Спасибо, Ангел!

В подготовке «Золотого Века человечества»


1
– Вве-е-рочка!?... Вера! Слышишь меня?... – сорокапятилетняя женщина не спеша пересекла комнату и, выглянув на балкон, вновь осторожно обратилась к дочери. – Верочка…
– Да, мама?... – девушка, жмурясь от весеннего радостного солнца, мечтательно улыбнувшись, повернулась к матери. И тут же, словно прочитав что-то в ее глазах, меняясь в лице, театрально хлопнула в ладони.– О, Господи!... Это опять он?... Угадала?... Как он мне надоел!... Он звонит чуть ли не каждый день… Чуть ли не по нескольку раз в день… Он… он… – точно перебирая слова, она искала самые колючие и колкие.  
– Перестань! О, Господи!... Всего-то один-два раза в неделю… – перебивая, женщина решительно шагнула к дочери. – Ты неправа. Саша интересный молодой человек. Умный, симпатичный, интересный… Э-э-э… деликатный, тонкий… Надежный, наконец!...
Вновь услышав из уст матери все эти красочные эпитеты, Вера внезапно забыла о нежных и теплых солнечных лучах, ласкавших ее еще минуту назад. Забыла о высоком голубом и прозрачном небе, в которое только что вглядывалась, загадочно мечтая. Она заерзала в кресле как ужаленная.  
– Ну, вот! Опять двадцать пять!.... Да он мне не нравится, мама! Не нравится!... Он весь такой… такой… – начав было с явным раздражением, девушка, взглянув вдруг на растерянную мать, стушевалась. Слова внезапно оборвались, но она тут же, уже мягче, продолжила. – Он такой не модный… не стильный… не крутой… Словом, такой не современный… Такой не… – вконец растерявшись, Вера уже не знала, что добавить к сказанному. – А вот, кстати!... Взять хотя бы это его имя… Как ты там его называешь?... «Са-шень-ка»… Ха-ха-ха!... Мамочка, ну пойми, ну разве может быть у мужчины…
– У молодого человека! – поправила ее мать, с нежной иронией всматриваясь в дочь. – Он лишь на два года старше тебя.  
– А, ну да... у молодого человека… Разве может быть… – натянуто улыбаясь и вновь говоря чуть язвительно, Вера стала намеренно коверкать слова – У мол-ло-дого… мустанга… у знойн-ного мачо… та-кое неж-жное имечко «Саш-шень-ка»?
– Александр. – вновь спокойно поправила ее мать. – И не какой он не мустанг!... И вообще, перестань ерничать!... Я говорю с тобой о серьезных вещах.
– Вот именно! Ты права. Никакой он не мустанг. – продолжала девушка. – Он… он… он… – на лице ее опять возникла нарочито кислая гримаса. – О! Я знаю кто он... Он «ботан». Точно! Он «сухарь». Такой весь правильный-преправильный «сухарь» и «ботан»…
– А тебе бы хотелось, чтобы он был… как ты там выразилась?... «бешеным мустангом» и «знойным мачо»?... По которому, к тому же, все девушки сходили бы с ума, а сама ты – желтела и синела от ревности… Так что ли?...
– Вот еще! – фыркнула Вера и не найдясь, что добавить, растеряно пробормотала. – Конечно же, нет… Не хотелось бы… Но, пойми... пойми же… он мне не нравится.
– Но почему?... Почему не нравится?!... – не сдавалась женщина. – Он такой приятный молодой человек. Из интеллигентной семьи. Да и… он симпатичен… даже красив, наконец!
