Охота на уток. Волки

  Открылся сезон охоты на уток. Бригадир разболелся и сказал, чтобы ехали без него, а меня назначил главным и дал много ценных советов. Я усвоил прочно - осенью на уток охотиться достаточно просто, но есть несколько особенностей: во-первых, стрелять надо в условиях плохой видимости – в сумерках, а во-вторых, жирная утка устойчива к ранам, и требуется увеличить навеску дроби.
  Я поблагодарил Василия и отправился к директору завода за машиной, а он посмотрел на меня и говорит:
– А я с вами поеду.
– Конечно, пожалуйста, на Вас тоже возьму путевку, – ответил я.      
  На охоте все равны. Директор у нас находился в чине полковника, но в общении всегда был прост, уважителен и относился снисходительно к «загибонам» работяг, особенно – Федьки, заводского клоуна. Смеялся вместе со всеми над его байками.

  Заплатили за путёвки, собрали охотничьи билеты и... принесли на завод ружья и вещ.мешки с охотничьим скарбом. В пятницу вызвал меня шеф и говорит:
– Главный механик – ты, вот и командуй, какую машину выделить.
– У меня в гараже все автомобили на ходу, – отвечаю.
– Берите «зилок» и готовьтесь к поездке, – сказал он и назвал номер машины.
– «Вот тебе и... командуй»...- подумал я.  
Мне-то известно, что эта машина после ремонта, меняли на ней двигатель. Не хотелось Федьку-водилу – не очень он надежный, из любителей выпить. Наверное, полковник подумал, что не возьму его с собой и будет скучно без балагура, вот и подстраховался.
  Пришлось согласиться - что тут скажешь... Пошел предупредить ребят, чтобы загружали будку в кузов - вечером надо трогаться в путь.
  Рабочий день – до шести. В пять часов я доложил шефу, что машина готова, и он, как настоящий полковник, приказал, чтобы в пять сорок все находились на проходной с вещами и оружием. Когда мы переоделись и прибыли – он уже сидел  в кабине.
  Первые шестьдесят километров показались нам раем,(ехали с комфортом и некоторые даже задремали) а потом... началось ужасное – «пошла» Бурятия – нас в будке бросало из стороны в сторону. Не доехав пяти километров до Телембы, повернули налево – это была дорога на Сантыри. Она не отличалась от бурятского кошмара, но мы – «военные», и там находилось Сантырское военное общество охотников.
   Проехали мост через реку Конда, повернули налево и одолели ещё километров пять, до ручья Булякий. Через него проложен совсем небольшой мостик, и, наверное, Федька, нарочно проехал по самой кромке, а не по колее, или по дурости – знал ведь, что там торчат гвозди и скобы. Все вышли из машины, чтобы размяться, а хамоватый Федька, вместо того, чтобы травить байки, был не в духе и всю дорогу ворчал. А тут обвинил шефа, что это он виноват – не следил за правой стороной, поэтому и произошла авария.
  Директор рассердился и ушел к нам в кузов, а тот, тем временем, заменил колесо. Мы ждали, но водила не трогался - этот нахал залез в кузов и говорит мне:
– Садись за руль сам. Я колесо поменял, ехал всю дорогу, устал, мне надо расслабиться.
Стала понятна его глупая хитрость. Совсем обнаглел, но знал закон, что на охоте  нет почитания рангов – все равны. Я пошутил, что не взял права, а он на полном серьёзе ответил, что гаишников в тайге не бывает. Что делать с лодырем – сел за руль, стал заводить двигатель, и тут в кабину вернулся полковник.
– Не хочу я с этим уродом даже рядом сидеть... что за человек... я его проучу.

