Хотите - верьте, хотите - нет, а дело было так... ( к 85-летию писателя Виктора Конецкого)

Кто из нас, родившихся и живших во времена Советского Союза, не помнил этой фразу Евгения Леонова-буфетчика советского торгпредства Шулейкина из популярнейшего фильма «Полосатый рейс»! «На вымя не наступи!», « Спасайте меня все!» и тому подобное. Фильм буквально растащили на цитаты, а это ли не самый наглядный показатель популярности? Впрочем, сегодня хочу поговорить не столько о фильме, сколько об одном из его создателей. Мой собеседник – культуролог Сергей Коновалов.

- Сергей Владимирович, а ведь в этом году исполнилось бы 85 лет Виктору Викторовичу Конецкому…
Коновалов: Да, в июне. Один из моих самых любимых советских писателей.
- Насколько я знаю, сам он родился в семье, которая к литературному творчеству никакого отношения не имела…
- Его отец работал следователем, а мать до замужества была актрисой Мариинского театра оперы и балета, выезжала в Париж на знаменитые «Русские сезоны»  Дягилева. Сам Виктор в детстве мечтал стать художником и, по свидетельствам родных и близких, рисовал очень хорошие акварели. Наверняка это сказалось на его литературном творчестве. В своих записных книжках он однажды написал: « Я боюсь людям вопросы задавать.. Я обычно на тонком лиризме выезжаю, на самоанализе и пейзажах.».
- Наверно, от этого стеснения и этой деликатности его литературные тексты буквально пропитаны не только юмором (уточняю – ДОБРЫМ юмором!), но и тонкой иронией. Не помню названия рассказа, но был в нём такой эпизод: их судно зашло в Роттердам,  и главный герой, его товарищ и буфетчица, очень впечатлительная и незамужняя женщина, пошли погулять. Случайно оказались у витрины секс-шопа, где был выставлен неправдоподобно гигантский размеров мужской половой член. Когда они вернулись на корабль, буфетчица хлопнулась в обморок. Такая вот замедленная реакция на увиденное в той витрине.
-… Это, по-моему, из сборника «Солёный лёд». Да, ирония была постоянным спутником всех его литературных работ и, как говорится, раскрутилась на полную катушку в сценарии фильма «Полосатый рейс». Ирония совершенно убедительная ещё и потому, что сам Конецкий, как известно, сам был моряком и прошёл  путь от курсанта военно-морского училища до штурмана дальнего плавания.
- Кстати, вы ведь с ним в некотором роде сослуживцы…
- Если вы имеете в виду Северный флот, то в очень отдалённом. Закончив штурманский факультет Первого Балтийского военно-морского училища, три года, Виктор Викторович с 1952 по 1955 год проходил службу на судах 441-го Отдельного дивизиона Аварийно-спасательной службы Северного Флота. Кстати, до конца своих дней Конецкий сохранял тесные связи с людьми моря и совсем не случайно был почетным председателем общественного совета «300 лет Российскому флоту». По справедливому замечанию А.Битова, «он приравнял звание писателя к капитанскому, со всем антуражем еще дворянского офицерского кодекса». Поэтому и похоронили Конецкого как морского офицера — с воинскими почестями, на Смоленском кладбище Санк-Петербурга.
- Вернёмся к его киноработам. «Полосатый рейс» это ведь не единственная его работа как киносценариста?  
- Были ещё «Тридцать три», «Перегон», «Путь к причалу»… Кстати, в отношении последней киноленты Конецкий  до конца дней своих считал, что она была безнадёжно испорчена композитором Андреем Петровым и поэтом Поженяном.
- Да, я помню. Там была очень пафосная песня.
-…как её очень метко характеризовал Конецкий, «популярная песня с художественным свистом.». И уточнял слова из текста: «…друг мой – третье мое плечо – будет со мной всегда…». Какое третье плечо? Откуда у человека ТРЕТЬЕ плечо?
- Кроме сценариев, Конецкий известен как замечательный прозаик…
- Да, написал более полусотни произведений прозы. Романы «За Доброй Надеждой», «Никто пути пройденного у нас не отберет», повести, рассказы, путевые очерки – и во всех них рассказывал о жизни моряков, чаще - моряков-полярников. Характерная  черта его героев – независимость суждений и чувств.
- Очень нетипичные, над признать, черты для периода «торжественной поступи» такого литературного течения, как «социалистический реализм».
-  Конецкий был типичным представителем романтизма. Мне очень запомнилась его автобиографическая проза. Хотя он её не успел полностью дописать, и полностью она была доработана уже его вдовой Татьяной Акуловой. Интересное чтение, составленное из очерков, статей, заметок, писем, текстов выступлений, дневниковых записей разных лет, ранних никогда не публиковавшихся рассказов, интервью, отзывов читателей.
- Он же мальчишкой пережил блокаду?
- Да, и в этой книге он об этом пишет, причём с таким страшными подробностями, которые мог написать только человек, видевший эти подробности, что говорится, наяву. Запомнился эпизод, как зимой 41-42 годов он зашел к сестрам матери и нашел одну мертвой, а вторую — с перебитым позвоночником, примерзшую к креслу. Или как около Смоленского кладбища наткнулся на труп с вырезанными ягодицами.
- Ирония постепенно уступала место сарказму в котором явственно просматривались мотивы Салтыкова-щедрина. Например, в сборниках восьмидесятых годов, таких как «Третий лишний», «Ледовые брызги» и другие он делится воспоминаниями о В.Шкловском, Ю.Казакове, В.Курочкине, о парижских встречах с В.Некрасовым, с очень нелицеприятными самооценками рассказывает о литературной обстановке 1950-60-х, о В.Аксенове и Е.Евтушенко.
- Да, Виктора Викторович нет уже двенадцать лет, но его книги читаются, а фильмы смотрятся. Спасибо за интересный разговор.