– Мама! О Боже!... Что мне с того, что он из интеллигентной семьи?... Ты же знаешь – это теперь не главное…
– А-а-а!!!... Понимаю, понимаю… – женщину вдруг точно задели за больное. – Ты еще скажи, что это теперь тоже не модно!... Теперь же все с ног на голову!... Теперь же как?... Ты ждешь принца. Но не то, чтобы прекрасного и благородного… Как прежде и в прежние времена… Нет. Теперь это уже условности и совсем не важно… Важно и даже обязательно теперь иное… Обязательно, чтобы на лакированном «мер-се-бе-се»… И обязательно богатого-пребогатого!... Пусть даже моральный урод, но при «бабках»… Пусть даже староватенький и помятенький, но с деньгами… Так что ли?... Такого ждешь?... Как, в прочем, и все вы… Нынешние!…
– Нет, не так! – воскликнула Вера в некотором недоумении. – И причем тут все?... – и сделав было паузу, тут же решительно добавила. – А вообще-то точно!... Да, жду. Жду. Не нефтяного принца, конечно… Хотя хотелось бы… И конечно же, не такого как ты обрисовала… Но принца… Прекрасного… И даже немного богатого… Или просто богатого… А почему бы и нет?... Почему?... Но уж во всяком случае не твоего «Са-шень-ку»…
– Как с тобой разговаривать? – тяжело вздохнув, женщина пожала плечами. – Ты ничего не понимаешь... Не понимаешь и не хочешь понимать…

2
Девушка вновь повернула голову к пригревающему весеннему солнцу и слегка зажмурилась. Солнечные лучи, лаская, нежно касались ее лица, темных, спадающих на плечи волос, играя и отражаясь в их переливах.
– Я все, все понимаю... – произнесла Вера примирительно. – И ты, мамочка, это прекрасно знаешь. Просто немножечко не так как ты… По-другому, по-современному… Ну, а если честно… – задумчиво продолжила девушка – То он, конечно же, ничего… Александр этот твой… Пожалуй, даже на «четверку»… – говоря несколько напыщенно, и не-то всерьез, не-то шутя, девушка словно бы игриво прикрепляла теперь к каждому слову ценник. – Может даже с «плюсом»… Да, пожалуй, на «четверку с плюсиком»… С маленьким таким плюсиком!... Вот только сама посуди… Что у него есть?... Квартира?... Нет… Машина?... Нет… Только одно и есть это твое звание – «хороший человек»… Но ведь в наше время этого явно маловато… Не так ли?... Так что, давай будем считать, что он… скорее всего… мне не нравится…
– «Скорее всего»… «Будем считать»… – с грустью передразнила мать. – Как это все понимать?... Так нравится или нет?... – она выдержала вопросительную паузу, но, не дождавшись ответа, продолжила. – Вот ведь заладили: «В наше время», «в наше время»… Время теперь, якобы, совершенно иное… Но оно всегда другое!... Всегда время новое и иное… А вот как с моралью теперь?... Каковы у вас ориентиры в вечной шкале ценностей и идеалов?.. Где вы там теперь, современные, на шкале от абсолютного зла к абсолютному Добру?... Где?... Вот!… Вот что определяющее! Вот что мерило всего и вся!... А то заладили «в наше время», «в ваше время»… – женщина сделала было паузу, но тут же решительно продолжила. – Просто совсем у вас… у нынешних девиц… «того» в головах… раздрай и каша… Сказали бы прямо, что «статус» и «бабло» – это теперь ваши главные ориентиры и критерии отбора... Не любовь, не что-то еще «человеческое», а только деньги и положение… Понавесили бы на себя ярлычки с ценниками, да и все тут! «Я столько-то стою». «А я столько-то»… А-то напускают туману… Время, видите ли, теперь иное… «Современное!»… Бла-бла-бла!... – женщина криво усмехнулась. – Причем, что интересно, снаружи-то ведь ведут речь как бы про чувства… Про любовь большую и светлую … А вот внутри… Ай!… – она махнула в сердцах рукой. – Думаете же совсем про другое… По крайней мере, большинство из вас… И… и как ты сказала?... Что хорошим человеком быть теперь маловато?... Маловато?... Так?!... – произнесла женщина с досадой и тут же твёрдо продолжила. – А, по-моему, именно хороший человек теперь только и в цене, потому что редкость. Большая редкость!... И именно Саша… Александр… как раз и хороший человек… Сразу же видно, что он надежный… добрый… порядочный… И ты сама все это видишь и знаешь… Сама видишь и знаешь, что именно теперь-то, таких-то как раз качеств и мало в молодежи... И именно теперь их более всего и нужно ценить… Искать и ценить!... Ведь деньги-то и положение это наживное, а вот такого рода человеческие качества – как доброта, ответственность, порядочность, честность, преданность – нигде, никогда и ни за что не купишь!... Что скажешь?... Разве я не права?.... Эх!… Просто, ты еще плохо разбираешься и в людях, и в жизни… Да, и его-то ты еще так мало знаешь для серьезных выводов…  
– Мало? Александра?... – парировала тут же Вера. – Ого! Целых два месяца!