   До домика Сантырского егеря доехали «чуть живые» от тряски, и я пошел отметить путёвки. Он был предупрежден и не спал – ждал нас. Жена возилась у печки, думала, что мы войдём чаю попить, но мы решили сразу ехать дальше, спешили, чтобы пострелять в сумерках.
Сделав отметку  в журнале, егерь сказал мне:
– Пойдём, проверим, сколько вас...
Когда он заглянул в кузов, картина нарисовалась –«Не ждали»... Назюзюкался не только Федька – все лыка не вязали.
Егерь спросил:
– И в какое место ты повезешь эту пьянь?
– Под Лесные – говорю – пока едут, оклемаются.
– Ну, счастливого пути, будьте осторожнее, – посоветовал он с усмешкой.
   На  месте были до рассвета. Выпившие мужики уже пришли в себя, и я загнал машину за кусты ирника, чтобы с дороги не маячила. Все разошлись в разные стороны, договорившись встретиться в таборе, так мы называли стоянку.
  Мы пошли с полковником. Подходя к Конде, зарядили ружья, и...  первая удача – с реки поднялись к нам навстречу  два крякаша. Уложили... подобрали.

 Пройдя вверх по течению километров пять, мы уже, как говорят охотники, от удачи находились «в  шоке». У меня ягдташ* был загружен полностью чирками и утками, и на кожаных ремешках висело по десятку крякашей. У полковника – тоже. Решили отдохнуть и перекусить – во рту еще не было ни крошки. Остановились довольные, шеф стал что-то искать в рюкзаке, не нашел и выругался. Я сразу догадался, что у него пропала бутылка, и рассмеялся.
– Бесполезно искать, она наверняка в машине лежит и уже пустая.
Достал я свою фляжку из рюкзака и предложил. Он спросил:
– Как тебе удалось сохранить?
Говорю:
– Легко! Когда Федька отказался садиться за руль, я рюкзак с собой прихватил. Вы же видели...
– А я... не сообразил. Какой контингент, такой и исход. Больше этого не повторится – я им устрою кордебалет, – произнёс с угрозой директор.

  Потом посмеялись, поели, выпили по сто грамм – от сырости и простуды. Я глянул на часы – время пробежало быстро – надо было успеть вернуться в табор до темноты. Мы пошли назад и прибавили шагу.
  Дойдя до места, никого из охотников не встретили и решили развести костёр. Когда уже сварили в ведре суп, наконец, стали подходить мужики. Обрадовались, что их ждёт готовая похлёбка, но сели к костру ужинать молча – у них болели головы от  самогона. После горячей пищи им полегчало, горе-охотники развеселились, стали рассказывать, как они мазали по уткам. Принесли всего-то...  кто одну, кто две, а когда посмотрели на наши трофеи, поразились.
– Где вы столько добыли? – поинтересовался  вездесущий Федя.
Честно признались, что в верховье реки Конды, на протоках. Им-то в гору лень было забираться.
     Легли на ночевку в таборном шалаше. Проснулись до рассвета, развели костёр, позавтракали. Договорились, что в пять вечера выезд, и опять разошлись в разные стороны. Мы с полковником не спеша пошли по нашей, уже знакомой тропе, за нами увязались еще трое. Подойдя к реке, остановились перекурить и зарядить ружья.

    Не успели защелкнуть затворы, как увидели, что прямо на нас переплывают реку  пять гуранов. На такое мы и не рассчитывали.
– «Нельзя смешивать охоту на дичь и на зверя», – говаривал мой братишка, но... вот так получилось.      
    Рассредоточились и перезарядили ружья на картечь. Известно, что на воде стрелять легче, но решили выпустить их на берег, чтобы не лезть в холодную воду за добычей.
Получилось так, что выстрелили одновременно – все пять коз остались лежать на берегу. Хотели поднять их наверх, но тут один охотник увидел, что с того берега бегут собаки и не лают. Только когда они приблизились, сообразили, что это волки, которые, очевидно, преследовали гуранов. Быстро перезарядили ружья. Первые два волка плыли к нам и находились уже на середине реки.
   Я увидел в глазах охотников страх. Стая волков остановилась, убегать от них было бесполезно, и мы, как бойцы, решили «стоять до конца и принять бой». Только первые хищники вышли на берег, прозвучали два выстрела. Волки полегли недалеко от коз, но вошли в воду и поплыли к нам еще два матёрых. Трое волков остались ждать на той стороне. Я скомандовал:
– Стрелять одним патроном оставшихся на том берегу!
   После выстрелов, те закружились и скрылись из глаз. А два серых – уже выходили на берег. Два выстрела снова слились в один, и еще два зверя упали на берегу.

