Красненькая машинка.
Роман подошёл к окну. Во дворе, под фонарём, стояла красненькая машинка. Сердце у него дрогнуло. Конечно, этого не могло быть. Алька уехала далеко. Но привычка осталась.
На исходе дня он выглядывал красненькую машинку под фонарём. Иногда, он видел, как Алька выходит из своей «ласточки» и бережно протирает ветровое стекло. Иногда, он пропускал этот момент и тогда знал, что сейчас услышит поворот ключа в дверном замке и спешил навстречу.
Вечером и ночью, выходя на кухню покурить, он искал взглядом красненькую машинку, - сторожил. Единственным, что у него было, - была Алька. А единственным, что было у неё, - была красненькая машинка.
В свете фонаря появились двое вооружённых ополченцев. Машинка пискнула, вспыхнула фарами и затихла. Но продолжала сопротивляться, дверь не открылась сразу. Тогда ополченцы проявили упорство.
Зачем ему это надо? Чужая машина, чужая война, чужой двор, без Альки всё было чужим. Он не знал. У него не было, ни поводов, ни мыслей. Он просто накинул куртку, сунул ноги в кроссовки и вышел из дому, нож из кармана куртки он вообще никогда не вынимал.
Снег под ногами скрипел.
- Я знаю эту машину, - сказал Роман, бросив взгляд на номер. – Это не ваша машина. Это машина моего соседа.
Ополченцы посмотрели на него почти доброжелательно. На их лицах не было и следа волнения.
- Мы экспроприируем эту машину, - вежливо сказал один. – На нужды обороны.
Трудное слово «экспроприируем», он произнёс без труда и без акцента остальное. Однако, в речи чувствовалось что-то нездешнее. Не только в речи. Оба парня были среднего роста, среднего телосложения, русобородые и светлоглазые, - вполне среднерусская внешность. Однако, русские парни сразу перешли бы на крик и мат. В лучшем случае. И в облике, и в манере держаться этих двоих, неуловимо проглядывал Восток, - чеченский, вероятней всего.
- Я прошу вас взять другую машину, - сказал Роман. – Это малолитражка, она не подходит для войны.
- Нам нужна малолитражка, - пояснил чеченец. – Лёгкий «кроссовер». Сейчас.
Все акценты были расставлены.
Роман глубоко вздохнул и достал из кармана нож. Чего он искал? Смерти? Может быть, он искал хоть какого-то смысла в жизни? Может быть, он хотел испытать судьбу? Просил подсказки? Он не знал.
- О, - совсем без удивления, сказал чеченец. – Кажется, мы имеем дело с мужчиной, Хамид. Подержи автомат.
Он передал оружие своему товарищу и извлёк из-под куртки прямой клинок.
- Меня зовут Руслан, - сказал он.
- Меня зовут Роман, - сказал Роман.
- У тебя нож короче, чем у меня, - сказал Руслан. – Хочешь, Хамид даст тебе свой?
- Нет, - ответил Роман.
- На всё воля Всевышнего, - сказал Руслан. – Начнём.
Роман сразу понял, что против него опытный боец. Руслан не ходил «крабом», выставляя вперёд безоружную руку, которую можно было сразу порезать. Не размахивал ножом, не отрывал ног от земли, не играл в гляделки. Он был собран и сосредоточен.Смотрел только на вооружённую руку противника, нож держал прямым хватом, направляя снизу вверх в средний уровень.
Они оба двигались вперёд-назад, сохраняя правую стопу перпендикулярно левой, или шли по кругу, по часовой стрелке, как стрелки часов, чтобы сойтись в точке 0 для финального удара, оба ловили момент, чтобы поймать на нож промах другого.
В колодце двора стояла мёртвая тишина, только из далёкого далека доносилась канонада. А за мёртвыми окнами домов, кто-то жадно смотрел и ждал, расширяя зрачки, чья кровь упадёт на истоптанный снег.
Роман споткнулся. Часы пробили 12. Противник моментально сделал выпад вперёд. Секундная стрелка побежала по мгновениям жизни. Роман поймал выпад на режущую кромку клинка.Руслан перебросил нож из задетой руки в левую. Роман полоснул наотмашь, целя в горло. Попал по щеке. Руслан дважды ткнул остриём клинка – в верхнюю часть бедра и в боковую часть правой ягодицы.
- Хватит!
Хамид встал между ними и обоих толкнул в грудь. Оба упали.
- Правых нет, все виноваты, - сказал Хамид. – Кровь пролилась, виноватых нет.
Роман встал, морщась от боли. Ягодица – это очень болезненное место.
Руслан встал, зажимая порезанное запястье.
- У тебя не от ножа болит, у тебя сердце болит, - сказал Руслан. – По глазам вижу. Всё пройдёт, братан. Мы уходим. Твой сосед тебе бутылку должен. Пойди домой, замажь йодом, напейся водки и спи.
Так Роман и сделал.
