею в виду наших противников, – уточнил на всякий случай главный. – Надо просто добросовестно и творчески искать, думать…
И мои мысли тут же устремились в этом новом направлении.