   У меня с собой всегда была веревка, а у шефа специально припасен моток прочной тонкой проволоки. Нарезали ивняка, закрепили проволокой и изготовили волокуши. Четырёх зубастых волков шеф с Юркой положили на них и потащили в табор. Я связал двух коз за рога, по сырой траве тащить было одно удовольствие. Остальных гуранов волокли ребята. Уже на месте ободрали шкуры, порубили и уложили мясо в машину. Сели отдохнуть, и полковник предупредил так, словно приказал:
– Пока Федька с дружками не вернутся – ни в кабину, ни в кузов не соваться! Я их научу, как уважать старших, особенно – эту пьяноту, Федьку. Юра! Пошли, ты мне поможешь.
   А мы остались перекурить, даже не подозревая, что задумал полковник. Оказалось... одного волка они «посадили» в кабину за руль, и привязали к ручке так, что... если бы кто-то открыл дверь, волк сразу бы упал на него. А других – положили в кузов по обеим сторонам на животы, приподняв им головы. Туда, где мужики стали бы залезать в кузов по обеим сторонам. И когда забросят охотники ногу, обязательно наступят на волка и увидят его оскал.

   Смеркалось. Только они успели все сделать, как было задумано, стали возвращаться охотники, опять почти без дичи. Подходит Федя и, чувствуя свою вину, говорит шефу:
– Я за рулём поеду.
– А кто же ещё? Тебя на охоту водителем брали.
   А я, нарочно, выгнал машину из-за кустов и в лужу поставил так, чтобы Федя сразу потянул за дверь. Он, ворча, что надо преодолевать препятствие, перешагнул и... с размаху дернул за тугую ручку.
Никто бы не позавидовал ему в этот момент – волк аж прыгнул на него. Что с ним случилось – это неописуемо! Его глаза чуть не выскочили из орбит, так он орал:– «Волки! Волки»! Пришлось ему штаны в другой луже замывать.

   Его приятели так и не поняли ничего, подумали, что Федька опять прикалывается, пока тут же не захотели положить в кузов свои жалкие трофеи. Петька с Колькой полезли с обеих сторон, и... с криками свалились прямо в лужу, тоже крича:– «Волки! Волки»!
Как мы ржали – нет слов...

   Перекусив, поехали сначала к егерю отметить путёвки, да и волков решили отдать ему. Он встретил с широкой улыбкой.
– Ну... хоть пару уток застрелили с горе-охотничками? Могли бы и не заезжать.
Тогда я улыбнулся и сказал:
– Пошли, сам посмотришь.
Вышли мы, а он, как глянул на четырех волков, так и сел.
– А мы с бурятами полгода за ними гонялись, они столько коров в стаде погубили и молодняка.
– Не всю волчью стаю мы уничтожили – остались за Кондой еще три.
Он принял подарок и говорит:
– Не ожидал... Таких охотников я уважаю, приезжайте ещё и на медвежью охоту.
Но наши охотники сидели молча, слегка сбледнувшие и с мокрыми штанами.
А я ответил, подмигнув полковнику:
– Если машина будет – обязательно приедем.
   Проводил  Сантырский егерь нас и на прощанье пообещал:
– Мы с бурятами перед вами в долгу, буду на заводе – я тебя найду, Валера.
   Юрка потом рассказывал, что Федя за всю дорогу не раскрыл рта, очевидно, дошло до него, что вел себя по-свински, и дружки молчали.
   Я сел за руль. Шеф, довольный, что проучил Федьку и сотоварищей, улыбался, сидя рядом со мной в кабине.
А егерь, правда, потом нашел меня - привез оленины и кабанчика.


Ягдташ - охотничья сумка с кожаными ремешками для дичи.