– Всего-то месяц с небольшим. – женщина подняла вверх палец, точно призывая само небо в свидетели. – Месяц!
– Пусть. Пусть даже и месяц. Ну и что же с того? В наше время этого порой хватает, чтобы даже развестись, не то что…
– Вот именно! – вспыхнула в ответ женщина. – «В ваше время»... У вас… у современных… все теперь как-то так… по-быстрому… наскоком… Как у кошек… «Мур-мур» и тут же  «жмур-жмур, секси-пекси»… «В ваше время»… В ваше время сначала того… животная страсть и интим, а только потом человеческие отношения и душа…
– Опять двадцать пять!... Ну, вот причем здесь все и я?... Причем здесь я и то, про что ты сейчас намекаешь? Причем?... Мама, пожалуйста! Ну, пожалуйста!... Ну, про это-то хотя бы не начинай…  
– А разве я заканчивала? – воскликнула женщина. – И разве я не права? Вы теперь даже и одеваетесь-то и выглядите как кошки перед спариванием. Все у вас теперь на показ. И все… или выпирает наружу… или уже открыто… Мода, видите ли, теперь такая «прелюбодейная»… Такое даже чувство, что не найдя исчерпывающего ответа на прежний вопрос «Выгодно ли быть стервой?», все вы теперь задались другим: «Выгодно ли быть самкой»?
– Мама, опять?!... Зачем же всех-то под одну гребенку?...  Ты же знаешь, что я никогда не следовала моде «сексуального эпатажа» тире «озабоченного экстрима». И слово «стерва» для меня такое же ругательное, как и для тебя. Больше того, я даже не курю…
– Вот!... Вот оно «ваше время»!... – женщина всплеснула руками. – Какими же должны быть современные нравы, что бы порядочная девушка могла сказать про себя: «Я даже не курю»?... Дожили!... А что тогда вытворяют другие?... Менее, так сказать, порядочные... И что же тогда дальше?... А?... А я тебе скажу!… Дальше порядочные девушки будут говорить: «Я на первом свидании того… в постель не ложусь. Только на втором. Правда, сразу»… Так, что ли?... О Боже!... Дожили!... И в правду, как там у Александра Сергеевича?... – Верина мама тяжело вздохнув, страдальчески покачала головой. – «Ужасный век, ужасные сердца»…

3
Женщина было замолчала, но тут же вспомнив о чем-то наболевшем, вновь горячо продолжила:
– А наколки эти ваши бессмысленные?... Понты одни!... Типа: «Хочу чаю» на японском. Или: «Я из племени озабоченных улиток» на юмбо-юмбском… Раньше хоть смысл был: «Не забуду мать родную!» – сказав последнее женщина рассмеялась. – Я ж тебе рассказывала… пошла тут с тетей Машей в баню… А там!… Каких только бабочек, зайчиков, птичек, веточек да розочек не понаколото… разноцветных и в разных местах!... Как говорится: «зоопарк и дендрарий в одном флаконе»!... – мать Веры вновь громко рассмеялась, а затем вдруг стала вопросительно-серьезной. – Ну вот, скажи, что?!... Что такая будущая… или нынешняя… молодая мамаша… вся теперь такая в разноцветных понтах… с разного рода подтекстами в своих «тату»… да еще в разных непотребных местах… скажет своей дочери или даже внучке через двадцать или сорок годиков на ее тамошние… уже ее собственные озабоченно-распутные выкрутасы?... А?... «Я себе такого, деточка-внученька, в твои годы не позволяла»... А у самой наколки многозначительные и там и сям… А детка ей в ответ: «Ага, бабуля-мамуля, рассказывай, рассказывай про годы свои девические экстримные, только наколочки-то прикрывай, а то что-то слабо верится про целомудрие и непорочность…»  
Точно не в силах больше терпеть, Вера решительно выпалила:
– Мама! О, Боже!... Мама, мы же с тобой уже столько раз говорили на эту тему, что, по-моему, тема о татуировках должна быть закрыта раз и навсегда?… – успокоившись, она выдержала